На ПМЮФе обсудили баланс криминализации и декриминализации

В рамках Петербургского международного юридического форума (ПМЮФ) состоялась сессия «Криминализация и декриминализация: поиск баланса».

«Анализ показал, что с момента принятия Уголовного кодекса (УК) в него внесено 320 изменений, предусматривающих криминализацию. В то же время декриминализация имела место 95 раз», – рассказал заместитель министра юстиции России Вадим Федоров. В январе 2023 г. ФСИН России сообщила о 433 000 заключенных в колониях после 465 000 в 2022 г. Замминистра юстиции Всеволод Вуколов в октябре 2023 г. говорил о нахождении 266 000 человек в колониях. При этом в экономической сфере в 2023 г. по сравнению с 2020 г. количество осужденных возросло на 68% и составило 11 000 лиц, сказал Федоров.

Первый заместитель председателя Верховного суда Белоруссии Валерий Калинкович указал на важность публичности законотворческого процесса. «Когда мы начинаем менять закон, необходимо просчитывать общественный отклик на возможные поправки. И готовить общественное мнение к этим поправкам. Иначе декриминализация может восприниматься как слабость государства», – указал белорусский коллега. За время действия белорусского Уголовного кодекса было исключено 46 статей или составов преступлений, сообщил Калинкович.

Например, повторное мелкое хищение. «Если сегодня украсть в гипермаркете плавленый сырок, то никаким образом под УК не попадешь», – уточнил он. Калинкович при этом указал, что практика «статью убрать, статью добавить» приносит немного пользы, если она не сопровождается мерами по профилактике и предупреждению преступности и правонарушений. Совокупность таких усилий, по его словам, за последние 20 лет позволила вдвое сократить общую судимость в республике.

В Белоруссии извлекли уроки из протестов 2020 г., сообщил Калинкович. В частности, был введен целый ряд позиций об ответственности за преступления против человечности, государства, общественного порядка и порядка управления. «Они обеспечивают в целом криминализацию тех действий и поступков, которые сегодня составляют основу современных методик разрушения государственности, применяемых коллективным Западом», – заявил он.

Криминализация и декриминализация должны отвечать запросу общества, считает уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова. «Запрос общества произрастает из нравственности, из понятий "справедливость", "добро" и "зло", "правда", соразмерности между деянием и воздаянием», – уточнила омбудсмен. Слишком жесткие и слишком мягкие законы – это дисбаланс, который неизбежно скажется на настроении общества, считает Москалькова. В качестве примера она привела Великую французскую революцию конца XVIII в., которая началась со взятия тюрьмы Бастилии – люди считали несправедливыми аресты заключенных там людей.

Заведующий центром уголовного, уголовно-процессуального законодательства и судебной практики Станислав Нудель выделил в качестве тенденции расширение уголовно-правового воздействия в области охраны конституционного строя, обеспечения государственной и общественной безопасности. «Тенденция усилилась в последние годы, и это связано с изменением геополитической ситуации, это связано с негативным воздействием западных стран. Это связано с процессами проходящей военной спецоперации», – пояснил Нудель.

Эксперт отметил, что «констатировать ужесточение уголовных репрессий мы не можем». Он указал, что многие из включенных норм развивают уже существующие нормы и многие из этих норм сконструированы на основе административной преюдиции. «Ярким примером» он назвал ст. 282 УК (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства), которая демонстрирует «некоторую декриминализацию» в связи с включением административной преюдиции.

Сопредседатель центра общественных процедур «Бизнес против коррупции» Виктория Бурковская выступила с тремя предложениями. «Мы говорили о декриминализации, об очень важном законе, который касается увеличения пороговых сумм ущерба. Но вопрос не только в пороговых суммах ущерба <...>, вопрос в положении пленума Верховного суда, как исчисляется размер ущерба по мошенничеству. Он исчисляется, к сожалению, критически неправильным образом», – считает Бурковская. Спикер обратила внимание на то, чтобы Минюст в части правил квалификации вернулся к вопросу исчисления ущерба, поскольку нынешние нормы, по ее словам, «не для тех ситуаций, которые имеются в большей части в сфере экономики».

Второе предложение – скорректировать норму в законе о налогах, по которому, если лицо погасило недоимку по налогам и сборам еще до возбуждения уголовного дела, обязательно должен быть отказ в его возбуждении. «Добровольное погашение недоимки до возбуждения дела должно являться реабилитирующим основанием прекращения и не давать следствию повода на той же базе возбуждать дело, скажем, об отмывании денежных средств. Сейчас у нас парадокс: не может быть, чтобы погашение ущерба и в ходе расследования, и задолго до возбуждения дела оценивалось одинаково – как нереабилитирующее основание», – сказала она.

Третье предложение – реформировать УК, создав специальные нормы расследования под специальные составы преступлений. По ее словам, механизмы расследования террористических преступлений принципиально иные, чем механизмы расследования преступлений в сфере экономики. «Путем повышения профессионального уровня "экономических" следователей, мы, может быть, и пришли бы к тому, чтобы отказаться от предварительного заключения на этапе расследования в пользу залога, чтобы сократить сроки расследования экономических дел. Да и потерпевшая сторона начала бы получать возмещение ущерба гораздо быстрее», – резюмировала она.