КС: размер похищенного имущества определяется из рыночной стоимости

Конституционный суд (КС) отказал в рассмотрении жалобы экс-главы Сибирского отделения РАН Александра Асеева – он оспаривал положения Уголовного кодекса, позволяющие определять размер похищенного имущества исходя из его рыночной стоимости. «Ведомости» ознакомились с отказным определением.

По мнению заявителя, Конституции противоречат п. 4 примечаний ст. 158 УК и ч. 4 ст. 159, согласно которым крупным размером признается стоимость имущества, превышающая 250 000 руб., а особо крупным – 1 млн руб.

В июне 2023 г. суд в Новосибирске признал 76-летнего академика виновным в особо крупном мошенничестве с приватизацией ведомственного коттеджа. По версии следствия, в 2009–2015 гг. Асеев, будучи главой СО РАН, добился предоставления ему коттеджа в Академгородке, находящегося в федеральной собственности. Он убедил президиум СО РАН, что дом нужен для приема иностранных делегаций, после чего организовал там ремонт за счет института, пришли к выводу следователи. Позже ученый внес в документы данные дочери, фиктивно зарегистрировал ее в коттедже и от ее имени подал в суд иск о приватизации. На основании поддельных документов суд передал недвижимость в ее собственность. В результате, по данным следствия, коттедж стоимостью 46 млн руб. незаконно перешел в частное владение.

Асееву было назначено наказание в виде условного срока на четыре года и штрафа в размере 500 000 руб. Коттедж был обращен в доход государства. Академик свою вину не признал. Он заявлял, что дело было «сфабрикованным», а сторона защиты настаивала, что ученый якобы до этого передал 137-метровую квартиру в пользу РАН. В конце февраля 2025 г. Советский районный суд Новосибирска приступил к рассмотрению ходатайства Асеева о снятии судимости. При этом в январе прошлого года Асеев полностью погасил назначенный ему штраф, но коттедж, который, согласно приговору суда, он должен был вернуть государству, не освободил и проживает в нем до настоящего времени, писали «РИА Новости». В судебном заседании он заявил, что никакого мошенничества не совершал и освобождать коттедж не желает.

Отказывая Асееву, КС напомнил, что при дифференциации уголовной ответственности за хищение чужого имущества в зависимости от его стоимости должна учитываться общественная опасность деяния и порожденных им последствий как с точки зрения размера вреда, причиненного собственнику или иному законному владельцу имущества, так и с точки зрения размера похищенного. Иное, по мнению наивысшего суда, вело бы к нарушению принципов равенства и справедливости, а также к снижению уровня уголовно-правовой защиты права собственности.

Хотя размер хищения и размер ущерба в отдельных случаях могут не совпадать, заметил КС. Но по общему правилу имущественный ущерб как признак хищения предполагает утрату имущества, т. е. уменьшение фондов собственника на стоимость утраченного в результате преступления имущества, которое поступило в незаконное владение виновного лица.

При этом КС уже обращал внимание на такое преимущество рыночной стоимости объекта недвижимости, как ее большая точность, позволяющая наиболее экономически обоснованно определить одну из основных экономических характеристик объекта недвижимости.

Уголовно-процессуальный закон предусматривает обязанность органов следствия точно установить ущерб от преступления, а также обязанность суда отразить в обвинительном приговоре установленные в ходе рассмотрения уголовного дела характер и размер вреда, причиненного преступлением, т. е. принять законное, обоснованное и мотивированное решение, обеспеченное гарантиями его признания и исполнения, говорится в определении КС. Таким образом, резюмировал суд, оспариваемые заявителем нормы не могут расцениваться как нарушающие его конституционные права в указанном им аспекте, а потому данная жалоба не может быть принята к рассмотрению.