«Перед нами два варианта, и оба плохие». Как в Думе обсуждали ввод войск в Чечню
30 лет назад начиналась Первая чеченская война
Утром 11 декабря 1994 г. с территории Ингушетии, Северной Осетии и Дагестана Вооруженные силы РФ пересекли границу Чеченской Республики. До этого местная оппозиция проигрывала верным Джохару Дудаеву войскам и 26–27 ноября 1994 г. после неудачной попытки штурма Грозного фактически прекратила свое существование. Среди пленных оказались и российские танкисты. В этот момент и начались «мероприятия по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чечни» (название из указа президента Бориса Ельцина от 30 ноября 1994 г. № 2137), «меры по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории» Кавказа (указ от 9 декабря № 2166). Или, как ее назовут позже, – Первая чеченская война.
У россиян была возможность оперативно узнавать о происходящем в печатной прессе и наблюдать за ходом войны в прямом эфире: кадры танковых колонн, продвигавшихся вглубь провозгласившей независимость республики, сменялись репортажем из ее столицы, Грозного, в котором жители города комментировали происходящее. Такой формат новостного вещания «в стилистике CNN» был опробован в России впервые. О войне российское общество с самого ее начала станет узнавать чуть ли не в режиме реального времени – телеэфир 1994–1996 гг. даже начнут называть «первая телевизионная война» в России.
В выборе варианта действий в отношении республики не было единства ни в Кремле, ни в правительстве, ни в парламенте. Поэтому решения президента Ельцина о начале военной операции разделили власть на тех, кто «за», и тех, кто «против». Разделилось и общество. Так, согласно опросам ФОМа, 17 декабря, через неделю после начала боевых действий, 63% опрошенных россиян относились к введению российских войск в Чечню отрицательно. К началу военной операции в Чечне уже год как существовал новый российский парламент – Совет Федерации и Государственная дума, где события на Кавказе вылились в жаркие дискуссии.
Что писали СМИ в первые дни после начала Первой чеченской и говорили с трибуны Госдумы, не зная, что ждет впереди, – в подборке «Ведомостей».
29 ноября
Состоялось заседание Совета безопасности России, и СМИ заговорили о возможном в самое ближайшее время силовом решении чеченского вопроса.
«Отказавшись от ставки на оппозицию, Москва окажется перед тяжелой дилеммой: ей придется выбирать из двух зол. Признав бессилие оппонентов Дудаева, российское руководство должно будет либо пойти на открытое военное вмешательство в дела республики, либо вовсе отказаться от этих попыток, предоставив Чечне независимость. Второе большинство действующих политиков России считает абсолютно неприемлемым: по их мнению, выход Чечни из Федерации неизбежно повлечет за собой цепную реакцию «суверенизации» и Россия как федеративное государство развалится».
30 ноября
Президент Борис Ельцин подписал указ «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики», и на следующий день российская авиация нанесла удар по чеченским аэродромам, уничтожив на земле боевые самолеты дудаевцев. Это была одна из немногих удачных военных операций российских войск той зимой.
6 декабря
Министр обороны России Павел Грачев встретился в Чечне с Джохаром Дудаевым, и была предпринята последняя попытка избежать войны.
«Внутри комнаты на втором этаже здания стоял стол и два кресла для переговоров. На встречу журналистов не пустили: мы все сидели внизу и ждали развязки. Решался вопрос, быть войне или нет. Потом вышел один из помощников Грачева, спросил, кто может сделать снимок на память. Из фотографов я был один. Меня привели в комнату. Я стал свидетелем следующего разговора. «Грачев спрашивает: “Ну что, Джохар, не договорились?” “Нет, Паша, не договорились”, – отвечает Дудаев. “Ну что, Джохар, будем воевать?” “Да, Паша, будем воевать”. Они встали, пожали друг другу руки и больше никогда не встречались».
7 декабря
На заседании Госдумы депутаты довольно эмоционально реагировали на провал спецоперации по смене власти в Грозном и на пленение российских военных. Впрочем, ситуация в Чечне стала лишь одной из тем заседания – помимо нее было принято обращение по поводу провозглашения Международного десятилетия коренных народов мира, обсуждался закон «О недрах», был заслушан доклад государственного герольдмейстера Георгия Вилинбахова. Примерно так и должно выглядеть будничное заседание парламента, когда никто не знает, что через четыре дня начнется война.
Михаил Бурлаков, фракция ЛДПР: «Господа депутаты и товарищи депутаты! Я возьму на себя смелость заявить, что вина за кровопролитие, которое произошло в Грозном, лежит и на Совете Думы. Потому что за два дня до штурма Грозного я ставил на Совете Думы вопрос о том, чтобы рассмотреть ситуацию в Чеченской Республике. Тогда Иван Петрович [Рыбкин, спикер палаты] сказал, что Совет устал <…> А вот когда в Чечне пролилась кровь, туда поехали люди. Зачем они туда поехали, когда уже кровь пролилась? Госпожа [Элла] Памфилова, когда была министром [соцзащиты в 1991-1994 гг], что, не знала, что три года в этой республике никому не выплачивается пенсия? Она возглавляла ведомство, которое должно было следить за выплатой пенсии. Господин [Анатолий] Шабад, который был членом комиссии по правам человека, что, не знал, что в Чечне нарушаются права человека? О том, что там целыми микрорайонами русские выселялись? Господин [Григорий] Явлинский поехал в республику, когда там уже пролилась кровь и погибли люди».
Евгений Логинов, фракция ЛДПР: «Мне непонятно, почему в этом зале столько шума, когда страна стоит на пороге войны, когда рассматривается тот вопрос, который должен решить высший законодательный орган власти. Иван Петрович [Рыбкин], обращаюсь к вам и прошу <…> пригласить сюда, на заседание парламента, президента Чеченской Республики Джохара Дудаева, пригласить сюда представителей чеченского парламента <…> прошу направить в Министерство обороны и Федеральную службу контрразведки официальный запрос о судьбе 60 наших военнослужащих, о которых по сей день ничего не известно».
11 декабря 1994 г. Объединенная группировка федеральных войск вошла в Чечню с целью разоружения сепаратистов, которые три года удерживали власть на ее территории. Российские силы взяли под контроль Грозный и большую часть республики, но подавить сопротивление боевиков, перешедших к террористическим методам, не сумели. Как развивалась и чем закончилась первая чеченская война – в галерее «Ведомостей».
Владимир Жириновский, председатель фракции ЛДПР: «Сперва разгромили СССР, и 8 декабря – чудовищная годовщина этого злодейского акта. Сперва армию разломили. Теперь гибнут наши солдаты. А потом тем же самым людям, оказывается, низкий поклон. Это варварство уже, это уже чудовищное варварство, когда одни и те же люди ломают страну, а потом им же граждане говорят спасибо за это, за то, что спасли несколько мальчиков. А остальные там лежат – трупы – в Грозном! <…> Страна опять на пороге чудовищного акта. Скоро нас всех лишат слова. Если вы здесь кому-то пытались заткнуть глотку, то там уже готово решение – всем заткнуть глотку, всему российскому парламенту. Те, кто сегодня здесь нам мешает, – они знают об этом решении, так же как и вы, Иван Петрович! Я вам подал документ о созыве чрезвычайной сессии российского парламента. Как вы отреагировали? Ваш телефон молчал целую неделю. Вы из Кремля не выходили. Вы возглавляете законодательную власть <…> Если у нас снова будет политбюро кремлевское и вы будете готовить нам новые варианты на 1995 г. – так не пойдет. Должна быть позиция парламента».
Николай Лысенко, 158-й избирательный округ: «Мы, видимо, должны рассматривать не только ситуацию в Чечне, а вообще положение русских на южном фронте. Нам нужно уже вводить этот термин – южный фронт. Если наши депутаты ездят спасать криминально-сепаратистский режим Дудаева под предлогом защиты русских пленных, то, наверное, необходимо выяснить, в какой степени эти депутаты являются российскими депутатами. Ведь задача российского депутата – защищать территориальную целостность России, а Чечня является неотъемлемой частью России. И мы должны знать, что не генерала Дудаева, местного кавказского бесноватого фюрера, мы должны здесь слушать – мы должны слушать генерала Грачева, который должен приехать с отчетом и доложить о том, что сделано войсками для подавления криминально-сепаратистского режима».
Александр Невзоров
Владимир Лукин, председатель комитета Госдумы по международным делам, фракция «Яблоко»: «Я хотел бы попросить, чтобы завтра заседание по Чечне было строго закрытым. Здесь уже высказывались диаметрально противоположные точки зрения, в том числе и точки зрения об утечке информации. Визгливые и крикливые заявления по поводу того, какие политические партии лучше себя чувствуют в этой ситуации, просто неуместны. Предлагаю, чтобы сразу же дела лиц, которые разгласили информацию по завтрашнему заседанию, направлялись в мандатную комиссию.
Я предлагаю также пригласить сюда, в зал, врача с валидолом (на всякий случай) и разместить его справа от этого микрофона».
Омар Беглов, фракция КПРФ: «Я считаю, что сегодня вопрос по Чечне не надо поднимать, потому что об этом будут основательно говорить завтра, и считаю, что сегодня, чтобы разногласий не было (чеченские ребята стоят у Думы), и другие подобные вопросы поднимать не надо <…> сегодня к чеченскому вопросу надо очень осторожно подойти, потому что мы можем себе 30-летнюю кавказскую войну устроить».
Николай Лысенко, 158-й избирательный округ: «<...> вот вы проголосовали за то, чтобы пригласить Дудаева, человека, убившего русских людей, уголовную личность, который присягу нарушил. А о русских вы подумать не хотите. Русские рабами служат на плантациях <...> Кто вы такие, я спрашиваю? Кто в этом парламенте сидит? Вы что-то думаете о том народе, который вы представляете? Вы кого представляете? Марсиан вы представляете?»
Из зала: «Россию».
8 декабря
Госдума провела закрытое заседание, на котором обсуждалась ситуация в Чечене. В этот же день на закрытом заседании Совета Федерации сенаторы приняли постановление «О положении в Чеченской Республике», фактически высказавшись против силового решения конфликта.
«Большинство положений постановления носят рекомендательный характер. Борису Ельцину, например, предложено не давать распоряжений относительно каких-либо силовых действий в отношении Чечни «до специального решения компетентных органов власти» (то есть до утверждения соответствующего указа Советом Федерации). И если президент не хочет своими руками превратить Федеральное собрание во второй Верховный совет, ему, скорее всего, придется к этим рекомендациям прислушаться. Вместе с тем понятно, что ружье в виде усиленных группировок войск у границ Чечни уже не может не выстрелить. И президент может по-своему выполнить рекомендации СФ – начать операцию против Дудаева в надежде провести ее так быстро, чтобы к тому времени, когда депутаты соберутся обсуждать его действия, военный этап был уже закончен…»
9 декабря
Борис Ельцин подписал указ «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта». В этот же день правительство России приняло постановление «Об обеспечении государственной безопасности и территориальной целостности РФ, законности, прав и свобод граждан, разоружения незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа». Война становилась все более неизбежной.
Газета «Известия», 10 декабря 1994 г.:
«На закрытых заседаниях обеих палат, состоявшихся 8 декабря, проявилось невиданное в послеавгустовской России единодушие депутатского корпуса, в подавляющем большинстве выступившего против введения ЧП на территории Чеченской Республики и за мирное разрешение конфликта. Как стало известно, спикер сената г-н Шумейко решительно заявил, что никакой указ президента о введении ЧП в Чечне Совет Федерации не утвердит, высказавшись при этом за плотную блокаду республики. Однако и такое умеренно жесткое предложение было отвергнуто Советом. В Госдуме против режима ЧП и ввода войск на территорию Чечни высказались лидеры всех основных фракций, даже те, кто в более спокойные времена требовал восстановления единого государства в границах 1945 года <…>. Помимо всего прочего, для большинства депутатов поддержка военных мер против Чечни означала бы скорый конец политической карьеры, поскольку в глазах избирателей РФ милитаризм выглядит крайне непривлекательным. Кроме того, вполне очевидно, что объявление ЧП и ввод войск в Чечню неизбежно усилят авторитарные тенденции в структурах исполнительной власти <…>».
9 декабря состоялось последнее перед началом боевых действий в Чечне заседание Госдумы, на котором данная тема практически не обсуждалась.
Вячеслав Марычев, фракция ЛДПР: «Вчера позвонила одна женщина, которая приехала из Грозного. К Надтеречному району (есть такой район в Чечне) усиленно подтягиваются русские войска. Вчера ночью я 20 минут разговаривал по телефону с представителем администрации президента <…>. Вы [Рыбкин] сегодня будете встречаться с президентом. Задайте вопрос: правдива или нет информация о том, что к Надтеречному району усиленно подтягиваются русские войска?»
Иван Рыбкин, председательствующий: «Прежде всего, меня президент не приглашал».
Николай Лысенко, 158-й избирательный округ: «Если в течение времени, до среды, в Чечню будут введены войска, то мы все будем нести ответственность за это решение».
Из зала: «Уже ввели, ввели уже! Все, успокойтесь!»
10–11 декабря
Правительство России предписало МВД и Минобороны закрыть воздушные и наземные границы Чечни. 11 декабря в пять часов утра началось наступление российских войск. В Москве прошел митинг пропрезидентской партии «Выбор России». Лидеры фракций «Выбор России» и «Яблоко» Егор Гайдар и Григорий Явлинский заявляли о разрыве с политикой Ельцина. Кроме того, против войны выступили коммунисты – это один из немногих эпизодов в современной истории России, когда либералы и коммунисты протестовали солидарно.
Что решил суд
Уже в 1995 г., рассматривая запрос парламентариев о законности указов президента и подготовленных на их основе решений правительства, Конституционный суд России под председательством Владимира Туманова фактически встал на сторону Кремля. В преамбуле своего решения суд констатировал, что в 1991-1994 гг. на территории Чечни, являющийся субъектом Российской Федерации, сложилась экстраординарная ситуация: отрицалось действие Конституции и федеральных законов, была разрушена система органов власти, созданы регулярные незаконные вооруженные формирования, оснащенные новейшей военной техникой, имели место массовые нарушения прав и свобод граждан. Ситуация продолжала обостряться, а осенью 1994 г. на ее территории имели место вооруженные конфликты между враждующими группировками, грозившие перерасти в гражданскую войну. Эта ситуация связана исторически с тем, отмечал КС, что в период сталинских репрессий чеченский народ подвергся массовой депортации, исправление последствий которой оказалось недостаточно эффективным: «Федеральные органы власти Российской Федерации ослабили правозащитную деятельность в Чеченской Республике, не обеспечили охрану государственных складов оружия на ее территории, в течение нескольких лет проявляли пассивность в решении проблем взаимоотношений с этой республикой».
Но государственная целостность – одна из основ конституционного строя Российской Федерации, констатировал КС, и властями неоднократно предпринимались попытки преодолеть возникший в Чеченской Республике кризис, но политически решить их не удалось. Законодателя суд просил скорректировать законодательство об использовании Вооруженных сил, в том числе внутри России, а также о регулировании других возникающих в условиях экстраординарных ситуаций и конфликтов вопросов. К тому моменту в арсенале у КС были стенограммы и решения Госдумы, депутаты которой согласились (23 декабря 1994 г.), что разоружение созданных в Чечне незаконных регулярных вооруженных формирований, оснащенных танками, ракетными установками, артиллерийскими системами и боевыми самолетами, «без использования сил армии невозможно в принципе».
Газета «Правда», 14 декабря 1994 г.:
«В понедельник, 12 декабря [в день Конституции], на Пушкинской площади состоялось сразу несколько митингов. Под красными знаменами выступали представители «Трудовой столицы» и интернационалисты. «Триколоры» несли демократы. Против войны выступили также представители чеченской общины в Москве. Не обошлось без казусов. Демократы, придя к памятнику Пушкину, увидели, что их место занято анпиловцами, требующими наказать Гайдара и других демократов за то, что они поощряли режим Дудаева. Демократы вынуждены были ретироваться к кинотеатру «Россия». Выступавшие Ющенков, Гайдар и другие требовали отставки правительства, призывали к импичменту президента».
13 декабря
Нижняя палата парламента приняла постановление «О ситуации в Чеченской Республике, субъекте Российской Федерации, и мерах по ее политическому урегулированию», признав «неудовлетворительной» деятельность Бориса Ельцина.
Егор Гайдар, председатель фракции «Выбор России»: «Мы категорически против политиканства при тяжелейшей ситуации, сложившейся сегодня в Чечне. (Шум в зале.) Поэтому мы предлагаем обсуждать не длинную историю (у каждого она будет своя, и у нас есть своя версия), а все-таки вопрос о том, что нам делать в этой ситуации <…> Необходимо вести переговоры о восстановлении мира и безопасности в Чеченской Республике и путях проведения свободных выборов. Переговоры о статусе Чеченской Республики в составе Российской Федерации надо вести не сейчас, пока в Чечне нет легитимной власти, а после того, как будут проведены свободные выборы, с законно выбранными органами власти Чечни».
Александр Невзоров (считается в России иноагентом), 210-й Центральный избирательный округ: «Люди, которые нас пугают масштабной кавказской войной, вероятно, очень плохо знают Чечню и очень плохо знают Восток <…> Там люди хотят нормально жить, хотят нормально растить детей, зарабатывать свои бешеные деньги, прокручивая их через банки. Там совершенно другие интересы. Смею уверить Государственную думу, что в той же Чечне, которая сейчас, скажем так, находится на такой боли, на таком нерве, едва ли найдутся две тысячи человек, которые реально готовы за что-то умереть <…> Владимир Вольфович Жириновский сказал, что [Сергей] Степашин (директор Федеральной службы контрразведки. – "Ведомости") – агент «Моссад». Я думаю, он был сильно не прав. Степашин, если исходить из этой ситуации, просто бездельник. <…> Меня трудно заподозрить в симпатиях к президенту, но если сейчас отказать России в праве установить порядок на какой-то своей части, на какой-то своей территории, то это значит отказать нашему государству вообще в праве на существование».
Геннадий Зюганов, руководитель фракции КПРФ: «Режим в Москве и режим в Чечне – это близнецы. И тот, и другой пришел к власти на волне разгрома законных органов народовластия. И тот, и другой, по сути, осуществил полный подрыв экономики <…> Мы исходим из того, что должна быть обеспечена территориальная целостность страны. Любое расчленение территории ведет к еще худшим последствиям и войнам <…> Без подконтрольности исполнительной власти представителям народа положение в стране нормализовано не будет. Что касается политического поведения режима, то он сломал управление, узурпировал власть, замазав грязью и воровством всю страну, похоже, решил залить ее кровью. Три года формировался этот нарыв при поддержке всех, кто ныне участвует в этой операции».
Владимир Жириновский, председатель фракции ЛДПР: «<…> По новой Конституции у нас разделение властей. Президент не должен вмешиваться в дела парламента, мы не можем вмешиваться в дела президента. Его избрало население. Население изберет другого президента. И то же самое должно быть... Не личность должна играть роль, а позиция Основного закона <…> Поэтому мы должны сделать все так, чтобы конфликт не разрастался дальше. А что делают, если одну ногу гангрена поразила? Чтобы спасти все тело, что делают врачи, если лечить не получается? Надо ампутировать, так врачи говорят. Вот в политологии то же самое: чтобы эта маленькая война на Кавказе не превратилась в большую войну между Россией и всем южным регионом от Стамбула до Алтая, нужно с ней покончить сегодня, сегодня! А если будем идти...»
Из зала: «Регламент!»
Владимир Жириновский: «Регламент у вас был на Пушкинской площади, депутат [Александр] Осовцов, туда вы позвали людей. (Аплодисменты.) Вот видите, как он опять (…)».
Владимир Лукин, председатель комитета Госдумы по международным делам, фракция «Яблоко»: «То, что происходит сейчас в нашей стране и с нашей страной <…> – это результат сочетания бездействия и очень грубых действий, которые привели к тому, что сейчас перед нами два варианта, и оба плохие. Полностью выводить войска – это плохой вариант. Полностью их не выводить и вести войну до победного конца – это тоже очень плохой вариант <…> Конечно, об этом «легко» говорить, еще легче говорить о том, что там было вчера в Питере, но самая сложная проблема – что делать дальше? Думаю, пока мы тут сидим (и вы это хорошо знаете), идут бои и гибнут люди, наши люди <...> Переговоры о немедленном прекращении военных действий, огня с обеих сторон и особенно предупреждение дальнейшей эскалации конфликта, потому что есть сведения, что конфликт усиливается».