На рынок легальной марихуаны выходят бизнесмены из России

Мало кто знает, что одним из основных элементов композиции главного фонтана ВДНХ – «Дружба народов» – является конопля. Ее кусты вместе с пшеницей и подсолнухами образуют в центре сооружения гигантский сноп, окруженный фигурами девушек – символов союзных республик в составе СССР. До революции Россия была одним из ведущих в мире экспортеров конопляного сырья, а посевы конопли в СССР в 1930-е гг. составляли почти 1 млн га. Это всего в 27 раз меньше площади посевов под пшеницу в современной России. Из конопли делали ткани, канаты, веревки и парусину.

Сейчас посевы конопли в России не сыскать и днем с огнем – по состоянию на конец 2018 г. их площадь составляла микроскопические 8000 га. Ведь коноплю у нас разрешено выращивать только для промышленного использования, да и то с большими ограничениями, а ее сорт с высоким содержанием психоактивного вещества тетрагидроканнабинола – каннабис, в просторечии именуемый марихуаной, запрещен.

Но в мире каннабис постепенно выходит из-под запрета. В Германии, Англии, Франции, Италии, Аргентине, Австралии и некоторых других странах Европы, Америки и Африки можно употреблять его в медицинских целях. В Голландии, Испании, Грузии, Бразилии, Мексике, ЮАР и ряде других стран Европы и Америки вдобавок нет и уголовного наказания за употребление марихуаны в личных целях в непубличных местах. А в Канаде и Уругвае употребление марихуаны полностью легально.

В США употребление каннабиса на федеральном уровне запрещено. Но 33 штата легализовали его использование в медицинских целях и 11 – в личных.

В результате в прошлом году размер легального рынка каннабиса составил $28 млрд, оценивает Barclays Bank. Даже если все останется как есть, то к 2028 г. емкость рынка достигнет $40 млрд. А если медицинское употребление разрешат в Европе и на федеральном уровне в США, то он может вырасти и до $55 млрд. Такие перспективы привлекают инвесторов: в 2018 г. инвестиции в американские стартапы, связанные с каннабисом, выросли более чем вдвое до $881 млн, а с начала 2019 г. по май уже составили $1,2 млрд, следует из данных компании Pitchbook. Часть этих средств пришла из России.

Непубличные инвесторы

Одним из первых на новый рынок еще в 2013 г. обратил внимание владелец «Ренессанс страхования» и бывший гендиректор НТВ Борис Йордан. Он стал совладельцем и возглавил совет директоров компании Palliatech, которая выращивает каннабис, развивает медицинские лаборатории, производит лекарственные препараты, а также владеет сетью из 30 магазинов в 12 штатах США. В интервью Bloomberg в прошлом году он говорил, что вложил в проект более $100 млн. В августе 2018 г. Palliatech была переименована в Curaleaf, а в октябре в ходе IPO была оценена в $4 млрд и привлекла $400 млн. Согласно проспекту компании доля Йордана после IPO должна была снизиться до 31,1% капитала и 85,5% голосов, т. е. на момент размещения она стоила $1,2 млрд. Впрочем, в документе Йордан именуется не российским, а американским бизнесменом.

Другой крупный совладелец Curaleaf – бывший президент «Сибнефти» и сооснователь «Юнимилка» Андрей Блох. У него 27,8% акций и 5,9% голосов.

Связаны ли эти инвестиции – неизвестно. Акционеры и менеджмент не продавали свои акции в ходе IPO, лишь передал Йордан через представителя. Блох не ответил на вопросы «Ведомостей», переданные через его помощника.

В 2018 г. вопросы про инвестиции в марихуану задавали едва ли не чаще, чем про блокчейн, рассказывает генеральный партнер российского биотехнологического фонда ATEM Capital Антон Гопка. Потенциальный размер рынка каннабиса кратно превышает большинство сегментов здравоохранения, включая онкологию, объясняет он интерес инвесторов. ATEM Capital помогает структурировать фонд для инвестиций в каннабис для одного из крупных российских инвесторов, имя которого Гопка не раскрывает.

«Ведомости» поговорили с представителями 25 венчурных фондов с российским происхождением – они вкладывают деньги состоятельных людей в стартапы, в основном технологические. Представители 17 заявили, что рынок каннабиса им неинтересен. Но в восьми фондах либо изучали возможность, либо уже инвестировали в такие проекты, рассказали «Ведомостям» их представители; некоторые попросили об анонимности.

Многие инвестируют в этот рынок как частные лица, но предпочитают оставаться непубличными, говорят несколько собеседников. Нелегальный статус каннабиса на международном уровне и в России несет для инвестора репутационные риски и проблемы с банками во многих странах. Для бизнесмена с российским паспортом и живущим в России пока самый безопасный способ вложиться в проект на рынке каннабиса – купить акции торгующейся на бирже компании. Но даже это не гарантирует отсутствие внимания правоохранительных органов и департаментов банков, отслеживающих, чтобы деньги не были замешаны в финансировании незаконных операций, сетует юрист одного из венчурных фондов.

От плантаций до лабораторий

Бывший вице-президент компании «Ренессанс управление инвестициями» Андрей Кукушкин обратил внимание на рынок каннабиса в 2014 г. Сначала он инвестировал в аптеки-магазины в Калифорнии и Неваде, имевшие лицензию на продажу продуктов из него для медицинских целей. Но вскоре решил, что масштабный бизнес можно построить только через вертикальную интеграцию. Компания Кукушкина Oasis Fund стала заниматься выращиванием каннабиса, производством продуктов из него под собственным брендом и развивать дистрибуторскую сеть в США. Инвестиции Кукушкин не раскрывает. Сегодня выручка компании достигла $60 млн в год. Ожидается, что на прибыль она выйдет к 2021 г.

Фонд AltaIR Capital, в который в 2015 г. вложила $10 млн Millhouse Романа Абрамовича (всего под управлением AltaIR $150 млн, уточнила представитель фонда), тоже решил заняться каннабисом. Но не выращиванием или производством товаров, так как большинство таких компаний пока убыточны, говорит управляющий партнер фонда Игорь Рябенький. В 2015 г. AltaIR Capital инвестировал в американский маркетплейс Confident Cannabis, который объединяет поставщиков марихуаны, потребителей и тестинговые лаборатории, обрабатывающие траву до единых химических стандартов. Сумма инвестиций превышает $1 млн, а оценка компании со времени первых вложений выросла в 10 раз, указывает Рябенький. Правда, и Confident Cannabis пока убыточна. Но к ней уже подключено около 1000 тестинговых лабораторий, что позволит компании стать инфраструктурной составляющей нового рынка, уверен Рябенький. Тестинговые лаборатории станут неотъемлемой частью рынка по аналогии с фармацевтической, пищевой и алкогольной промышленностью, соглашается российский инвестор, вложившийся в подобный стартап в Израиле.

Сын предпринимателя Бориса Белоцерковского – гражданин США Джордж Беллоу вместе с партнером собирается выращивать медицинскую марихуану в Греции для американской публичной компании MJ Holdings, а также продавать медицинский каннабис в Европе. Здесь получить лицензии на выращивание и зарегистрировать компанию даже проще, чем в США, рассказывает Беллоу. Первый урожай с плантации в 4 га в Греции партнеры планируют собрать уже в конце 2019 г.

Не только каннабис

Помимо каннабиса, в США развивается еще один рынок. В 2018 г. во всей стране была легализована конопля, содержащая менее 0,3% тетрагидроканнабинола. Это дало зеленый свет развитию рынка товаров на основе другого вещества, получаемого из этого растения, – каннабидиола (КБД). Оно обладает обезболивающим, спазмолитическим, восстанавливающим и успокаивающим эффектом. На его основе делают лечебные препараты, напитки, косметику, еду. По данным исследовательской компании Brightfield Group, рынок КБД-продуктов к 2022 г. должен вырасти до $22 млрд с $591 млн в 2018 г.

В России КБД, как и тетрагидроканнабинол, относится к наркотическим веществам.

Легализация КБД на федеральном уровне в США стала прорывом. Оборот продукции из каннабиса ограничен территорией штата. Вывозить товар за его пределы нельзя. В случае с продукцией на основе КБД можно заниматься дистрибуцией из единого центра и экспортировать товары, передал через представителя Йордан. Его Curaleaf, которая изначально занималась только медицинскими препаратами на основе марихуаны, после принятия закона тут же запустила линейку продуктов на основе КБД.

Mindrock Павла Черкашина инвестировала $2 млн в Pure Spectrum, которая выращивает коноплю, производит и продает продукты на основе КБД, рассказал «Ведомостям» Черкашин.

Фонд Starta Ventures также присматривается к этому рынку, отмечает управляющий партнер компании Алексей Гирин. Он уже инвестировал в проект My Super Paws, который производит продукцию на основе КБД для домашних животных.

Впрочем, Starta интересуется и каннабисом. Он рассматривает возможность инвестирования в компанию, которая предоставляет в аренду софт для каннабисных лабораторий. Также фонд думает вложиться в компанию, выращивающую марихуану и производящую товары на ее основе, говорит Гирин.

Перспективный, но рискованный рынок

Торгующиеся на биржах производители марихуаны (большинство из них канадские компании) уже стоят миллиарды долларов. Так, Canopy Growth стоит $15,5 млрд, Cronos Group – $5,2 млрд, а Tilray – $4,3 млрд. Но рынок уже перенасыщен: капитализация публичных компаний росла в 2018 г. на ожиданиях легализации марихуаны в Канаде, но после этого легальный спрос на рынке остается ограниченным и нужен новый фактор роста – рынок во многом зависит от легализации продукта в США, считает главный инвестиционный стратег брокера ITI Capital Искандер Луцко.

Многие венчурные инвесторы обратили внимание на рынок марихуаны после ее легализации в Калифорнии в январе 2018 г., рассказывает топ-менеджер одного из российских фондов. Калифорнийский рынок должен стать одним из крупнейших в США. В 2019 г. его емкость может превысить $5,1 млрд, прогнозировали компании Arcview Market Research и BDS Analytics.

Поскольку каннабис пока не легализован на федеральном уровне, рынком не интересуются крупные американские фонды. Поэтому компании охотно разговаривают даже с неизвестными русскими инвесторами, рассказывает менеджер фонда Gem Capital Роман Гурский.

В середине мая корреспонденту «Ведомостей» удалось познакомиться в Москве с гендиректором MJ Holdings Пэрисом Балаурасом. Его компания выращивает каннабис в Неваде и делает из него различную готовую продукцию. Балаурас прилетал как раз для того, чтобы пообщаться с потенциальными инвесторами из России. Об итогах визита он рассказывать не стал.

Gem Capital пока только изучает возможность инвестиций в каннабис. Но интересных для инвесторов компаний не так-то много. А имеющиеся переоценены, считает Гурский.

Марихуана по-прежнему рискованный рынок для инвесторов, предупреждает Черкашин. Банки не открывают счета компаниям в этой сфере, а магазинам, торгующим травой, приходится работать только за наличные, которые опять же нельзя положить на счет в банке.

В США сейчас запрещено перевозить каннабис из штата в штат (при пересечении границы начинает действовать федеральное законодательство, по которому трава вне закона), не хватает экспертов в сфере регулирования и получения правильных лицензий, добавляет Беллоу.

Белый рынок находится на очень ранней стадии: в Калифорнии легальный сбыт пока составляет примерно 10%, все остальное в черной зоне. Поэтому в ближайшие годы будет расти и рынок, и производители, которые уже сумели занять на нем место, уверен Кукушкин. Но нужно поторопиться с построением сильного бренда – в случае легализации придется конкурировать с алкогольными и табачными корпорациями, многие из которых уже инвестируют в каннабис. В августе 2018 г. производитель алкогольных напитков Constellation Brands (владеет пивным брендом Corona) инвестировал $4 млрд в канадского производителя марихуаны Canopy Growth. А в декабре табачный производитель Altria (владеет брендом Marlboro) купил за $1,8 млрд 45% канадского производителя каннабиса Cronos Group.

Тем не менее рынок конопли – один из немногих, которые могут сегодня принести желанный для венчурных инвесторов рост компаний в 10–20 раз за несколько лет, верит Черкашин. Продуктовые и софтверные компании, работающие с каннабисом и КБД, способны показать рост до 100 раз, оптимистичен и Гирин.

Конопля не для россиян

В России можно культивировать только сорта конопли, содержащие в сухой массе листьев и соцветий верхних частей растения не более 0,1% тетрагидроканнабинола, и использовать их в промышленных целях, рассказывает президент ассоциации коноплеводов АРКО Юлия Дивнич. С 2015 г. выращиванием технической (безнаркотической) конопли занялся Евгений Скигин. Это сын бизнесмена из Санкт-Петербурга Дмитрия Скигина, который в 1990-е гг. был совладельцем топливозаправочного комплекса в «Пулково» «Совэкс» и Петербургского нефтяного терминала. Основанная Скигиным-младшим вместе с партнером компания «Коноплекс» называет себя крупнейшим коноплеводом с площадью посевов 3500 га. Получается, что на нее приходится почти половина посевов конопли в России. В проект уже инвестировано около 500 млн руб., а в ближайшие три года эта цифра превысит 3 млрд, рассказывает гендиректор «Коноплекса» Милена Александрова. Основной продукт компании – растительные масла, в том числе и из других сельскохозяйственных культур, но с 2018 г. в тестовом режиме началось производство волокна из стеблей конопли. Из него можно делать канаты, нетканые материалы, текстильную продукцию, бумагу, бинты, теплоизоляцию, и в компании рассчитывают сделать это направление основным. Финансовые показатели компания не раскрывает.

Сейчас в Госдуме рассматриваются подготовленные Минпромторгом поправки в закон «О наркотических средствах и психотропных веществах», которые должны разрешить в России культивирование наркосодержащих растений для медицинских целей. Но выращивать их смогут только два ФГУПа, подконтрольных Минпромторгу. По словам Дивнич, в нынешних формулировках он ставит под угрозу бизнес российских промышленных коноплеводов и ассоциация готовит предложения, которые должны отделить коноплю от других наркосодержащих растений. Если четко описать в законодательстве, что такое промышленная конопля, а также указать, что разрешено не только культивирование, но и переработка растений (при сохранении критерия о содержании тетрагидроканнабинола в продуктах переработки), в России появятся перспективы нового направления в коноплеводстве, которое сейчас набирает популярность в Европе, США и ряде других стран мира, считает Дивнич.