Почему наличные не исчезают

На фоне роста популярности кредитных карт и цифровых платежных систем американцы все реже используют для покупок наличные. Однако сумма находящихся в обращении банкнот и монет продолжает расти: сейчас они эквивалентны 8,6% ВВП США. Это максимум с 1950-х гг., когда до повсеместного использования пластиковых карт и смартфонов было еще далеко. Аналогичные тренды наблюдаются в Европе, Японии и Австралии.

Наиболее вероятной причиной этого парадокса аналитики считают процветающую мировую теневую экономику, включающую уклонение от налогов, организованную преступность и финансирование терроризма. Хотя цифровые платежи быстрее и эффективнее, наличные обеспечивают конфиденциальность транзакций.

Европол в докладе на эту тему Why Is Cash Still King? в 2015 г. пришел к выводу, что «потребители медленно отказываются от наличных, но они остаются излюбленным инструментом преступников». «Федеральная резервная система (ФРС) давно знает, что большинство банкнот номиналом $100 находятся не в Америке. Не нужно большого ума, чтобы понять, что их используют для финансирования незаконной деятельности», – утверждает экономист Принстонского университета Алан Блайндер, ранее занимавший пост заместителя председателя ФРС.

Подобные опасения вызвали глобальную борьбу с наличными. В прошлом году экономист Гарвардского университета Кеннет Рогофф предложил вывести из обращения банкноты номиналом $100 и $50, ЕЦБ отказался от выпуска купюр достоинством 500 евро, а Индия в декабре вывела из обращения банкноты в 500 и 1000 рупий. США пока не демонстрируют таких намерений. Одна из причин – примерно у 8% американцев нет текущего или сберегательного счета и они не смогут участвовать в безналичной экономике. В случае запрета наличных «экономика и многие люди окажутся на коленях», считает Джон Кокрейн, экономист Института Гувера.

В легальной экономике цифровые платежи, обеспечивающие все более высокую скорость, безопасность и удобство, вытесняют даже небольшие потребительские транзакции. По данным Euromonitor International, в 2016 г. объем платежей по кредитным и дебетовым картам в мире впервые превзошел объем наличных платежей.

Отчасти рост наличных в обращении можно связать с финансовым кризисом. Многие потеряли веру в банки, а крайне низкие процентные ставки снизили упущенную выгоду от хранения сбережений в наличных. Согласно ФРС, сумма находящихся в обращении купюр в $100 выросла с 2009 г. на 76% до $1,15 трлн в декабре 2016 г. Но Рогофф уверен, что главная причина кроется в незаконной деятельности.

По оценкам Фридриха Шнайдера, экономиста австрийского Университета Линца, теневая экономика достигает 18% ВВП в Европе, а в США, Японии и Австралии – около 8%. По данным Управления ООН по наркотикам и преступности, глобальный оборот организованной преступности составил около $870 млрд в 2012 г. (самые свежие данные). Это больше ВВП Нидерландов.

Но не ясно, помогут ли ограничения на использование наличных в борьбе с преступностью или это лишь вынудит преступников найти другие способы ведения своего бизнеса. «Если бы ограничения на наличные транзакции были эффективны в борьбе с организованной преступностью, в Италии уже не было бы мафии», – говорил один из членов немецкого парламента во время прошлогодних дебатов о том, должна ли Германия по примеру Италии, Франции и Испании ограничить максимальный размер транзакций с использованием наличных.

Пока Германия и США не идут на такой шаг, отчасти из-за опасений по поводу гражданских свобод. Стив Форбс в колонке в своем журнале Forbes в 2016 г. назвал реальной причиной войны с наличными попытки правительства получить власть над всеми сферами жизни общества.

Свою роль играет и начавшийся рост процентных ставок. В последние годы ЕЦБ и Банк Японии экспериментировали с отрицательными процентными ставками в попытках стимулировать инвестиции. Сбережения в наличных снижают эффективность отрицательных ставок, поэтому некоторые экономисты призывали вывести их из обращения. Но теперь процентные ставки в США растут, и примеру ФРС могут последовать другие центробанки, поэтому этот аргумент становится менее убедительным.

Перевел Алексей Невельский