Сексуальные домогательства на работе: российская специфика

В конце прошлого года Uber Technologies заявила о создании фонда в $4,4 млн для выплаты компенсаций сотрудницам компании, подвергшимся сексуальным домогательствам с 1 января 2014 г. Решение было принято вынужденно – в досудебном соглашении Uber с американской комиссией по обеспечению равных возможностей трудоустройства (EEOC). Комиссия выдвинула обвинения против компании в 2017 г., после того как бывшая сотрудница Uber публично пожаловалась в своем блоге на сексуальные домогательства в компании.

Для российских компаний создание фонда компенсаций жертвам харассмента – явно чрезмерное событие. «Ведомости» решили разобраться, что делают компании для защиты пострадавших и наказания виновных. По просьбе «Ведомостей» аналитическая компания Online Market Intelligence (OMI) опросила 20 257 российских работников (47% из них мужчины и 53% женщины), сталкивались ли они с харассментом на службе, что предпринимали и как реагировал их работодатель. Выяснилось, что 7% мужчин и 16% женщин хотя бы раз за свою карьеру подвергались сексуальным домогательствам. Люди в возрасте от 45 до 54 лет почти вдвое чаще сталкивались с приставаниями на службе, чем молодежь 18–24 лет, – в силу более длительного стажа работы.

Нет такого понятия

Что же делали работники, столкнувшиеся с домогательствами? Почти половина респондентов (47,2%) не предприняла ничего. Еще 16,8% урегулировали инцидент сами (пожаловались мужу, дали пощечину обидчику, стали его избегать и т. д.).

Сексуальные домогательства на работе, прежде всего, следствие безграничной власти начальника над подчиненным и в России эта проблема сейчас стоит довольно остро, полагает Елена Гапова, директор Института гендерных исследований. По ее словам, наиболее бесправны работники мелких предприятий, где нет корпоративных правил, часто не оформлены должным образом трудовые отношения и все решает хозяин, где сотрудники имеют низкую квалификацию и легко заменимы.

По данным опроса «Ведомостей» и OMI, 17,2% пострадавших подали заявление об увольнении, причем доля уволившихся женщин оказалась вдвое выше, чем мужчин. Другие респонденты пожаловались в отдел кадров либо непосредственному начальнику (9,9%) или обратились к начальству с просьбой перевести в другой отдел (9,7%). В правоохранительные органы обратилось всего 2,6% пострадавших.

Закон мало чем может помочь пострадавшим. По словам Ксении Михайличенко, адвоката московской коллегии адвокатов «Солдаткин, Зеленая и партнеры», в Трудовом кодексе нет понятия «харассмент». Есть лишь статья 133 в Уголовном кодексе – о понуждении к действиям сексуального характера, однако, когда не было прямого насилия и все ограничивалось приставаниями, доказать ничего невозможно. Поэтому жертвы чаще всего предпочитают просто уволиться с работы и таким образом избавиться от домогательств, говорит юрист.

Судебные процессы единичны и мало результативны, считает Михайличенко. В марте 2018 г. ведущий инженер Центра информационных технологий Мурманской области Ирина Ищенко подала иск о незаконном увольнении в Октябрьский райсуд Мурманска. Михайличенко представляла интересы Ищенко в суде. Поводом для иска послужили навязчивые домогательства бывшего начальника. Ищенко требовала компенсацию морального ущерба и компенсацию заработка за время вынужденного прогула. Михайличенко говорит, что формально Ищенко уволили как не прошедшую испытательный срок, но на деле увольнение было напрямую связано с харассментом. В райсуде Мурманска Ищенко получила отказ в связи с истечением срока исковой давности (после увольнения она семь месяцев лечилась у психологов). Ищенко подала апелляцию в Верховный суд, и тот постановил повторно рассмотреть дело о незаконном увольнении. Однако в постановлении Верховного суда ни слова не говорилось о харассменте – только о необоснованном увольнении. Но в декабре 2019 г. Мурманский областной суд оставил без изменений решение суда первой инстанции и не удовлетворил апелляционную жалобу Ищенко.

Надежда на начальство

А что предпринимают компании, когда сотрудники жалуются на сексуальные домогательства со стороны коллег или руководителей? 49,4% из 1200 обратившихся к работодателю респондентов сказали, что их наниматель не предпринял ничего. Еще 16,8% нанимателей сочли, что жалобщик виноват сам и что это может привести к его увольнению. Но больше трети работодателей помогли пострадавшим: 17,9% руководителей перевели пострадавшего в другой отдел на аналогичную должность, 9,6% выплатили жертве денежную компенсацию, а 6,3% даже компенсировали моральный вред повышением в должности.

Значительная часть компаний наказала обидчика: 24,3% сделали ему выговор или предупреждение, еще 12% работодателей обидчика уволили, а 8,9% его оштрафовали.

В средних и малых российских компаниях конфликтами из-за харассмента занимается служба безопасности. Конфликт иногда решается предложением написать заявление об уходе по собственному желанию: жертва или виновник добровольно увольняются или же виновнику делают замечание и потом смотрят, сделал ли он выводы, рассказывает Татьяна Григоренко, директор по персоналу группы медицинских компаний «Инновация». Она вспоминает случай на прошлой работе: менеджер, известный ловелас, стал приставать к молоденькой подчиненной, придумывал поводы встретиться наедине. Девушка пожаловалась в службу персонала, и Григоренко провела с этим менеджером беседу. Тот посмеялся, сказал, что не думал, что девушка так нервно среагирует, и перестал обращать на нее внимание. Конфликт был исчерпан.

Гапова советует сотрудникам не ждать милостей от начальства, объединяться в профсоюзы и требовать, чтобы работодатели вносили в коллективные договоры правила поведения на рабочем месте.

Документы и правила

«Ведомости» спросили 15 крупных российских компаний и восемь международных, работающих в России, есть ли у них внутренние документы с положениями о недопустимости харассмента и что происходит, когда работники жалуются на навязчивые ухаживания коллег или начальства. По существу ответили две российские и пять международных компаний. Представитель СУЭК сообщил, что вопрос о сексуальных домогательствах ни разу не всплывал за все время существования комплаенс-системы в компании, хотя у нее есть горячая линия для сотрудников, желающих заявить о нарушениях, и ящики для приема сообщений на предприятиях.

Представитель «Мегафона» сказал, что в компании считаются неприемлемыми любые притеснения сотрудников, в том числе действия, которые могут быть истолкованы как принуждение к интимным отношениям. Это зафиксировано в кодексе этики и корпоративного поведения «Мегафона». Сотрудник может сообщить о нарушении своему руководителю, директору по управлению персоналом или любому другому руководителю, а также по существующей в компании прямой линии, в том числе на условиях анонимности. По каждому обращению проводится расследование, уверяет представитель.

Иностранные компании обзавелись этическими кодексами, которые регламентируют в том числе и действия в случаях харассмента. Например, в PepsiCo сексуальные домогательства являются грубым нарушением «Всемирного кодекса поведения PepsiCo». Недопустимыми считаются заигрывания, откровенные комментарии о внешности, шутки или электронные сообщения сексуального характера, говорит представитель компании.

В Unilever действует кодекс принципов ведения бизнеса, а его часть «Уважение, достоинство и справедливое отношение» запрещает любые формы дискриминации, в том числе на сексуальной почве, рассказывает представитель компании.

По словам Евгения Глазова, директора по этике и комплаенсу AB InBev Efes, в компании есть документ «Политика по противодействию домогательствам и дискриминации», где зафиксировано, какие действия считаются харассментом и какие меры принимаются для защиты сотрудников. В документе записано, что сексуальными домогательствами считаются запугивание, издевательство или принуждение сексуального характера, а также обещание вознаграждения в обмен на сексуальные услуги.

Институт реагирования

У самых продвинутых (международных) компаний есть специальные должности, структуры и процедуры выявления и предотвращения недопустимого поведения (в том числе и харассмента). В Unilever есть отдельный руководитель по деловой этике и комитет по деловой этике, который занимается расследованием инцидентов и определяет санкции, например закрепляет в индивидуальном плане развития сотрудника рекомендации по следованию этическим принципам. Систематическое неэтичное поведение может воспрепятствовать карьере в компании, рассказал представитель Unilever.

Евгения Федорова, директор по персоналу P&G в Восточной Европе, рассказывает, что все новые сотрудники компании в обязательном порядке знакомятся с руководством по поведению сотрудников P&G, проходят цикл обязательных семинаров и тренингов, среди которых есть и тренинги по предотвращению харассмента.

По словам Глазова, в AB InBev Efes есть анонимный сайт Talk Openly для сотрудников. Кроме того, компания назначает амбассадоров – специально обученных сотрудников, которые выявляют поведение, свидетельствующее о сексуальных домогательствах, и обрабатывают жалобы пострадавших. Если вина установлена, к провинившемуся сотруднику применяют меры – от выговора до увольнения. По мнению Глазова, система упреждения нарушений работает лучше, чем просто создание фонда для компенсаций. Лучше создать корпоративную культуру, предотвращающую сексуальные домогательства и воспитывающую взаимное уважение, чем сначала допускать приставания, а потом тратить деньги на компенсации, говорит Глазов.

Трудно представить себе, что российские компании станут тратить деньги на компенсационные фонды для жертв харассмента, сомневается Григоренко. Если у российской компании появляются лишние деньги на персонал, она, скорее, потратит их на обучение сотрудников или покупку программ ДМС, говорит Григоренко.