Из чего только сделаны гитлеры – можно узнать, посмотрев фильм «Детство лидера»

Конец 1918 года. Американский дипломат, его жена и их семилетний сын Прескотт приезжают во Францию и селятся в огромном, неуютном, словно бы насквозь отсыревшем доме близ Парижа. Прескотту скучно. Он кидается камнями в прихожан местной церкви (следует небольшой скандал). Он разгуливает по дому в одном халате на голое тело, фраппируя папиных гостей. Он закатывает истерики. У него начинается холодная война с матерью (которая откровенно несчастна в браке), а затем и с отцом – доведенный до бешенства, он в конце концов распускает руки. Папе некогда – он работает над мирным договором, который официально положит конец Первой мировой. И конечно, он не догадывается, что под боком у него растет монстр, который развяжет новую войну, и что в каком-то смысле он сам этого монстра создает.

«Детство лидера» – дебютный фильм 27-летнего актера Брэди Корбета, снимавшегося в «Загадочной коже» Грега Араки, «Меланхолии» Ларса фон Триера и американском ремейке «Забавных игр» Михаэля Ханеке. Роль в сериале «24 часа» сейчас, должно быть, кажется ему ошибкой далекого отрочества: не для развлекательного телевидения он родился на свет, а для того, чтобы продолжить дело великих наставников. И мелочами он не занимается: по его собственным гордым словам, «Детство лидера» – фильм о зарождении фашизма, произошедшем во время подписания Версальского мирного договора.

Корбет придумал этот фильм в 17 лет, когда прочел рассказ Жан-Поля Сартра «Детство хозяина» и фаулзовского «Волхва». Потом он еще вдохновлялся фильмами Робера Брессона («Мушетт»), Мориса Пиала («Под солнцем сатаны»), Эрманно Ольми («Дерево для башмаков»), Карла Теодора Дрейера («День гнева») и Стэнли Кубрика («Барри Линдон»). Это только то, что он сам перечисляет и что вошло в статью в «Википедии»; вообще-то можно высмотреть еще десяток источников, питавших молодое, прожорливое, жадное до впечатлений изящного воображение.

Корбет делает фильм нарочито медленным, предельно темным (если в комнате ночью горит свечка, она и будет единственным источником освещения в кадре – привет, Кубрик!), очень мрачным во всех остальных смыслах (Жюльетт Бинош, почти уже подписавшаяся на роль матери, поразмыслила да и сбежала, приговаривая «Trop sombre»). Те из зрителей, кто пройдет суровую селекцию и останется в зале к исходу первого из двух часов, скорее всего, останутся благодаря работе оператора Лола Кроули и сумасшедшей музыке композитора Скотта Уокера (критик The Hollywood Reporter называет эту музыку «оргией симфонической избыточности», но она довольно эффективно впечатывает тебя в кресло); благодаря хорошим актерам – Беренис Бежо, оказавшейся вполне достойной заменой Бинош, Лиаму Каннингему, Роберту Паттинсону (да, это одно из лучших его появлений на экране), Иоланде Моро и особенно Тому Суиту в роли Прескотта – одновременно ангелочка и демона, мальчика и истеричной девочки, жертвы и манипулятора.

Когда он вырастет, станет диктатором. Нет, не Муссолини, не Гитлером – абстрактным диктатором в абстрактном государстве. Хотя мог бы стать поэтом. Или инженером. Или журналистом. Или рантье с психологическими травмами и комплексами. Ярко выраженными. Или слабо выраженными. Из этого ребенка может вырасти что угодно: Корбет не предъявляет никаких обоснований того, что перед нами будущий лидер какой-то инфернальной партии. Сартр в «Детстве хозяина» детально описывал персонажа с ранних лет (когда его преследовало подозрение, что он не существует) до молодости (когда он наконец находил удобную опору и смысл жизни в нацистской идеологии); это был неторопливый процесс сборки фашиста и убийцы. Если бы Сартр опубликовал только первые пять страниц рассказа, на которых совсем маленький герой давит кузнечиков и катается по полу в истериках, едва ли в тексте остался бы хоть какой-то смысл. Но Корбет, не задумываясь, примерно это и делает.

Корбетовская амбициозность то и дело оборачивается претенциозностью; фантасмагорическое тоталитарное государство, в которое переносит нас эпилог, выглядит скорее фантазией героя (вот честно, этот мир словно конструировал из псевдонацистской символики и советских шинелей мальчик). Но, конечно, в Корбете видны образованность, увлеченность и талант, и кто его знает, что из него получится лет через десять. Молодость – это же такая штука: ничего, как правило, нельзя предсказать.

Автор – специальный корреспондент «Комсомольской правды»