В АПЛ осталось всего шесть клубов с британскими собственниками. Зачем лига иностранным инвесторам?

В сезоне 2021/22 еще два клуба АПЛ сменили владельцев: собственником «Саутгемптона» стал серб Драган Солак, «Ньюкасла» – инвестфонд из Саудовской Аравии. «Ведомости. Спорт» разбирается, почему английские команды так популярны у иностранных инвесторов.

Два штурма «Ньюкаслу»

В октябре 2021 г. болельщики аутсайдера АПЛ радовались так, будто их команда обеспечила себе место в Лиге чемпионов. К тому моменту «Ньюкасл» не одержал ни одной победы в чемпионате, да и сейчас располагается в зоне вылета. Но теперь у фанатов есть надежда, что все будет иначе: новым владельцем клуба стал Суверенный фонд Саудовской Аравии – одна из богатейших компаний мира. По словам управляющего фондом Ясира аль-Румайяна, его капитализация на январь 2022 г. приближается к $480 млрд. На этом фоне сделка по «Ньюкаслу» выглядит скромным походом в магазин: клуб обошелся шейхам в 350 млн евро.

Годом ранее арабские инвесторы почти договорились о сумме в 300 млн, но в последний момент все сорвалось. «Премьер-лига не хотела, чтобы целая страна стала владельцем футбольного клуба, – заявила в беседе с The Athletic Аманда Стэйвли, которая курировала сделку со стороны фонда. – Нам говорили: «Мы не считаем, что фонд будет конечным владельцем. На наш взгляд, на практике владеть клубом будет правительство – следовательно, нужно, чтобы страна официально это признала». Так ситуация стала неразрешимой. Нам сказали, что не отвергнут предложение, но и не одобрят его – просто будут тянуть этот процесс месяц за месяцем».

Подозрения лиги небезосновательны: сделку инициировал наследный принц Саудовской Аравии Мохаммед бин Салман, занимающий в фонде пост председателя. Еще одно компрометирующее обстоятельство, повлиявшее на решение АПЛ, связано с пиратским сервисом beoutQ, который нелегально показывал английский футбол на Ближнем Востоке, причем за деньги. Всемирная торговая организация доказала, что за онлайн-проектом стоят госструктуры Саудовской Аравии. Кроме того, в стране заблокировали работу легальных катарских каналов, у которых в итоге и воровали контент.

Инвесторы не бросили попытки купить «Ньюкасл», и спустя год сделка все же прошла. АПЛ получила гарантии, что Саудовская Аравия не будет вмешиваться в работу клуба, а beoutQ очистили от нелегальных трансляций.

Болельщики «Ньюкасла» встретили новость восторженно. Впрочем, они больше радовались не приходу новых владельцев, а уходу старого – миллиардера Майкла Эшли (состояние $3,8 млрд, по оценке Forbes), хозяина крупной ритейл-сети спорттоваров Sports Direct. Те 14 лет, что Эшли был собственником «Ньюкасла», называют худшим периодом в истории команды: чехарда тренеров, странные трансферы, вылет из АПЛ в 2009 г. Найти общий язык с болельщиками у Эшли так и не получилось, и он не раз выставлял клуб на продажу, но долго не мог найти покупателя.

Отражение экономики

«Ньюкасл» стал 14-м клубом АПЛ, который теперь принадлежит иностранцам. В текущем сезоне британцы контролируют только шесть команд – «Тоттенхэм», «Кристал Пэлас», «Брентфорд», «Брайтон», «Вест Хэм» и «Норвич». Остальные делят между собой инвесторы из 10 стран. Второй по силе дивизион Англии в этом плане мало чем отличается от АПЛ и выглядит даже более разнообразным. Среди владельцев клубов Чемпионшипа – инвесторы из Малайзии, Канады, Ирландии, Индии и других стран. Зарубежный капитал пронизывает все четыре профессиональные лиги, хотя в низших дивизионах иностранные бизнесмены представлены уже не так широко.

«Текущее положение дел в чемпионате Англии – это отражение ситуации в мировой экономике, – рассказывает в интервью «Ведомости. Спорту» профессор Чикагского университета и ВШЭ Константин Сонин, который участвовал в разработке первых принципов финансового фэйр-плей (ФФП) УЕФА. – Когда клубы становятся глобальными активами, инвесторы приходят отовсюду. А британская экономика не настолько крупная, чтобы полностью завязать на себе команды АПЛ. Как и на любом другом рынке, активнее всего в английском футболе работают инвесторы из США».

По словам Сонина, мотивы для покупки могут быть разными. Он сомневается, что Abu Dhabi United Group, которой принадлежит «Манчестер Сити», заботят деньги: «Ими движет любовь к футболу или стремление прорекламировать свою страну, но ясно, что они не ищут прибыль». С профессором ВШЭ не согласен партнер инвестиционного фонда OKS Олег Малышев: он видит в действиях владельцев «Сити» четкую бизнес-стратегию. «Инвесторы приходят в АПЛ не только ради пиара или политики, – говорит он. – В лиге можно заработать, но методы у всех разные. К примеру, «Вулверхэмптон», принадлежащий китайской компании Fosun International, делает ставку на продажу игроков – находит перспективных футболистов в чемпионате Португалии, они получают практику в АПЛ, и их стоимость на рынке растет. Abu Dhabi United Group владеет клубами по всему миру, в том числе «Манчестер Сити». Часть бизнес-стратегии инвесторов из ОАЭ строится как раз на обмене игроками между командами».

По какой модели будут работать новые владельцы «Ньюкасла», пока неизвестно. Но уже сейчас некоторые их решения вызывают вопросы. Этой зимой клуб приобрел 30-летнего новозеландского нападающего Криса Вуда. Форвард призван экстренно закрыть позицию и спасти команду от вылета. Вот только на фоне скромной статистики этого сезона (три мяча в 17 матчах) плата за игрока выглядит непомерно высокой – 25 млн фунтов. Скажем, финалист недавнего Евро-2020 защитник Киран Триппьер обошелся «Ньюкаслу» всего в 15 млн евро.

Но не стоит воспринимать трансферы клуба как прихоть неопытных шейхов-миллиардеров, считает Сонин: «Глобализация в АПЛ уже такая, что не важно, кому принадлежит клуб. Им управляют менеджерские команды, а не владельцы напрямую». Так, исполнительным директором «Ньюкасла» стала Аманда Стейвли, которая получила известность в АПЛ благодаря другой удачной сделке – покупке «Манчестер Сити» в 2010 г. Кроме того, клуб активно ищет спортивного директора, перебирая статусные имена. Очевидно желание владельцев строить систему, а не управлять клубом вручную, ведь это редко приводит к успеху. Например, британский миллионер Мел Моррис (разбогател на компании – разработчике мобильной игры Candy Crush Saga), купивший в 2015 г. клуб Чемпионшипа «Дерби» Каунти», так бездумно тратил деньги и менял тренеров, что лиге пришлось прибегнуть к санкциям. В сезоне 2021/22 команду оштрафовали сначала на 12, а затем еще на 9 очков. Теперь «Дерби» выставлен на продажу, а среди новых по- тенциальных собственников – компания из США и двоюродный брат владельца «Манчестер Сити» Халед бин Зайед Аль Нахайян.

Премьер-лига сопротивления

АПЛ не единственная лига, которая привлекает иностранный бизнес. Владелец ПСЖ – из Катара, собственник «Монако» – из России, «Труа» – из ОАЭ, «Ромы», «Милана», «Фиорентины», «Специи» и «Венеции» – из США, а «Валенсия», «Гранада» и «Эспаньол» – под управлением азиатских предпринимателей. Но владеть клубом из Англии престижнее и выгоднее. Это связано со стоимостью медиаправ, высоким уровнем зрительского интереса и условиями, которые создают регуляторы. В 2021 г. вещатели заплатили АПЛ 5 млрд фунтов за трехлетний контракт. Чемпионат Испании оценили в 4,95 млрд евро, но уже за пять лет сотрудничества.

«АПЛ опередила конкурентов в развитии на 10–15 лет, – развивает тему Сонин. – Все остальные турниры – в статусе догоняющих. Главное преимущество Англии в том, что сегодня клубы АПЛ устроены как коммерческие фирмы, поэтому туда легко прийти. Возможно, это сложно с точки зрения финансов – слишком уж большие суммы, но с технической точки зрения – ерунда по сравнению с Италией, Германией и отчасти Испанией».

Бундеслига до сих пор страдает от архаичных правил, которые сложились много лет назад. В Германии клубы представляют собой спортивные союзы, вся прибыль которых может быть потрачена только на собственное развитие. Чтобы обойти эти ограничения, клубы создают дополнительные юридические лица – они могут привлекать инвесторов, но основным акционером все равно остается спортивный союз. По этой причине появление в Бундеслиге «РБ Лейпциг» вызвало столько споров в Германии. Построивший футбольную империю «Ред Булл» формально остается миноритарным акционером, но фактически контролирует клуб через основного владельца – союз RasenBallsport Leipzig.

Впрочем, вскоре и в Англии вкладывать в футбол станет сложнее. После истории с «Ньюкаслом» АПЛ выступила за ужесточение правил для собственников. На экстренном совещании 18 из 20 клубов проголосовали за временный запрет коммерческих соглашений на основе уже существующих деловых от- ношений. Таким образом, инвесторы из Саудовской Аравии не могут стать одновременно и спонсорами команды. Вероятно, в будущем ограничений для потенциальных владельцев станет больше.

«Лига опасается, что какая-то новая структура подорвет целостность и честность турнира, – комментирует Сонин. – Основная забота британских и европейских регуляторов связана с тем, чтобы у двух клубов не было одного владельца. Когда приходят деньги из каких-то мутных мест, нужно проверить их происхождение. А в странах за пределами Западной Европы и США иногда сложно ответить на вопрос, кому принадлежит компания.

Малышев видит еще один мотив создавать барьеры для потенциальных инвесторов.

«Это большая игра «под столом», – добавляет он. – Бизнесмены с Ближнего Востока должны вкладываться не только в клуб, но и в локальные и европейские спонсорские программы. Это улучшает отношения с регуляторами и помогает найти компромисс. Ограничения подталкивают к тому, чтобы условные шейхи или американские бизнесмены не просто покупали клуб, но и договаривались с лигой, которая тоже хочет что-то получить от этой сделки».

Между тем болельщики уже привыкли, что в АПЛ все покупается и все продается, сообщения о продаже клубов воспринимаются как дежурные трансферные новости. В январе 2022 г. совершенно буднично закрылась еще одна сделка: сербский миллиардер Драган Солак заплатил китайскому бизнесмену Гао Чжишеню 100 млн фунтов за контрольный пакет «Саутгемптона».