Евгений Ивашкевич: «Бизнес может быть ответственным заказчиком высшего образования»

В сентябре 2023 г. в Центральном университете началось обучение 44 студентов по магистерской программе «Академия Data Science». Это первый частный российский вуз, который в перспективе планирует работать на основе STEM-модели (англ. science, technology, engineering and mathematics – естественные науки, технология, инженерия и математика. – «Ведомости»). Спустя почти год университет объявил о своих первых 30 индустриальных партнерах – ими стали в том числе ЦБ, «Норникель», VK, «Росатом», МТС, Avito и «Тинькофф», которые создают собственные образовательные программы, предоставляют стажировки и становятся потенциальными работодателями. В интервью «Ведомостям» ректор Центрального университета Евгений Ивашкевич рассказал о будущих планах вуза и важности большого бизнеса принимать участие в образовательных процессах страны.

– «Тинькофф» – это большая организация, 80 000 специалистов и около 16 000 разработчиков по всей стране. Не все знают, что у «Тинькофф» 27 центров разработки во всех крупных городах России, в том числе в Новосибирске, Казани, Тюмени, Томске и др. Сотрудники приходят к нам после окончания самых разных вузов. Конечно, основная масса разработчиков – это выпускники топовых университетов, таких как МФТИ, ВШЭ, ИТМО, ТГУ и НГУ. Во многих вузах «Тинькофф» открыл свои кафедры, но и на этих кафедрах есть проблема подготовки кадров: я ведь сам был руководителем кафедры «Тинькофф» в МФТИ в течение пяти лет. Поэтому знаю, что таких кафедр крупной организации недостаточно. Во-первых, на таких кафедрах, как правило, учатся 30–40 человек, что совсем немного. А во-вторых, такими кафедрами сложно управлять: здесь необходимо взаимодействовать с вузом, преодолевать его сложную бюрократическую машину, чтобы как-то повлиять на процесс обучения.

Невозможно реализовать программы обучения так, как этого хочется самой компании. Именно поэтому мы приняли решение создать университет – вместе с другими крупнейшими компаниями, которые хотят решить такие же задачи. Мы хотим доказать самим себе, государству и нашим IT- и бизнес-партнерам, которые также выступили сооснователями и корпоративными инвесторами вуза (их сейчас у нас около 30), что бизнес может быть ответственным заказчиком высшего образования. У нас в стране до сих пор заказчиком высшего образования является государство.

– Именно. В советские годы государство не только давало деньги на высшее образование, но и определяло, сколько специалистов нужно подготовить – инженеров, агрономов, юристов, учителей. Государство же всех их и распределяло. Где-нибудь, возможно, в отдаленном районе страны, но выпускнику была гарантирована работа по специальности. Сейчас государство выполняет только первую функцию – финансирует бюджетные места, их много особенно по научно-техническим специальностям, но функцию заказчика в других отношениях оно уже не выполняет. Что неудивительно, ведь принимает на работу основную массу выпускников теперь не государство, а частный бизнес. Значит, бизнес тоже должен становиться заказчиком высшего образования.

Если посмотреть отчет, подготовленный специалистами ВШЭ за 2022 г., то у нас в стране было выпущено 166 000 экономистов, 89 000 юристов и только 36 000 программистов. Понятно, что у IT-компаний немного другое распределение потребности в специалистах. Получается, что рынок образовательных услуг оторвался от рынка труда. Мы это видим и по другим цифрам: зачастую выпускники вузов сейчас работают не по специальности. По оценкам Минобрнауки, их около 50%. Действительно, юристы и экономисты в таком количестве рынку просто не нужны. Ребята получают формальное образование, но зачастую они не получают профессии.

– Да, есть профессия, есть образование. Я закончил МФТИ, и в моем дипломе моя специальность была записана как «инженер-исследователь». Мне кажется, инженер – это моя профессия. Действительно, я мог бы пойти работать инженером в конструкторское бюро или производственную компанию. На физтехе мы проходили и черчение, и инженерное дело. Нас даже учили работать на токарных станках. Мы получили все навыки, необходимые инженеру. Но при этом нас еще готовили к исследовательской работе и давали нам более широкое образование, более широкий взгляд на мир и на научный подход к изучению окружающего нас мира.

Профессия позволяет нам зарабатывать деньги и чувствовать себя уверенно в жизни. Более широкое образование дает возможность двигаться вперед, развиваться, адаптироваться к изменениям в окружающем нас мире, придумывать что-то новое.

Когда перекос происходит в одну сторону, то у нас получается профессия без образования. Это уровень техникумов и колледжей. Человек получает профессию, но не может развиваться дальше без фундаментальных знаний. Зачастую в наших университетах происходит перекос в другую сторону. Там дают широкое образование без конкретной и востребованной профессии.

– Да, высшее образование по специальностям «философ», «экономист», «юрист», иногда даже «программист», который несколько лет может учиться в вузе программировать на языке Pascal, но этот язык программирования уже давно не применяется в реальной жизни. Мы хотим дать нашим студентам и образование, и профессию. Только так можно обеспечить эффективный социальный лифт для выпускников, сделать их востребованными специалистами на рынке труда. Наше обучение строится по системе 2 + 2: сначала мы даем фундаментальное высшее образование. Оно включает в себя математический анализ, линейную алгебру, статистику, основы программирования, бизнеса, экономики, маркетинга и финансов. После второго курса ребята выходят на практику и стажировки в компаниях. Они начинают работать, применять полученные знания и искать подходящую специальность. У них есть возможность пройти стажировку в одном месте, потом поменять его и пойти в другое, если вдруг что-то пошло не так.

– Наши технические вузы готовят классных специалистов в сфере IT. Единственный упрек, который можно им высказать, заключается в следующем: ребята из таких вузов не очень хорошо понимают, что такое бизнес, как правильно работать в команде, как управлять проектом. Современная IT-индустрия – это командная работа. Здесь уже недостаточно быть призером олимпиады, который умеет быстро писать код. Зачастую IT-компании очень настороженно относятся к олимпиадникам именно потому, что они индивидуалисты. Поэтому даже для тех студентов, которые выбирают специальности «Разработка» или Data Science, мы обязательно даем курсы с направления «Бизнес и аналитика», где студенты решают реальные задачи, направленные на рост прибыли компании, которая вовсе не обязательно имеет отношение к IT.

– Именно так. Сейчас для наших магистров мы готовим специальные курсы по навыкам общения. Например, у нас есть курс актерского мастерства, к которому ребята сначала относились очень настороженно. Признаюсь честно, мы и сами к нему так относились. Поэтому прошлым летом вся команда университета его прошла. Нам очень понравилось, и мы запустили его для ребят. Для них этот курс оказался отдушиной. Действительно, зачастую у айтишников есть проблемы, связанные с общением, – они не чувствуют собеседника. По популярности он сейчас второй в программе. На первом месте по популярности у студентов стоит курс Александра Дьяконова по машинному обучению. Это наш звездный профессор! Он один из самых известных российских специалистов по машинному обучению, который перешел к нам из МГУ в прошлом году.

– Сейчас наша текущая модель обучения состоит из двух важных частей – IT и бизнес. Есть много технических вузов, которые не дают студентам знания по бизнес-направлению, хотя это важно. Необходимо, чтобы программисты, разработчики, аналитики понимали, что такое продукт, как им управлять, а также какова их роль в большой команде. Ребята, которые получили техническое образование, приходят в компании и понимают, что им недостает знаний о бизнесе. Они вынуждены доучиваться или ходить на практики. Мы хотим дать им все и сразу.

Поэтому у нас есть целое отдельное направление «Бизнес и аналитика», которое возглавляет еще одна звезда индустрии – Илья Иванинский, экс-глава финансовой практики «Яков и партнеры», сейчас партнер-эксперт. Фактически он наш «декан экономфака» в стандартной университетской иерархии. Цель этой программы – готовить специалистов, которые могут создавать продукты и развивать бизнес, опираясь на данные, пользовательские исследования и продвинутую аналитику. Мы даем студентам на этой программе фундаментальное бизнес-образование и мощную аналитическую базу, которые позволят им стать бизнес-лидерами в лучших российских и международных компаниях.

– В перспективе мы действительно хотим перейти на STEM-модель. Ее философия строится на четырех точках опоры. Первая – фокус на проблеме, конкретной задаче. Вторая – мультидисциплинарность. Затем идет командная работа и, наконец, критическое мышление. Все участники должны решать одну конкретную задачу. В этом суть STEM-подхода. С точки зрения количества дисциплин этот подход также включает в себя все естественно-научные дисциплины помимо IT и бизнеса – физику, химию, биологию. Естественно, что мы не можем все эти дисциплины запустить одновременно. Если сейчас посмотреть на список наших бизнес-партнеров, то станет ясно, что среди мощных IT-компаний у нас уже появился, например, «Росатом». «Росатому» нужны не только IТ-специалисты – им также нужны и физики, и инженеры.

– В настоящее время у нас уже учится более 100 магистров, но самая важная для нас задача – это запустить 1 сентября бакалавриат. Мы рассчитываем набрать до 500 бакалавров. Это достаточно сложная задача. Магистры – это ребята, которые уже поучились в бакалавриатах наших лучших госуниверситетов, часто на бюджетных местах, получили в целом неплохое образование, но поняли, что им как раз не хватает профессии, которая позволила бы им быть успешными на рынке труда. Они приходят к нам с взрослой и понятной мотивацией. В бакалавриат же приходят дети. Они не очень четко понимают, что именно они хотят. Они не всегда четко понимают, чем именно они хотели бы заниматься во взрослой жизни. Они не всегда понимают и свои собственные таланты. Поэтому мы не ждем, что в июле на нас свалятся с неба абитуриенты с высокими баллами ЕГЭ. Наоборот, мы весь учебный год проводим с 11-классниками всевозможные кружки по программированию, разнообразные мероприятия для того, чтобы ребята узнали и об IT-специальностях, и о нас, олимпиады и выездные лагеря. Есть также конкурсы, где мы смотрим на ребят и отслеживаем, как ведет себя ребенок в коллективе, как общается с товарищами по команде – оцениваем его софт-навыки.

– У нас действительно будет прежде всего ментор, который поможет студенту справляться с учебной нагрузкой. На мой взгляд, это очень важно. Все наши студенты первые два года будут учиться вместе по одной программе, которая будет включать довольно широкий набор дисциплин. При этом у студента будет возможность выбирать себе глубину прохождения каждого курса. Каждый предмет можно будет пройти либо на базовом, «синем», уровне – это уровень уверенного пользователя, на промежуточном, «красном», уровне или на продвинутом уровне – его мы называем «черным». Часть предметов студент должен будет пройти на «черном» уровне – именно в этой области он и станет профессионалом. Все остальные предметы студент сможет пройти на «красном» или «синем» уровне. Эти предметы как раз и дадут ему широкий кругозор и возможность быстро адаптироваться в любой компании. Например, студент может пойти в разработку, для этого ему необходимо будет пройти на «черном» уровне программирование и математику. Маркетинг, финансы или продуктовую аналитику ему достаточно будет пройти только на «синем».

Задача ментора – помочь ребенку сориентироваться в этом многообразии предметов и уровней, посоветовать, на каком уровне ему лучше изучать каждый предмет в зависимости от его интересов и способностей. Сейчас для наших текущих магистров роль этих менторов играем мы сами. За каждым из нас закреплены студенты – у меня есть четыре студента с первого потока магистров и три со второго. Мы с ребятами общаемся, пытаемся понять, что им нравится, что не нравится в учебном процессе. Они дают нам советы, что поменять, что сделать лучше. Очень важно, чтобы у ребят была такая возможность, чтобы они не чувствовали себя одинокими и брошенными.

Когда студент переходит к стажировкам, то там у него также появится и наставник от конкретного бизнес-партнера из индустрии, который будет помогать ему войти в профессию. Компании уже на этапе обучения показывают, как работает их индустрия. Мы готовим практико-ориентированных специалистов – с учетом культуры и бизнес-задач компаний.

– За полгода можно научиться базовым вещам. Это знания, которые можно применить в текущей ситуации – прямо здесь и сейчас. Мир меняется, и через 5–10 лет эти навыки будут уже никому не нужны. Поэтому мы говорим, что все-таки важно помимо базовых навыков давать еще и широкое образование, которое поможет ребятам лучше ориентироваться в этой быстро меняющейся среде. Поэтому два года мы все-таки собираемся потратить на фундаментальное и широкое образование и только после этого переходить к практике и профессиональной подготовке.

– Нам кажется, что это идеальный баланс. Есть крупные компании, которые говорят, что для фундаментального образования достаточно одного года. В компании «Тинькофф», наоборот, культ качественного образования, мы это ценим. Мы гордимся, что у нас очень много ребят с хорошим образованием – физиков, математиков. Важно дать ребятам широкую базу, поэтому мы в это вкладываемся. Нужна ли для бизнеса длинная 5- или 6-летняя программа подготовки? Для бизнеса это скорее избыточно, а вот четыре года – достаточно и оправданно. Если кто-то потом захочет немного повернуть свой карьерный трек, он сможет пойти в магистратуру и получить дополнительное образование уже в другом направлении. Собственно, в нашу магистратуру сейчас ребята приходят именно с такой целью.

– Мы никого не считаем конкурентом, мы готовы со всеми дружить. Наш университет открыт для партнеров. У многих компаний есть свои учебные программы и преподаватели. Мы уже сейчас приглашаем их к нам, чтобы они выступали с лекциями и проводили свои курсы. У нас есть формат гостевых лекций, на которых представители наших бизнес-партнеров рассказывают о себе, своей компании и своей индустрии в целом. Эти лекции пользуются большой популярностью среди наших магистров. Помнится, одного лектора из МТС, Виктора Кантора, студенты буквально не отпускали до полуночи. Столько было вопросов, представляете! Мы всех наших партнеров приглашаем участвовать в развитии нашего университетского проекта на самых разных уровнях. Одни берут наших студентов на стажировки, другие участвуют в создании стипендиального фонда для наших студентов. Третьи могут давать студентам гранты на обучение. Мы ко всем нашим индустриальным партнерам относимся одинаково и всем предоставляем равные возможности.

Мы также видим, что крупные компании уже все понимают и видят негативные тренды на рынке образования. Они начинают вкладываться. Каждый по-своему, каждый свой эксперимент проводит. Сотрудничество с потенциальными работодателями имеет важное значение для развития качественной системы подготовки специалистов, ориентированной на решение реальных бизнес-задач.

– Не вполне филантропическая, можно сказать, что это долгосрочный расчет. Смотрите сами: четыре года назад в нашей стране профильную математику на ЕГЭ сдавало около 360 000 школьников, а в прошлом году – всего 283 000 школьников.

– Давайте просто линейку приложим и посмотрим, куда и когда это все придет. Помимо того что у нас сейчас демографическая яма, еще и ребята активно переходят в колледжи. Они не хотят сдавать ЕГЭ, для них это стрессовое мероприятие. Выпускники уходят в колледжи, выбирают рабочие профессии. IT-компании понимают, что скоро – конкурируй или нет – просто не будет детей. Нам нужно вкладываться не просто в университетское образование, но в школьное в том числе. Нужно показывать ребятам, что быть айтишником – это интересно. Поэтому мы проводим IT-каникулы и буткемпы – смысл именно в этом. Конечно, детям стоит немного потрудиться, чтобы войти в эту специальность, но ведь она на самом деле увлекательная и интересная.

Но проблемы у нас не только и не столько с информатикой. Еще хуже ситуация с инженерными кадрами. Ведь для их подготовки необходима также физика. Для иллюстрации еще пара цифр: в России около 39 000 школ и только в 12 000 есть профильные учителя по физике. Это значит, что физику в школах преподают в лучшем случае учителя математики. Если мы сейчас не остановим этот процесс, то очень скоро останемся без инженерных и IT-кадров. Все понимают, что через 10–15 лет не с кем будет работать. Именно поэтому наша задача – это привлечь бизнес к решению проблем образования. Чтобы бизнес вкладывался в образовательные проекты в области информатики, физики и химии. Группа «Тинькофф», например, в этом году проводит конкурс для поддержки школьных учителей. Пока только по математике и информатике. Но если получится расширить пул компаний – участников этого проекта, то мы могли бы поддержать учителей и по другим естественно-научным предметам.

– Да, поэтому задача нашего университета состоит в том, чтобы привлечь внимание бизнеса к проблемам высшего и школьного образования. При этом вкладываться нужно не только финансово, но и интеллектуально: нужно сделать так, чтобы между вузом и работодателем была свободная образовательная среда. Зачастую вузы работают сами по себе. Вот есть преподаватель, который уже 30 лет ведет какой-то предмет – программирование на Pascal, например. Он 30 лет его преподает, не понимая, что происходит на рынке IT-компаний прямо сейчас. Востребованы уже совершенно другие языки, техники, методики.

Преподаватель в университете получает намного меньше, чем преподаватель в IT-индустрии. Поэтому приток IT-кадров из индустрии в университеты практически нулевой. Самые толковые и яркие люди находят себя в бизнесе и уходят из университетов. Обратного притока почти нет. Это приводит к тому, что бизнес и вузовское образование расходятся все дальше и дальше. Наша задача – привлечь к этому внимание и по возможности сделать так, чтобы люди из индустрии преподавали в университетах. Бизнес также должен интеллектуально участвовать и финансировать создание новых учебных программ. Так студенты смогут получить наиболее актуальные знания, востребованные на рынке, а работодатели – подготовленных специалистов, которые соответствуют их профессиональным требованиям и обладают навыками, необходимыми в их отрасли. Партнерская модель вуза и взаимодействие с крупнейшим российским бизнесом становится социальным лифтом для студентов еще на этапе обучения.

– Мы уверены, что на рынке труда наш диплом будет цениться, потому что наш университет как раз и создается самими работодателями. Мы практически гарантируем нашим ребятам трудоустройство при условии, что они не бездельничают, а на самом деле учатся. Наша задача – «поженить» работодателей и студентов так, чтобы студент нашел себе компанию, которая ему нравится, а компания нашла себе специалиста, который подходит ей по уровню подготовки.

– Сейчас у нас три направления – разработка, машинное обучение и бизнес. Это три базовых направления. Когда мы изучали опыт крупнейших компаний и их потребности, то поняли, что именно эти направления подготовки самые востребованные.

Недавно под потребности рынка мы также запустили четвертое направление – это информационная безопасность. Пока это шестимесячная программа дополнительного образования. С одной стороны, многие наши бизнес-партнеры высказывали пожелание обучать своих сотрудников по направлению информационная безопасность, а с другой – среди наших бизнес-партнеров есть и такие замечательные компании, как Positive Technologies и «Лаборатория Касперского». Мы с ними поговорили, взяли их экспертизу и вместе с их преподавателями создали программу дополнительного образования. Опыт этой шестимесячной программы мы внимательно изучим, и если все будет удачно, то, возможно, мы расширим это направление подготовки и перенесем его в магистратуру.

Смысл в том, что мы отталкиваемся прежде всего от того, что нужно рынку труда. Вот в случае с информационной безопасностью так и было. Именно бизнес нам подсказал, что необходимо такую программу создать, что в ней сейчас есть потребность.

– Сейчас не идет речь об окупаемости инвестиций. Это не тот проект, который должен будет принести компании прибыль. Наша задача – сделать университет самодостаточным в перспективе 5–10 лет. С одной стороны, у нас платное обучение, студенты платят за себя. С другой стороны, у нас есть бизнес-партнеры, которые начинают вовлекаться и финансировать обучение студентов. Университет в какой-то момент должен и сам начать зарабатывать на своих собственных проектах. Понятно, что есть капитальные затраты на офисы, здание. Эти затраты мы даже и не планируем окупать. Это как раз стратегическая социальная инвестиция со стороны группы «Тинькофф» и ее текущих акционеров, которые одобрили эти сделки. Именно поэтому мы рассматриваем Центральный университет как вуз, который крупнейший бизнес делает для России.