Европа даст «Газпрому» шанс

«Газпром» в 2018 г. установил третий подряд рекорд экспорта в Европу и Турцию – свыше 200 млрд куб. м, и в ближайшие пять лет может увеличить и поставки, и долю европейского рынка.

В конце декабря о трудностях, с тем чтобы удерживать поставки газа в Европу на нынешней отметке, сообщил министр энергетики Алжира Мустафа Гитони. В 2017 г. Алжир поставил в Европу по трубопроводам и в виде СПГ 49,6 млрд куб. м газа, но рост потребления в Алжире таков, что экспорт газа уже в 2022 г. окажется под вопросом, предупредил Гитони (цитата по Algeria Times): «Нам хватит только на наши внутренние нужды». Сейчас страна добывает 130 млрд куб. м и половину потребляет сама.

А 9 января верховный суд Нидерландов сообщил, что принял к рассмотрению 26 исков от региональных властей и частных лиц с требованием досрочно прекратить добычу газа на крупнейшем месторождении Гронинген. В 2017 г. Нидерланды поставили в Европу 39,1 млрд куб. м газа. Более половины всего газа Нидерландов добывается именно на Гронингене. Но работы на нем становятся причиной землетрясений, самое сильное из последних – магнитудой 3,4 – произошло в январе 2018 г. Когда связь добычи газа и землетрясения была установлена, правительство Нидерландов сократило лимит добычи на Гронингене до 19,4 млрд куб. м в год – в 2013 г. лимит был 53,8 млрд куб. м. К 2030 г. добыча будет остановлена.

Наконец, 10 января очередной прогноз развития газовой отрасли опубликовал Норвежский директорат нефти (NPD): ожидается рост экспорта газа с 119,3 млрд куб. м в 2018 г. до 121,4 млрд в 2022 г. Год назад прогноз NPD на тот же 2022 год был 123,1 млрд куб. м. После 2022 г. NPD делает ставку на разведку шельфа Баренцева моря: все большее значение в перспективе 2030 г. будет иметь добыча на еще не открытых месторождениях.

NPD ухудшил прогноз, но заявил, что активность на шельфе останется высокой, а продажи газа будут, как и прежде, большими и стабильными – с небольшим увеличением в следующие несколько лет.

Потребность Европы в импортном газе, по данным Eurostat, за 2017 г. увеличилась на 8,3% и достигла 312,1 млрд куб. м. «Газпром» к 2025 г. прогнозирует рост спроса еще на 19% (или на 60 млрд), а к 2030 г. – на 25% (78 млрд куб. м). Пик импорта газа в Европе – 409 млрд куб. м в год – придется на 2025 г., оценивали аналитики Международного энергетического агентства в ноябре. Доля российских поставок, как и сейчас, будет 37%, писали тогда они.

Если воплотится худший сценарий – добыча на Гронингене и поставки из Алжира прекратятся, а норвежцы не откроют новых значимых газовых месторождений, потребность Европы в импортном газе из других источников может вырасти более чем на 50 млрд куб. м, посчитал директор отдела корпораций Fitch Дмитрий Маринченко. «Это четверть того, что Европа сейчас закупает в России, и половина мощности всех американских СПГ-терминалов к концу 2019 г., – оценивает он. – Европейский рынок может стать более привлекательным для производителей СПГ, в том числе американских. Но это и шанс для «Газпрома» с его избытком производственных мощностей – после запуска «Северного потока – 2» он сможет нарастить экспорт».

Более быстрое снижение добычи на Гронингене, возможные сложности с поставками из Норвегии и Алжира могут создать дополнительный спрос и для российского газа, и для СПГ, считает и аналитик Международного энергетического агентства по газовым рынкам Гергей Молнар. Что решит верховный суд Нидерландов, сказать сложно, считает Молнар, но возможности конверсионных установок адаптировать газ из других источников для потребителей гронингенского газа (а он содержит примерно 15% азота) в последнее время близки к пределу, а новые появятся только в 2022 г. Это, считает Молнар, не позволит быстро прекратить добычу на Гронингене.

Помимо проблем с импортным газом к 2022 г. Европа может столкнуться с проблемой более быстрого сокращения собственной добычи, предупреждает директор энергетического центра бизнес-школы «Сколково» Татьяна Митрова, а поставки из Азербайджана, хотя и растут, компенсировать недостачу не смогут. Однако, продолжает она, нельзя исключать и специальных мер ЕС для ограничения роли газа: в первую очередь речь о развитии технологий энергосбережения и поддержке возобновляемой энергетики, что может привести к падению потребления газа, как в 2009–2014 гг.

Митрова признает, что сценариев для импорта газа в ближайшие 5–7 лет множество, но во всех «Газпром» останется важнейшим поставщиком, а вот его конкурентом станет не газ из Алжира, Нидерландов или Норвегии, как сейчас, а СПГ, убеждена Митрова. «Газпром» же способен к разным стратегиям – от сохранения нынешней до перехода на спотовые цены и даже до демпинга, считает Митрова.

«Неопределенность с добычей в Норвегии и Голландии и вероятный дефицит СПГ начиная с 2020–2022 гг. играют на руку «Газпрому», – считает Маринченко. – Прагматическая Германия продолжает поддерживать «Северный поток – 2» именно из желания иметь возможность покупать больше российского газа, который намного более конкурентоспособен, чем американский СПГ». В долгосрочной перспективе важна не только транспортная инфраструктура, но и геология, продолжает он: «Газпром» обеспечен запасами на 50 лет, а американские производители сланцевого газа – на 10.

Какую долю поставок заместит СПГ, будет также зависеть от спроса и цен на других рынках, прежде всего в Азии, считает Молнар. На нее пришлось около 75% роста спроса на СПГ в 2018 г., напоминает он: «Мы видели в IV квартале 2018 г., что Россия увеличивает рыночную долю в Европе, в том числе поставляя СПГ из Арктики [с «Ямал СПГ»]».

«Газпром» также предлагает новые способы сбыта газа – например, через платформу электронных продаж, напоминает эксперт: «Это обеспечивает «Газпрому» дополнительную гибкость».

«Газпрому» надо продолжать поддерживать прагматические отношения с основными потребителями, с Еврокомиссией и с ЕС в целом, – советует Маринченко. – А России – избегать резких движений на мировой политической арене. Если продолжать сдвигать красные флажки, ЕС может начать более агрессивно действовать в вопросе диверсификации поставок газа, даже в ущерб его стоимости».

Значительный рост потребления российского газа Европой маловероятен при отсутствии политического доверия, считает главный аналитик Interfax Global Energy Services в области энергетики Питер Стюарт. «Экспорт СПГ дает возможность создать более благоприятные условия для обеспечения безопасности поставок», – уверен он. Но общий европейский тренд на развитие в первую очередь возобновляемой энергетики, а не роста потребления газа это вряд ли изменит. «Потребовалась бы реальная геополитическая перестройка, а это кажется маловероятным. СПГ будет обеспечивать значительный рост спроса на газ, поскольку он обеспечивает гибкость и диверсификацию рисков», – заключает Стюарт.