Хокан Самуэльссон: «Мы первыми применяем новый принцип разработки автопилота»

Хокан Самуэльссон закончил разворот компании Volvo Cars на новый курс. Этот курс обещает компании успех: в 2015 г. Volvo Cars впервые в своей истории продала более полумиллиона автомобилей, а чистая прибыль выросла в 9 раз до 4,5 млрд крон ($531 млн). Рост прибыли и продаж отмечен и в первом полугодии 2016 г., по итогам года компания надеется продать около 600 000 машин.

Разворот стал возможен после того, как в 2010 г. Ford продал Volvo китайской группе Zhejiang Geely Holding за $1,8 млрд. С новым владельцем у Volvo исчезли управленческие и конструкторские ограничения, которые были в эпоху Ford. «Мы впервые стали настоящей компанией», – говорил Самуэльссон в интервью «Ведомостям» в 2014 г.

В результате новое поколение автомобилей, разработанное Volvo уже без участия американцев, оказалось значительно совершеннее и намного дороже, было прекрасно встречено как автомобильными экспертами, так и покупателями и принесло компании дополнительные доходы. Вслед за кроссовером XC90 и седаном S90 последуют новые автомобили в других классах, которые окончательно сформируют имидж Volvo как производителя машин премиум-класса, уверен Самуэльссон.

Ну а когда фундамент в виде линейки новых автомобилей заложен, можно задуматься о более далекой перспективе. И в последние недели Volvo стала главным ньюсмейкером в том, что касается автономных и самоуправляющихся автомобилей. В конце августа Volvo и Uber объявили о проекте стоимостью $300 млн по созданию тестового парка самоуправляющихся машин в американском Питсбурге. А на прошлой неделе Volvo и шведский производитель автокомплектующих Autoliv заявили о создании на паритетных началах СП, которое займется разработкой полноценного автопилота для автомобилей. После этих громких объявлений Самуэльссон приехал в Москву, и «Ведомости» стали первым изданием в мире, которому гендиректор Volvo Cars рассказал в подробностях о своих амбициозных проектах.

– Да, мы в хорошей форме. Объемы продаж растут: в 2015 г. мы впервые в своей истории продали более 0,5 млн автомобилей. В этом году мы продолжаем рост: за первые шесть месяцев продажи выросли на 10%, а прибыль утроилась. Это стало возможным благодаря успеху нашей новой модели XC90. Но и ХС60 по-прежнему продается рекордными объемами. Таким образом, мы заложили хороший фундамент, а теперь переходим к новому этапу трансформации компании. Первый этап – это разработка нового поколения автомобилей, строительство заводов в Китае. Следующий этап, на который мы отводим около четырех лет, – это рост Volvo, увеличение годовых продаж до 800 000 автомобилей, и это будут полностью новые автомобили. К этому моменту мы станем настоящим и конкурентоспособным премиум-производителем во всех сегментах. Пока мы доказали свою кредитоспособность только в сегменте ХС90, но мы должны сделать это во всех. Особенно очевидно это в России, где у нас пока большой разрыв [с другими премиум-производителями]. На наших основных рынках ХС90 по объемам продаж уже очень близко подобралась к BMW X5, а ХС60 продается лучше, чем BMW X3 и Audi Q5.

Пионеры нового автопрома

– Чтобы автономные автомобили стали реальностью, нам сначала необходимо создать машины, в которых, как в современных самолетах, будут дублироваться функции руления, торможения и проч. – все эти системы должны работать безотказно. Над одним таким проектом мы начали работать вместе с Uber, о чем мы объявили в августе. Мы будем совместно финансировать этот проект, в результате чего Uber получит самоуправляющиеся автомобили, которые смогут доставлять пассажиров из пункта А в пункт Б, а мы – автомобили с функцией автономного движения, в которых владельцы смогут или сами рулить ими, или поручить управление автопилоту.

Для создания таких автомобилей требуется специфическое программное обеспечение, сенсоры, радары. И это то ноу-хау, которым обладает другой наш партнер – Autoliv. Компьютер автомобиля должен уметь анализировать дорожную ситуацию и понимать, какие команды ему отдавать: выруливать, ускоряться, тормозить. А в этом уже сильны мы: мы довольно далеко продвинулись в создании систем активной безопасности. И мы договорились, что Volvo и Autoliv передадут свои знания и своих инженеров в новую компанию, которая будет разрабатывать технологии для автономного движения автомобилей. Это новаторское решение – насколько я знаю, ни одна другая компания ничего подобного не делает. Отдельные разработчики (например, японская Denso) работают над системами компьютерного зрения. Но не они в данном случае принимают решение, решение за автопроизводителями, которые и определяют, что и как они будут использовать. Мы первые, кто применяет новый принцип разработки автопилота, выделяя ресурсы автопроизводителя и ведущего разработчика автомобильного ПО в отдельную компанию. На мой взгляд, это очень перспективный подход. Отдельная компания дает гибкость в наполнении этой компании людскими и финансовыми ресурсами. Это будет очень привлекательная высокотехнологичная компания, которая должна работать гораздо динамичнее – в стиле компаний Кремниевой долины.

– Да, но в другом районе города, где формируется научно-технический парк – автомобильный кластер для Северной Европы.

– Дистрибутором ее продукции станет Autoliv, которая будет продавать ее по своим каналам другим автопроизводителям. То есть мы будем использовать разработки нашего совместного предприятия для своих автомобилей, а Autoliv будет продавать программное обеспечение, разработанное СП, плюс свое оборудование, необходимое для его использования, другим автопроизводителям. Прибыль от деятельности СП мы будем делить. Получая ресурсы для того, чтобы нанимать новых талантливых инженеров.

– Это еще предстоит определить. Мы будем финансировать компанию 50 на 50, с 1 января к работе в ней приступят 200 человек.

– Пока рано говорить, потому что мы вкладываем в СП с Autoliv не только людей и деньги, но и наши технологии и лицензии.

– Новых нанимать тоже будем. Но все специалисты по разработке софта для автономного движения, которые сейчас работают в Volvo, перейдут на работу в новую компанию. Все разработки программного обеспечения для автономного движения [с 1 января] будут вестись в новой компании. Это уникально для автомобильной индустрии: обычно автопроизводители разрабатывают технологии самостоятельно либо сотрудничают с поставщиками. Мы же передаем всю разработку программного обеспечения нашему совместному предприятию с Autoliv. (Естественно, тесты автомобилей с новым программным обеспечением, получение сертификатов и проч. мы будем делать самостоятельно.) Это в том числе и философский вопрос: можно разрабатывать все самостоятельно в надежде получить определенную прибыль. Или можно вести совместные разработки, рассчитывая на бо́льшие доходы. Я верю, что наши 50% в новой компании будут более ценным активом, а разработки будут идти быстрее.

Вызовы для автопилота

– К 2019 г. они должны разработать программное обеспечение для нового поколения систем активной безопасности. Следующая задача – разработка софта для автомобилей, которые смогут двигаться в полностью автономном режиме. Наши амбиции – представить первые автомобили Volvo с пакетом автономного движения в 2021 г. Это должны быть автомобили с действительно автономным режимом, когда вы сможете сидеть на месте водителя, в то время как машина движется, но заниматься не управлением, а чем-то другим.

– Должны быть решены. Иначе автономные автомобили не появятся. Сказать пользователю: вы можете переключить машину в режим автопилота, но обязаны держать руки на руле и всегда быть готовым взять управление на себя – идея, мягко говоря, странная. Такое предложение люди не купят. Естественно, к 2021 г. в автономных автомобилях должны быть решены все вопросы с безопасностью.

Кстати, одна из ключевых причин, почему наше сотрудничество с Autoliv стало возможным, – мы все хотим, чтобы настоящие автономные автомобили – безопасные, надежные и комфортные – появились и мы смогли наслаждаться поездками в них. А безопасность для нас – одна из главных ценностей, я не знаю других компаний, которые были бы более кредитоспособными в этом вопросе, чем Autoliv и Volvo: компания Volvo зарекомендовала себя лидером в создании безопасных автомобилей в 1959 г., изобретя трехточечный ремень безопасности, который по сей день используется всеми автопроизводителями в мире. Теперь это даже отражено на ремнях безопасности наших машин: «Since 1959». (Смеется.)

– Нет. Сто человек в Гётеборге получат возможность испытать эти автомобили в условиях реального дорожного движения. А результаты этих тестов будут переданы для анализа в СП. Сейчас мы приступаем к тестам с тем программным обеспечением, что уже есть, но в будущем оно будет доработано. Понятно, что в следующем году мы не сможем сказать водителям: садитесь на заднее сиденье и наслаждайтесь движением. Нет, это будет автономное движение под их наблюдением. Но в 2021 г. мы надеемся представить автономную систему, которая не потребует наблюдателя.

– Согласен, это вызов. Когда некоторые компании – Google, например – говорят, что они уже разработали автомобиль, способный двигаться самостоятельно, это звучит очень впечатляюще. Но затем выясняются подробности: если идет дождь или снег, он ехать не может, ночью тоже ехать не может – и в результате оказывается, что автомобиль может вас доставить из пункта А в пункт Б только в Пало-Альто и только в солнечный день.

У нашего автопилота, естественно, тоже есть ограничения – он работает только на шоссе. Но зато и днем, и ночью. Система автоматического торможения на новом XC90 работает и в снег, и в дождь.

Но главная проблема для систем автономного движения – это идентификация объектов по ходу движения автомобиля. По этому направлению мы кооперируемся с компанией NVIDIA, знаменитой своими мощными процессорами для автомобилей и компьютерных игр. Компьютер машины должен моментально понимать, что за объект находится перед ней, и тут же реагировать. Водитель легко отличает крупный камень, упавший на дорогу, от пустой упаковки от McDonald’s и в первом случае объезжает препятствие, во втором – продолжает двигаться прямо. Если компьютер автономного автомобиля не способен идентифицировать трейлер, перегородивший дорогу, произойдет трагедия. То есть компьютеры предстоит еще много чему научить. И думаю, это возбуждающий вызов для молодых инженеров – для них есть отличная работа!

Техника остановит смерть

– Я не слышал ни об одном ДТП, связанном со сбоем системы автоматического торможения в XC90. Но даже если допустить, что она сработает в 99% случаев, это значит, что она дает вам 99%-ную гарантию от ДТП, в то время как другие автомобили не дают вам никакой гарантии, так как у них нет подобных систем.

– У Volvo существует очень глубокая аналитика и статистика по всем видам ДТП. И когда вы видите, как и почему происходят те или иные ДТП, вы можете предложить технические решения, как их предотвратить. Например, если мы знаем, что в какой-то момент водитель может забыть или не успеть нажать на тормоз, надо разработать систему автоматического торможения. Таким образом, анализируя статистику и тяжесть тех или иных типов ДТП и внедряя технические решения для их предотвращения, мы можем предполагать, что к 2020 г. число смертей в наших автомобилях уменьшится до нуля. Естественно, наши прогнозы не учитывают возможные случаи неадекватного поведения: что можно сделать, если какой-то идиот утром 1 января 2020 г. выпьет две бутылки водки, а потом сядет за руль, пробьет ограждение моста и разобьется?

– Абсолютно! Уже сегодня в автомобилях Volvo риск смерти при ДТП на 50% меньше, чем в автомобилях других марок. И мы точно знаем, какие системы нам еще предстоит внедрить, чтобы свести число смертей до нуля. Но это только первый шаг. В долгосрочной перспективе Volvo хочет создавать машины, которые вообще не попадают в ДТП.

– Пока нет – это еще предстоит сделать. Думаю, схема будет похожа на уже существующую: по закону любой автомобиль должен быть застрахован. А затем если произойдет ДТП с автомобилем, который двигался в режиме автопилота, страховая компания придет к нам и выяснится, что оно случилось из-за сбоя наших систем, то мы покроем перед страховой ее потери. Но опять-таки водители этих тестовых автомобилей принимают на себя обязательство присматривать за системой автопилота и брать на себя управление в случае ее сбоя. Это тоже должно снижать риски ДТП. Так что не стоит рассматривать это наше заявление как слишком дерзкое – оно не дерзкое, оно продуманное: если бы мы внедряли систему автопилота, но не брали на себя ответственность за ее возможные сбои, это означало бы, что мы не уверены в ее надежности. И это не только наша позиция – мы первые, но я слышал подобные заявления и от других автопроизводителей.

Новые партнеры Volvo

– Мы начали общаться около года назад. Их инженеры приезжали к нам в Гётеборг, мы посещали их штаб-квартиру. И в конце концов пришли к соглашению. В скором времени мы начнем поставку наших автомобилей в Питсбург. Они будут довольно серьезно отличаться от серийных, поскольку должны управляться по проводам и эти системы должны дублироваться, как в самолетах, чтобы, например, из-за повреждения кабеля транспортное средство не оказалось неуправляемым. Эту работу осуществляют инженеры Volvo в Гётеборге совместно с Uber. А затем, когда машины будут поставлены в Питсбург, Uber установит в них свое контрольное оборудование (там больше не будет багажника, все это пространство будет занимать огромный компьютер).

– Да, поскольку мы ставим перед собой разные задачи. Uber создает новое автономное транспортное средство для пассажиров, где не предполагается рулевого колеса и места водителя – выбор места назначения будет осуществляться через приложение. А мы делаем автопилот для премиум-автомобиля, владелец которого сможет выбирать, вести ли ему машину самому или доверить это компьютеру.

– Пересечений все равно очень много: в функции автопилота автомобиль движется под управлением компьютера, команды передаются по проводам, механическая связь между рулевым колесом и шасси отсутствует.

– Их может быть больше. Я уже упоминал NVIDIA; думаю, нам нужен партнер для облачных сервисов – автомобилю, движущемуся в режиме автопилота, нужен быстродействующий облачный сервис, чтобы оценивать окружающую дорожную обстановку, погоду, связываться с другими автомобилями, нужны постоянно обновляемые карты и проч.

– По этому вопросу много инициатив, но это непростая тема. Думаю, что у Volvo будет свой облачный сервис, к которому будут подключены наши автомобили, а у BMW – свой и т. д., а затем уже мы должны будем обеспечить коммутируемость наших облаков.

Электрокары и новая мобильность

– Не уверен. Но мы не можем сказать: поскольку зарядной инфраструктуры не хватает, мы будем делать больше дизельных двигателей. Потому что никто не будет инвестировать в инфраструктуру, если не будет сигналов, что число электромобилей будет расти. Поэтому мы решили сделать четкое заявление, как мы видим развитие рынка машин с электродвигателями.

Понятно, что к следующему году проблема зарядной инфраструктуры решена не будет. Поэтому в настоящий момент мы считаем гибридные подзаряжаемые автомобили хорошей альтернативой: владельцы смогут подзаряжать их ночью дома – как мобильные телефоны. На таком автомобиле вы сможете выезжать из дома на электродвигателе, а затем, если пробег предстоит большой и заряда батареи не хватит, переключаться на двигатель внутреннего сгорания. И таким автомобилям не требуются станции быстрой подзарядки. Но к 2019 г., когда появится наш первый электромобиль, у него уже должен быть серьезный запас хода без подзарядки – 400–500 км. И этим машинам понадобятся станции быстрой подзарядки – потому что на них можно будет выезжать на сотни километров из города, но в пути может требоваться зарядка. И здесь нам тоже нужен партнер. Конечно, мы также часть этого процесса и мы сделали свое заявление, а следом должны появиться люди, которым будет интересно инвестировать [в зарядную инфраструктуру].

– Мы уже сделали выбор, но еще не обнародовали его. Это будет больше чем одна модель, в 2019 г. появится первая.

– Политическая поддержка важна. Но нельзя уповать только на нее. Нельзя строить электромобили и рассчитывать, что вы будете продавать их благодаря государственным программам субсидирования электротранспорта. За любым решением должно быть финансовое обоснование. Нельзя рассчитывать, что вы привлечете покупателей только идеей зеленого автомобиля – нужно предлагать им больше: мощный двигатель, отличный дизайн. Плюс возможность подзарядки. Тогда это можно продать. Tesla – хороший пример. То есть мы не можем просто сидеть и жаловаться на отсутствие господдержки.

– Абсолютно. Но я думаю, что сначала должна случиться электрификация электротранспорта, а затем уже разовьются новые формы мобильности. Нынешняя ситуация, когда частные автомобили в больших городах простаивают 95% времени, а работают только 5%, вряд ли может быть описана как устойчивая и долгосрочная. Конечно, мы не будем грустить по этому поводу – потому что существует огромный рынок вне больших городов. Но для мегаполисов концепт, подобный тому, что разрабатывает Uber, – очень и очень интересная идея. Если вы можете получить машину в течение минуты именно в том месте, где вы сейчас стоите, – что технически вполне выполнимо, – это очень привлекательное предложение. И такие автомобили будут работать не 5%, а 95% времени, т. е. мы получим меньше автомобилей в городах, которые будут использоваться более интенсивно.

– Да. А наша роль – стать поставщиками транспортных средств для таких компаний, как Uber. Поэтому мы и начали наш совместный проект. Мы полагаем, что для нас это может быть очень прибыльный бизнес. Потому что список компаний, которые смогут поставлять такие транспортные средства, намного более короткий, чем список компаний-автопроизводителей. При этом мы остаемся и в производстве премиум-автомобилей – т. е. тех транспортных средств, которые помимо функциональности несут еще и эмоции. Но автомобилей нового поколения – с электродвигателями и функцией автопилота. Я думаю, что это по-прежнему большой рынок для нас. А проблемы возникнут у тех производителей, которые делают просто средства передвижения из пункта А в пункт Б. Этот рынок будет сжиматься.

Чем станет Polestar

– Не знаю, нужно ли Polestar становиться конкурентом BMW M и Mercedes-Benz AMG. Мне кажется, это старый мир.

– Да, скорее так. В будущем Polestar станет маркой мощных премиум-машин с электродвигателями. Которая будет гораздо сильнее интегрирована с Volvo.

– Да, такая вероятность есть.

«Стратегический рынок»

– Это мой первый визит в Россию в качестве президента Volvo Cars – я должен был увидеть, что здесь происходит, и обсудить, как мы можем улучшить ситуацию и двигаться вперед: улучшая репутацию бренда, увеличивая продажи. Сейчас у нас [в России] сложные времена – наверное, с 2013 г., с началом кризиса. Продажи падают. Но я надеюсь, что в этом году будет достигнуто дно, а со следующего года мы сможем увидеть небольшой рост благодаря тому, что в продаже появятся наши новые модели.

– Нет! Россия для нас – это стратегический рынок. Это крупнейшая страна Европы, и вы обязаны быть здесь, если вы глобальная компания. Так что планов уйти из России у нас не существует. Но, естественно, нам нужны умные решения, как строить бизнес в вашей стране, когда рубль так обвалился, а машины мы импортируем. Думаю, что умные решения у нас есть – ведь мы по-прежнему работаем в России. (Смеется.) Мы понимаем проблемы наших российских дилеров, которым три последних года приходилось выживать (так же как и нам), фокусируя бизнес на сервисе, но с нашими новыми машинами им должно стать проще: совсем скоро на рынок выйдет еще одна наша отличная новинка – V90 Cross Country, а следом и другие.