Экономический совет при президенте должен найти рецепт роста ВВП на 4%

Столыпинский клуб ищет, где бы взять денег, но такой проблемы нет, отмечает Наталия Орлова из Альфа-банка: финансов в России достаточно, нет проектов; из-за неопределенности бизнес предпочитает инвестициям депозиты. Госкомпании можно заставить инвестировать, в том числе с помощью инвестиционной льготы, но качество капитала от этого радикально не изменится, а значит, не изменится и качество роста, считает она.

Рост спроса уже не может стать драйвером, говорит главный экономист БКС Владимир Тихомиров, а как запустить рост инвестиций в отсутствие спроса – это вопрос курицы и яйца. Во-первых, нужны реформы, улучшение инвестклимата, реформа судов, рассуждает он, во-вторых – снижение стоимости денег через низкую инфляцию, обеспечить которую может только жесткая денежно-кредитная политика. «6–7% – это неинвестиционный уровень инфляции», – говорила председательница ЦБ Эльвира Набиуллина, а инфляция может застрять на этом уровне. Снижение ставок запустит не только инвестиции, но и спрос – за счет роста потребительского кредитования, объясняет главный экономист «Сбербанк CIB» Евгений Гавриленков.

России и реально, и необходимо добиться среднегодовых темпов роста в 4% ВВП в среднесрочной перспективе, рассказал «Ведомостям» помощник президента Андрей Белоусов: основная задача намеченного на 25 мая заседания президиума экономического совета – найти источники такого роста.

На президиуме выступит министр экономического развития Алексей Улюкаев, будут доклады Столыпинского клуба (предлагал стимулировать рост денежной эмиссией и субсидированием ставок) и Центра стратегических разработок (ЦСР, председатель –Алексей Кудрин). «Все участники уже собирались и сходятся в том, что такие темпы роста достижимы после 2018 г., но кое-кто считает, что и раньше», – указывает Белоусов.

«Прирост на 4% прибавит без учета инфляции свыше 3 трлн руб. к ВВП, в бюджет поступит 300–400 млрд руб. – больше, чем весь антикризисный план правительства на 2016 г. Такие суммы остро необходимы для модернизации инфраструктуры и социальной сферы, а без дополнительных вливаний социальная инфраструктура будет деградировать, социальное недовольство – расти», – беспокоится Белоусов. Правительство уже подошло к пределам сокращения – в этом году дальнейший секвестр невозможен, в среднесрочном плане это также не выход, считает Белоусов: резать уже защищенные статьи сложно политически. Второй вариант – повысить налоги – до 2018 г. это точно не обсуждается, это изъятие средств из экономики, заверяет он.

Базовый прогноз правительства – спад замедлится до 0,2% в 2016 г., в 2019 г. будет рост 2,2%. Ускорение роста в 2019 г. до 4,5% – целевой прогноз Минэкономразвития. Минфин в инерционном сценарии обещает 15 лет по 1–1,3% в год – без реформ и роста цен на нефть.

Последний раз президиум совета собирался в 2013 г., тоже обсуждалась стагнация, она началась до падения цен на нефть, вспоминает федеральный чиновник: «Теперь опять темпы около нуля, и надо не гадать, где дно, а понять, как расти дальше».

Ресурс для роста есть, уверен Белоусов: у компаний на счетах скопилась большая прибыль и нужно продумать, как мотивировать их направить ее в инвестиции.

Подстегнуть экономический рост можно в том числе некоторыми бюджетными стимулами, соглашаются члены президиума: пора снять табу на эту тему. Президиум рассмотрит идею восстановить инвестиционную льготу (единовременное списание затрат на оборудование и НИОКР) и дать ее не только новым предприятиям, рассказали «Ведомостям» чиновники и участники совета. С этой инициативой может выступить Столыпинский клуб, говорит бизнес-омбудсмен, член Столыпинского клуба Борис Титов.

Поручение проработать вопрос о налоговой льготе промышленным предприятиям – на сумму капитальных вложений в модернизацию – президент Владимир Путин дал прошлым летом. Против выступил Минфин. Надо обсудить риски, но инвестиционная льгота приведет к росту прибыли, а значит, и к росту налога на прибыль и НДФЛ до 2025 г., говорит чиновник – участник совета. Рост инвестиций не гарантирован, упадут доходы регионов, спорит чиновник финансово-экономического блока: «Чем компенсировать? Только новыми налогами».

Можно увеличить программу проектного финансирования, поддержку экспорта, перечисляет другие способы стимулирования высокопоставленный чиновник. Нужно снизить долговую нагрузку компаний, поправив закон о банкротстве, полагают чиновники.

Титов считает, что только выход малого бизнеса из тени даст 2–3 процентных пункта дополнительного роста; нужны дешевые деньги – не обязательно эмиссионные, например госгарантии под облигации для снижения ставки. Еще Титов считает, что ЦБ может занимать на рынке и вливать деньги в экономику под низкие ставки.

Сторонники стимулирования признают слабость своей позиции. Перед выборами 2018 г. главным стала бюджетная мобилизация, отмечает один из них. Шансы есть, уверен Титов: президенту нужна новая программа. Гораздо проще «продать» президенту меры стимулирования роста экономики, если убедить его, что иначе не останется денег в бюджете, говорит один из чиновников.

Представитель ЦСР не стал комментировать участие Кудрина в заседании президиума. По расчетам Минэкономразвития, 4%-ные темпы достижимы, предложения к совету прорабатываются, говорит чиновник Минэкономразвития. Представитель Минфина не ответил на запрос «Ведомостей».

Россия в зоне инвестиционной паузы, говорит федеральный чиновник: чтобы расти на 4%, нужно увеличить долю инвестиций в ВВП с 17–18% более чем до 30%. Добиться этого только за счет бюджета малореально, категоричен он, нужны инвестиции в повышение производительности труда. Стимулировать рост смягчением бюджетной политики нельзя и не стоит надеяться на налоговые льготы, рассуждает директор Центра макроэкономических исследований Сбербанка Юлия Цепляева: у малого бизнеса их много, а доля в экономике стабильно мала. О каких льготах и стимулах можно говорить, если в любой момент чиновник может снести твой бизнес, замечает она.

Будь хоть опять $100 за баррель нефти, мы не сможем расти больше 1,5–2% без структурных реформ и улучшения инвестиционного климата, говорила Набиуллина. Без структурных реформ темпы роста будут в районе 1,5–2%, но 4% – достижимая цель, считает Цепляева, а мультипликативный эффект увеличит влияние на экономику дополнительных доходов бюджета.

«Надо снижать неопределенность и в политике, и в экономике, и мы будем пытаться ее снижать», – обещает высокопоставленный чиновник. Важны ожидания бизнеса, отмечает федеральный чиновник: Минфин разумно говорит, что жесткая бюджетная консолидация приведет к сокращению дефицита, но бизнес в этом слышит – ничего хорошего ждать не приходится, государство не поможет, расширяться смысла нет. Бизнес боится, что интересы балансировки бюджета возьмут верх над необходимостью поддержки экономического роста, указывает Орлова.

Идея добиться роста только монетарной политикой несостоятельна, нужны серьезные институциональные изменения, а это дальнейшее развитие рыночных механизмов, прежде всего института верховенства права, говорит научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин. «Люди, входящие в президиум совета, знают об этом, но они также знают, что президент прислушивается и к силовикам, а те не всегда заинтересованы в реформах», – заключает Ясин.