Правительство предупредили о новых рисках во Внешэкономбанке

Внешэкономбанк (ВЭБ) может снова утонуть под грузом новых обязательств, опасаются в Минфине. Замминистра финансов Андрей Иванов уже написал несколько писем в правительство, в которых предупреждает о рисках, рассказали «Ведомостям» два федеральных чиновника.

Созданный как институт развития ВЭБ использовался для финансирования политических проектов и антикризисных программ. После девальвации рубля качество активов резко ухудшилось, а санкции лишили его возможности рефинансировать валютный долг. Чтобы госкорпорация избежала дефолта, ее пришлось срочно спасать бюджетными вливаниями в капитал. Прежнее руководство просило более 1 трлн руб., правительство обещало по 150 млрд руб. в 2017–2019 гг., но собирается сократить сумму до 100 млрд.

И не успели ситуацию в ВЭБе стабилизировать, как правительство снова делает на него ставку. Со следующего года на базе госкорпорации будет запущена фабрика проектного финансирования. Кроме того, ВЭБ хочет активно участвовать в программе «Цифровая экономика». В середине августа на совещании у премьера Дмитрия Медведева было поручено разработать предложения по финансированию ВЭБом высокотехнологичных и инновационных проектов, рассказал федеральный чиновник. 5 октября это обсудит набсовет ВЭБа.

Но в России и без того много институтов поддержки инновационных проектов, пересказывают два чиновника письмо Иванова в ответ на поручение. Прежде чем включить в их число ВЭБ (у которого уже есть фонд «ВЭБ-инновации»), нужно оценить дефицит ресурсов остальных институтов и сформировать перечень недофинансированных проектов. Но пока нет даже списка проектов, которые будут реализовываться по программе цифровой экономики.

Кроме того, некоторые проекты могут финансировать не госкорпорации, а частные инвесторы, указывает Иванов, и ВЭБ станет для них конкурентом.

Наконец, ВЭБ и так продолжает получать помощь от государства, напоминает Минфин, и финансирование высокорискованных проектов может повлечь за собой формирование повышенных резервов, риски непредвиденных убытков и необходимости вновь поддержать его за счет бюджета.

«Проблема не стоит выеденного яйца: ВЭБ не просит дополнительного финансирования на инновации, просто это одно из направлений его стратегии, утвержденной еще в начале года», – указывает федеральный чиновник. Но если ВЭБ станет участником этой программы, то потом сможет просить дополнительного финансирования, объясняет другой чиновник опасения Минфина.

Опасается Минфин за бюджет и из-за фабрики проектного финансирования. Ее механизм уже утвержден, в бюджете до 2020 г. выделены госгарантии на 294 млрд руб. и субсидии для покрытия инфляционных рисков для инвесторов на 828 млн. Но замечания Минфина по механизму фабрики не были учтены, говорится в другом письме Иванова (о них рассказывают два чиновника).

Минфин предлагал ограничить участие ВЭБа в фабрике до стабилизации его финансового состояния. Также он опасается, что ВЭБ потеснит другие банки в сфере проектного финансирования. Банки обеспокоены, рассказывают федеральный чиновник и руководитель крупной компании.

Есть у Минфина замечания и по новым пассивам ВЭБа. Недавно Госдума приняла в первом чтении законопроект, который позволяет банку привлекать средства юрлиц, не являющихся его клиентами. Тогда, по мнению Минфина, ВЭБ должен подчиняться требованиям ЦБ и быть под его надзором, рассказал «Интерфаксу» источник в финансово-экономическом блоке правительства и подтвердил «Ведомостям» чиновник финансового блока. Сейчас ВЭБ ориентируется на нормативы ЦБ, так как к ним привязаны ковенанты по его евробондам. Коэффициент достаточности капитала банка по РСБУ на 1 июля составлял 16,2%. Параметры, по которым ВЭБ создает резервы, он не раскрывает, но сотрудник банка говорит, что банк ориентируется на инструкцию ЦБ.

Представители ВЭБа и Минфина отказались от всех комментариев.

Это теперь только частное мнение: фабрика уже утверждена, а блокчейн (в который собирается инвестировать ВЭБ) – уже часть мировой экономики, говорит один из участников обсуждений в правительстве.

«Тревога Минфина понятна, – признает федеральный чиновник, – изначально ВЭБ был создан для финансирования проектов и тоже были благие цели – и во что это все превратилось? Где гарантии, что сейчас не будет так же?» И механизм фабрики, и другие механизмы выстроены так, что риски ВЭБа ограничены, спорит другой чиновник: раньше он мог финансировать проекты на 100%, теперь его участие ограничено, а главная задача – привлечь частных соинвесторов. Поэтому и тезис о конкуренции с частниками странный – ВЭБ, наоборот, будет доводить проекты до стадии, интересной для банков, в том числе входя в капитал, замечает чиновник.

В России нет индустрии фондов прямых инвестиций, новый ВЭБ – попытка ее воссоздать, объясняет руководитель крупной компании. Но если ВЭБ не сможет контролировать проекты на стадии реализации – а для этого нужны громадные ресурсы, в том числе кадровые, – риски повторных похорон банка высоки, предупреждает он: хорошо еще, если на его балансе появятся просто проекты-зомби, а бывают ведь еще «спящие вампиры», которые периодически сосут ресурсы у собственника.

ВЭБ и правда идет не в те сферы, где обычно работают банки развития,– и ЕБРР, и банки развивающихся стран, как правило, инвестируют в уже понятные проекты, где непривлекательное соотношение риска и доходности, нужны длинные деньги и терпеливый инвестор, объясняет главный экономист ПФ «Капитал» Евгений Надоршин: «Например, инфраструктурные проекты, которые будут способствовать развитию экономики». В индустрии венчурных инвестиций всего один проект за всю жизнь фонда может быть успешным и во сто крат окупит инвестиции – этим должны заниматься специализированные институты, считает он. В России уже есть институты для каждой стадии инновационных проектов: «Сколково», РВК, «Роснано», напоминает Надоршин.

«Цифровая экономика – модная тема, по которой ожидается бюджетное финансирование и которой уделяют приоритетное внимание, поэтому сейчас различные ведомства, госструктуры и частный бизнес борются за то, чтобы втиснуться в эту программу», – объясняет интерес один из чиновников.

Сложнее с проектами по блокчейну, продолжает Надоршин: это одновременно и инфраструктура, и инновации. Потенциально их можно отнести к мандату ВЭБа, но пока это проекты с высокими рисками и привлекательные для рыночных инвесторов. Сначала рынок должен протестировать эту высокорискованную историю – а когда все устаканится, тогда и банк развития может войти в эти проекты, уверен Надоршин. А такой усиленный интерес к цифровой экономике на данном этапе выглядит так, будто «в высоких кабинетах сидят умные люди, которые любят модные мульки», полагает Надоршин.