Касым-Жомарт Токаев: Токаев обещает Казахстану реформы, на которые не решался с 2019 года

Массовые волнения, которые с 4 января переросли в погромы и столкновения с силовиками, президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев использует, чтобы изменить расстановку политических сил в стране. У него появилась возможность избавиться от опеки предшественника – основателя независимого Казахстана Нурсултана Назарбаева – и завершить затянувшийся с 2019 г. транзит власти. Обстоятельства сыграли Токаеву на руку, но действительно ли он хотел потеснить наконец назарбаевский клан, политологи с уверенностью сказать не могут. До сих пор Токаев даже на официальных мероприятиях лидеров СНГ появлялся вместе с Назарбаевым.

Президент переходного периода

Директор Центра евроазиатских исследований МГИМО Иван Сафранчук говорит, что изначальный план политического транзита в Казахстане так и остался неизвестен и в обозримой перспективе на фоне идущих событий, скорее всего, не прояснится. По одной из версий, Токаев – полноценный преемник Назарбаева, но первый президент хотел провести его через «испытательный срок». Вторая версия, по словам Сафранчука, заключается в том, что Назарбаев считал Токаева промежуточной фигурой – не для того, чтобы вернуть власть себе, а чтобы подготовить ее передачу кому-то еще: «Для Назарбаева главным при обоих вариантах было сохранение преемственности Токаевым по отношению к предыдущему правлению как на уровне общей стратегии, так и символов власти и идеологических конструктов». Последние два года Токаев находился в тисках противоположных запросов элит и общества, значительная часть которого ожидала перемен, отмечает эксперт. Долгую передачу власти он считает безусловной ошибкой Назарбаева. А заявление пресс-службы Назарбаева через четыре дня после первого выступления президента (всего их было три – два 5 января и затем 7 января) и смещения елбасы с пожизненного поста председателя Совета безопасности Казахстана намекает на то, что Назарбаев играет как минимум не пассивную роль в разрешении ситуации. Было сказано, что он сам принял решение передать Токаеву пост председателя, поскольку «хорошо осознавал, что беспорядки и террор требовали оперативного, жесткого и бескомпромиссного ответа от руководства страны».

Способность Токаева принимать жесткие кадровые решения для многих наблюдателей стала неожиданностью. Директор Информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве Дарья Чижова отмечает, что Токаев не делал никаких резких движений и, несмотря на необходимость реформ, публичную критику работы профильных ведомств и коррупционных скандалов в системе МВД, за этим не следовало громких и ожидаемых кадровых перестановок.

Но сейчас президент в течение пяти дней уволил заместителя секретаря Совбеза Казахстана Азамата Абдымомунова, занимавшего этот пост на протяжении восьми лет, а также председателя Комитета национальной безопасности Казахстана (КНБ) Kaрима Масимова, его первого заместителя, племянника Назарбаева Абиша Самата Сатыбалдыулы, и еще двоих заместителей – Марата Осипова и Даулета Ергожина. Более того, Масимов не просто уволен, но и арестован по подозрению в государственной измене, наказание за это по ч. 1 ст. 175 УК Казахстана составляет до 15 лет лишения свободы с возможным лишением гражданства. Масимов – ближайший соратник елбасы, долгие годы занимал важные посты – был премьер-министром, а КНБ руководил в общей сложности (с перерывами) около 13 лет, его считали одной из центральных политических фигур в истории современного Казахстана. И именно Масимова, по словам Сафранчука, воспринимали как человека, который имеет амбиции на получение высшей власти и может их осуществить, но лишь в случае «экстремальной ситуации в государстве», в обычной же обстановке шансов у него не было.

Главный научный сотрудник ИМЭМО РАН Алексей Малашенко полагает, что, по мере того как разворачивались волнения, у Токаева мог появиться соблазн использовать их для получения полной независимости от Назарбаева. Ситуация, по мнению эксперта, окончательно не решена и понимания, уцелеет ли Токаев как политик, пока нет. По словам Малашенко, президенту необходимо искать компромисс: «Но пока не известно, с кем его искать, так как движение, судя по всему, стихийно. Оппозиционеры, хотя и пытаются примкнуть к волне протестов, за границей и на деле не влияют на них, включая того же основателя «Демократического выбора Казахстана», министра энергетики, индустрии и торговли страны в 1998–1999 гг. (ушел с поста из-за несогласия с политикой Назарбаева, которая, по его мнению, делала невозможным проведение экономических реформ), беглого банкира Мухтара Аблязова».

«Токаев забрал власть у Назарбаева, но люди Назарбаева по-прежнему контролируют все, включая стратегические отрасли, такие как нефть и газ, банковское дело и горнодобывающая промышленность <...> Если Токаеву удастся удержать власть, будет долгий период переговоров с оставшимися олигархами», – сказал Financial Times заместитель директора консалтинговой компании по политическим рискам Prism Бен Годвин.

Бывший дипломат и управляющий директор TS Lombard Кристофер Гранвилль в разговоре с Bloomberg выразил сомнение, есть ли у Токаева полномочия и поддержка элит: «В отличие от Узбекистана и других стран, где передача власти была резкой, но аккуратной, продолжительное и не характерное для Назарбаева молчание заставляет в этом сомневаться».

Уроки дипломатии

Токаев – выходец из МГИМО, начинавший карьеру послом и продолживший ее как сотрудник МИД Казахстана. Он работал в посольствах СССР в КНР и Сингапуре. В 1992 г. 39-летний Токаев был назначен заместителем министра иностранных дел Казахстана и на протяжении нескольких лет строил карьеру дипломата. Чижова называет Токаева «кадровым дипломатом», умеющим «управлять системами».

Первый зампред комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константин Затулин, познакомившийся с Токаевым после его назначения министром иностранных дел в 1994 г., рассказывает, что тогда дипломат «производил впечатление человека, который хочет понравиться»: «Какое еще может быть впечатление, если он только стал министром иностранных дел и приехал в Москву? Его знакомили с теми, кого он должен был знать». Встреча, о которой вспоминает Затулин, проходила в посольстве Казахстана на Чистопрудном бульваре, на ней также присутствовал бывший первый заместитель председателя правительства России Олег Сосковец. Уже тогда, по представлению Затулина, Токаев входил в ближний круг Назарбаева.

В 1999 г. Токаев ненадолго занял пост премьер-министра, после чего вновь вернулся в МИД, где начал заниматься вопросами ядерного оружия. В бытность премьер-министром Токаев познакомился с президентом России Владимиром Путиным. «Принимая меня в Кремле в 2000 г., он тихо и спокойно высказал свою точку зрения: «Люди уезжают потому, что не видят будущего для своих детей. Евреи уезжали из Советского Союза не потому, что здесь было плохо, а ради своих детей, которые обретали возможность получить образование за рубежом, устроиться на работу», – писал сам Токаев о встрече с Путиным в книге «Свет и тень».

Токаев занимал заметные позиции на международной арене – в 2008 г. его избрали вице-президентом Парламентской ассамблеи ОБСЕ, а через три года назначили заместителем генерального секретаря ООН, генеральным директором отделения ООН в Женеве, а также личным представителем генерального секретаря ООН на Конференции по разоружению.

Окончательно на внутренней политике Токаев сконцентрировался в 2013 г., когда его избрали председателем cената парламента Казахстана. Но в 2019 г., когда он стал действующим президентом республики, полученная им власть была ограничена как де-юре, так и де-факто. Чижова считает, что на первых этапах транзита власти восприятие Токаева как переходной фигуры было вполне вероятным. К моменту ухода первого президента он, с одной стороны, заслужил реноме опытного политика, с другой – не имел собственной команды. «Всегда, когда о Токаеве говорили как о политической фигуре, шла связка «верный соратник Назарбаева», – отмечает Чижова. Например, одним из первых шагов Токаева на президентском посту было переименование столицы государства Астаны в Нур-Султан в честь елбасы, о чем он заявил в своей инаугурационной речи.

Председатель комитета Госдумы по делам СНГ Леонид Калашников, знавший Токаева в качестве спикера верхней палаты парламента Казахстана (2013–2019 гг.), рассказывает, что периодически встречался с ним в Таврическом дворце в Санкт-Петербурге на межпарламентских ассамблеях, проходивших раз в полгода. В России, по его словам, Токаев больше всего сотрудничал с дипломатами, а в работе сохранял черты, присущие «людям из дипломатии». Калашников тоже не думал, что Токаев будет способен на активные действия как политик в будущем: «Политики отличаются от дипломатов более разнузданным характером и большей свободой в речах и принятии решений. Что касается Токаева как политика, пришедшего из дипломатии, то он долгое время сохранял дипломатические черты: сдержанность и корректность. Никто, и я в частности, не предполагал, что он окажется решительным человеком в политических вопросах».

Без клана, без команды

Токаев, понимая необходимость реформ, стремился сформировать свой пул управленцев, в частности перетягивая талантливых людей из регионов. «Но это процесс, и завершить его он к настоящему моменту не успел», – констатирует Чижова.

По наблюдениям Сафранчука, Токаев не был замечен в «регионально-клановом фаворитизме» и не «перетаскивал» какой-то крупной команды, за исключением, может быть, помощников, при назначениях. По мнению эксперта, как раз это и привлекло Назарбаева: «Когда в 1990-е гг. в Казахстане выстраивались клиентеллы и кланы, Токаев был отрезан от их формирования, от процесса распределения крупных постов и сегментов собственности между кланами и «семьей» – он был на дипломатической службе». Токаев не продвигал своих друзей на крупные посты, потом считалось, что Токаев назначается именно туда, где Назарбаев хочет иметь своего, надежного человека, не связанного с конкретными группами элиты, говорит Сафранчук. Тот факт, что Токаев не имел большой команды и не связан явно с каким-то кланом или группой элиты, нравился Назарбаеву, поэтому он предпочел его на посту президента, рассуждает эксперт. Сейчас, по словам Сафранчука, Токаев доказал, что готов на решительные действия, но не в интересах некой своей группы [или] клана, а в интересах всего государства, страны, действующего строя.

Опрошенные «Ведомостями» эксперты сходятся во мнении, что Токаева нельзя связывать с какой-либо конкретной зарубежной силой. По словам Сафранчука, у него нет особых пристрастий к одному из крупных мировых игроков и центров силы – России, Китаю, Турции и др. – больше, чем у Назарбаева. Затулин в разговоре с «Ведомостям» прокомментировал известное мнение, что из-за учебы в Китае Токаев будто бы прокитайский: «У него безусловно сохранились связи с Китаем, и Китай, как и Россия, поддерживает стабилизацию ситуации в Казахстане, а сегодня эта стабилизация вокруг Токаева. Вопрос, прокитайский Токаев или пророссийский, кажется мне умозрительным и нелепым. Потому что Токаев, как и Назарбаев, проказахстанский».

Есть ли оппозиция

7 января проживающий в Париже Аблязов в интервью агентству Reuters назвал себя «лидером оппозиции» Казахстана, а Токаева – «мебелью Назарбаева». «Я вижу себя лидером оппозиции. Каждый день протестующие звонят мне и спрашивают: «Что нам делать? Мы стоим здесь: что нам делать?» Я бы не только вернулся – люди продолжают спрашивать, когда я вернусь, и обвиняют меня в том, что я не вернулся, чтобы возглавить протесты. Но люди не понимают, насколько мне будет трудно вернуться, поскольку Россия приговорила меня к 15 годам тюрьмы, а в Казахстане – к пожизненному сроку», – сказал Аблязов (помимо этого он объявлен в розыск на Украине и в Великобритании по подозрениию в мошенничестве).

Аблязов находится за границей с 2009 г., после того как крупнейший возглавляемый им коммерческий банк Казахстана БТА был национализирован, а сам Аблязов освобожден от должности председателя совета директоров. В 2012 г. он был приговорен к 22 месяцам в британской тюрьме за предоставление неверных сведений о банковских счетах, однако успел покинуть Великобританию и перебрался во Францию. В 2013 г., по данным Reuters, был арестован на юге Франции, Россия пыталась добиться его экстрадиции, однако в 2015 г. французский суд отказал Москве. В октябре 2020 г. французская Le Monde сообщила, что Аблязова, в том же месяце получившего во Франции политическое убежище, арестовали на два дня в связи с запросом из Астаны на экстрадицию в Казахстан. До этого в 2019 г. администрация уже второго президента Казахстана, Токаева (президент фактически с марта, официально – с июня 2019 г.), вела длительную переписку с Елисейским дворцом (администрацией Эмманюэля Макрона) по этому поводу, хотя запрос на экстрадицию был направлен в Париж еще в 2017 г., т. е. администрацией Назарбаева.

По мнению главного научного сотрудника МГИМО и профессора НИУ ВШЭ Андрея Казанцева, Токаев «унаследовал» дело Аблязова и личных счетов к нему не имеет. На деле влияние самоназванного лидера оппозиции невелико. «У него есть сторонники в Казахстане, но у них нет сил не то что на восстание, а даже на организацию серьезных манифестаций», – говорит эксперт.

Тем временем Токаев в обращении к народу 7 января заявил о продолжении контртеррористической операции («кто не сдастся, будет уничтожен»), а затем, по ее завершении и восстановлении конституционного порядка, по его словам, предстоит «большая работа по извлечению уроков пережитой трагедии»: «В том числе с социально-экономической точки зрения». Токаев обещает предложить «план реформ и конкретные меры по их реализации».

В подготовке статьи участвовала Софья Корепанова