Потерянное поколение: как живут российские легкоатлеты в условиях шестилетней дисквалификации

На Олимпиаде в Токио десять легкоатлетов из России положили в копилку команды Олимпийского комитета России (ОКР) две медали – золото прыгуньи в высоту Марии Ласицкене и серебро прыгуньи с шестом Анжелики Сидоровой. По сравнению с Рио-2016, куда допустили только прыгунью в длину Дарью Клишину (девятое место), результат кажется прогрессом. Но это обманчивое впечатление. Российская легкая атлетика по-прежнему находится под строгими санкциями, и полноценную команду – к примеру, как в Лондоне-2012, где страну представляли 94 спортсмена, – болельщики на ближайших турнирах не увидят.

Еще осенью 2015 г. за систематические допинговые нарушения, вскрывшиеся в результате расследования немецкого журналиста Хайо Зеппельта и разбирательств WADA, Всероссийская федерация легкой атлетики (ВФЛА) временно лишилась членства в Международной федерации (раньше IAAF, с октября 2019 г. – World Athletics), а спортсмены – возможности выступать под национальным флагом.

С тех пор дисквалификацию продлевали больше десяти раз. Россия никак не может выполнить все условия дорожной карты по восстановлению, хотя уже пять раз сменила руководителя профильной федерации: с февраля 2021 г. и. о. президента – олимпийская чемпионка Сиднея-2000 Ирина Привалова.

А в начале 2020 г. ВФЛА едва не превратила временное отстранение в постоянное. Российский прыгун в высоту Даниил Лысенко использовал фальшивую медицинскую справку, чтобы оправдать пропущенный допинг-тест, а устроить «алиби» помогли чиновники из федерации. Инцидент обернулся очередным штрафом: $6,3 млн ВФЛА смогла выплатить с опозданием и только с помощью Минспорта.

Из-за допинговой дисквалификации ВФЛА с весны 2017 г. российские легкоатлеты выступают на международных соревнованиях только в нейтральном статусе – его ежегодно нужно подтверждать в World Athletics, что удается далеко не всем. Так в России выросло уже целое поколение спортсменов, которые даже не знают, что значит выступать на крупных турнирах под флагом своей страны.

Режим ожидания

Многократной чемпионке России и обладателю Кубка России в спринте Кристине Хорошевой было 22 года, когда началась допинг-история вокруг ВФЛА.

«Никто тогда даже представить себе не мог, что это настолько затянется, – вспоминает Хорошева. – Казалось, надо потерпеть год – и все решится. Каждый новый сезон успокаивала себя: «В следующем году все будет иначе». Потом наступил момент, когда я окончательно осознала, что это реальность, в которой мы живем. Нужно к ней приспособиться и признать, что мой потолок – чемпионат России».

Оформить нейтральный статус для участия в международных стартах Хорошевой удалось не сразу. В 2019 г. она собрала нужные документы (письма от РУСАДА и ВФЛА, чек на оплату $250, которые не возвращаются вне зависимости от решения), но ответа не получила. «И не только я, – добавляет Хорошева. – Посылаешь пакет документов, а в ответ ни да, ни нет. Тишина. Молчание». 

В июне 2021 г. Хорошева получила нейтральный статус, но так и не поняла, по какому принципу одобряют заявки. «Очень много талантливых, достойных ребят с высокими результатами, не получивших нейтральный статус, – говорит спортсменка. – У шестовика Тимура Моргунова третий результат в мире, на Олимпиаде он точно мог бороться за медаль, но World Athletics одобрила заявку с опозданием – и Тимур не поехал в Токио. Около 100 человек в этом году получили нейтральный статус, а у 100 заявки еще висят. Кому-то подачу оплачивает регион, а кто-то платит сам, из своей зарплаты».   

Паспортный режим

Тотальная и бессрочная неопределенность могла спровоцировать массовую смену гражданства российскими легкоатлетами, но пока этого не произошло. Хотя нескольких перспективных атлетов Россия все же потеряла: 16-летний шестовик Матвей Волков перебрался в Белоруссию и недавно обновил юношеский рекорд мира, 18-летняя вице-чемпионка России среди юниоров прыгунья в высоту Елена Куличенко теперь будет выступать за Кипр.

«У меня даже мысли о смене спортивного гражданства не возникло, – признается Хорошева. – Но я не осуждаю тех, кто так поступил. Куличенко и Волков совсем юные, если у них появилась такая возможность, могу пожелать им только удачи. Ребята приняли взвешенное решение».  

Спортивная карьера легкоатлета коротка, а отсутствие определенности с международными стартами снижает и личную мотивацию, и интерес спонсоров. Кроме того, спортсмены лишаются возможности заработать солидные деньги. В 2021 г. призовой фонд «Бриллиантовой лиги» – самого престижного коммерческого турнира в легкой атлетике – составил $7 млн.

Этапы проходят в 12 странах с мая по сентябрь. Золото на этапе оценивается в $25 000, победа в серии стоит $30 000 (минус налоги). Призовой фонд чемпионата мира 2019 г., где Россию представляли лишь 19 нейтральных атлетов, составил $7,53 млн. Победителям индивидуальных соревнований полагалось по $60 000, а за мировой рекорд платили $100 000.

Российские легкоатлеты, не получившие нейтральный статус, могут рассчитывать только на госфинансирование. «Мы получаем зарплату как члены сборной, – рассказывает про свои финансы Хорошева. – Плюс помогают регионы. Моя должность спортсмена-инструктора Центра спортивной подготовки тоже оплачивается. Я бы не сказала, что цифры очень большие, многое зависит от возможностей региона».

Старорежимный подход

«Человек привыкает ко всему, – говорит Светлана Абрамова, тренер серебряного призера Токио-2020 в прыжках с шестом Анжелики Сидоровой. – Стараемся не заострять внимание на том, что приходится каждый год подавать на нейтральный статус, прилагая к заявке результаты своих отрицательных допинг-тестов и доказывая тем самым свою невиновность при отсутствии какой-либо вины. Более того, доказывать нужно не только невиновность самого спортсмена, но и тренера или любого другого сопровождающего лица».

Выступать без флага российским легкоатлетам пришлось привыкнуть. Как и к пустым трибунам – имитация шума зрителей и разноцветные кресла помогают создать иллюзию присутствия публики, но не могут вызвать те эмоции, которые провоцирует живой переполненный стадион. «За Анжелику в Токио пришел поболеть только Сережа Шубенков, на костылях, – вспоминает Абрамова. – И то потому, что получил травму и закончил выступления досрочно».

Абрамова убеждена, что жизнь российских легкоатлетов в условиях изоляции могла быть намного интереснее, если бы кто-нибудь этим озаботился.

«Сколько ярких, необычных турниров для шестовиков проходит в Европе, в Америке, – рассказывает Абрамова. – Прыгают на пляжах, на берегу озера... Помост установлен так, что кажется, будто прыгуны летят прямо в воду. А публика смотрит на соревнования, сидя за столиками на траве, на свежем воздухе. В Цюрихе прыгают на городском вокзале, в недействующей его части. Это выглядит красиво, романтично – и пассажиры замирают, наблюдая за прыжками».

Подобные мероприятия можно проводить и в России, считает Абрамова. «Современный «Мемориал братьев Знаменских» ничем не отличается от того, каким он был в 1950-е, – добавляет она. – Чемпионат России, Кубок России – все по старой схеме».

Соблюдение режима

Очередной дедлайн для ВФЛА – ноябрь 2021 г., когда совет World Athletics представит конгрессу организации свое решение по статусу российской легкой атлетики. «Свет в конце тоннеля есть», – заявил в конце июля президент World Athletics Себастьян Коу, что внушает осторожный оптимизм. Но вернуть доверие и влияние в мировой легкой атлетике у России так скоро не получится, считает агент Клишиной Алексей Николаев.

По его мнению, настоящая причина проблем вида спорта кроется не только и не столько в допинг-скандале, сколько в нехватке грамотных российских управленцев – как внутри страны, так и на международной арене.

«После лихих 1990-х на руководящих позициях в нашем спорте оказались люди, которые, кроме одной комбинации в виде умелого освоения бюджета, больше ничего делать не могли, – говорит Николаев. – Защищать наши интересы оказалось некому, чем воспользовались конкуренты. Мы отдали стратегическую инициативу, и вряд ли нам ее вернут».

Российскому спорту нужны профессионалы уровня главы МИДа Сергея Лаврова, считает Николаев, только умная дипломатия и эффективное управление помогут справиться с кризисными ситуациями современного спорта.

«Сейчас кадровый вопрос для нас самый острый, – добавляет Николаев. – В России почему-то считается: если спортсмен выигрывал золотые медали, то он сможет отстоять и наши интересы. Поэтому на ключевые посты очень активно продвигают олимпийских чемпионов. Но тот факт, что в прошлом атлет побеждал на Олимпиаде, не означает, что он способен проявить себя в роли руководителя. В ближайшие пять–шесть лет подход к подбору кадров вряд ли изменится, так что скорых перемен к лучшему ждать не стоит».