Банкам станет проще кредитовать пустышки

Кредит проектной компании (SPV) Центробанк считает чуть ли не выводом денег, жалуется сотрудник госбанка: «Приходится создавать максимальные резервы (до 100%), а при оценке достаточности капитала такие активы оцениваются с повышенными весами (150% против обычных 100%)». Это, по сути, запретительные нормативы, ставящие крест на проектном финансировании, сетует он.

Чиновники Минэкономразвития согласны с банкирами и ведут переговоры с ЦБ об изменении требований. Об этом «Ведомостям» рассказали два федеральных чиновника. Минэкономразвития, по их словам, разработает матрицу оценки рисков таких проектов. Изменение нормативов резервов и оценки рисков обсуждается с ЦБ, подтвердил министр экономического развития Максим Орешкин. Проектное финансирование – это долгие кредиты под будущий денежный поток, объясняет он, «то, что нужно, чтобы пошли длинные инвестиции».

По словам двух чиновников, ЦБ согласился, что отношение к проектному финансированию надо менять, сейчас обсуждается, как именно. В ЦБ вчера не ответили на запрос «Ведомостей». Ранее представитель ЦБ говорил, что вопрос пока обсуждается.

Повышенные требования к SPV связаны с тем, что это компании без истории и активов. Еще с 90-х их кредитование было способом вывода денег из банков, вспоминает чиновник, но во всем мире научились регулировать проектное финансирование, риски минимальны.

Минэкономразвития предлагает оценивать активы и создавать резервы при проектном финансировании, как по обычным кредитам, объясняют чиновники. С весом в 150% кредиты оцениваются, если есть повышенные риски для банка. Например, валютные кредиты заемщикам, у которых нет валютной выручки, объясняет аналитик Fitch Александр Данилов: повышенные веса снижают достаточность капитала и это демотивирует банки кредитовать определенные виды деятельности.

Резервы же в зависимости от риска создаются на 0, 0,1–20, 21–50, 51–70, 71–100% кредита. Резерв под хороший, только что выданный кредит можно не создавать, объясняет Данилов: «Они нужны, когда есть сигналы о будущих проблемах с обслуживанием долга»; ЦБ требует учитывать три критерия – качество обслуживания ссуды, финансовое состояние и обеспечение. В том и проблема, что банки должны смотреть на прошлые показатели (денежные потоки, финансовые показатели, долговую нагрузку), а у SPV не может быть истории, поясняет один из чиновников: «Это нулевая компания, на которую лишь потом начинают навешивать активы; поначалу они могут составлять всего 10% от будущих потоков, а этих потоков еще долго может не быть – инвестиционная фаза может занять от двух до трех лет».

Для таких кредитов Минэкономразвития предлагает использовать подходы Базеля: оценивать риск не на заемщика, а на проект, рассказывают чиновники. Критерии, которые будут в матрице рисков SPV, пока прорабатываются. Ключевой принцип – оценивать не прошлые, а будущие показатели проекта, основываясь на традиционной модели оценки дисконтированного денежного потока или на других, поясняют чиновники. Потом, по их словам, будет внедрена единая методология, что исключит риски мошенничества.

Сначала новый подход будет применяться только к проектам, отобранным для фабрики проектного финансирования, которая должна быть запущена с 2018 г. на базе ВЭБа, рассказывает один из чиновников: нужен пилот, на котором ЦБ отработает методику. Ранее это рассказывал и сотрудник ВЭБа (представитель госкорпорации не ответил на запрос).

«Кредит на любое строительство, будь то ларек, многоквартирный дом или мост стоимостью несколько миллиардов рублей, последние два-три года почти автоматически получает «мусорный рейтинг», банк вынужден создавать под такой кредит резервы, сопоставимые с размером займа», – говорится в докладе Infraone. Исключение – кредиты концессионным проектам. По прогнозам Infraonе, в 2017–2018 гг. участники рынка потенциально могли бы вложить 2,3–2,4 трлн руб., но из-за различных ограничений вложат лишь 527–545 млрд.

«Крупные банки сейчас даже не пытаются входить в проекты, по которым надо создавать 100%-ные резервы: никакого смысла нет. Но иногда по таким кредитам можно создать и более низкие резервы», – рассказывает менеджер госбанка. Использование специального режима резервирования и более адаптированной процедуры оценки рисков регулятором может активизировать инвестиции и рост кредитования, говорится в ответе представителя ВТБ. Представители других опрошенных банков не ответили на вопросы «Ведомостей». Снижение резервов будет стимулировать такие кредиты и снизит ставку по ним, ожидает госбанкир. Главное, чтобы это не стало зеленым светом для увода денег некоторыми банками: в ответ регулятор еще больше ужесточит требования, переживает он.