Почти 80% респондентов ВШЭ заявляют о готовности помогать беженцам Донбасса
Движение «Мы вместе» аккумулировало эту работу под собой
Центр исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ изучил отношение россиян к волонтерскому движению «Мы вместе»; оказалось, что о нем слышали 46% опрошенных. Чаще других знают о существовании проекта женщины, граждане старше 50 лет, люди с начальным профессиональным или средним специальном образованием, жители малых городов и сел и православные.
Итоги всероссийского опроса, который проводился НИУ ВШЭ среди 2000 граждан «Ведомостям» предоставили представители проекта «Добро. Журнал».
Движение «Мы вместе» было организовано для помощи людям во время пандемии в 2020 г., его курирует первый замглавы администрации президента Сергей Кириенко. Сейчас на официальном сайте проекта сказано, что «Мы вместе» – оперативный волонтерский штаб по оказанию помощи гражданам, эвакуированным из ДНР и ЛНР. Штаб «Мы вместе» Кириенко 5 мая открыл в Донбассе. Движение регулярно поддерживается фондом президентских грантов, в частности, на первом конкурсе 2022 г. проект получил 6 млн руб.
Соорганизатор акции и председатель думского комитета по делам молодежи Артем Метелев («Единая Россия») пояснил «Ведомостям», что сейчас у проекта две задачи: помощь россиянам внутри страны через сервис «Добро.Взаимно» (через него можно обмениваться друг с другом товарами, возможностями и услугами бесплатно) и организация работы гуманитарных миссий добровольцев в Донбассе. «Президент назначил Ассоциацию волонтерских центров оператором этой работы», – напомнил Метелев (указ подписан 30 апреля).
По данным НИУ ВШЭ, 90% респондентов слышали, что в России сейчас оказывают гуманитарную помощь прибывшим на территорию страны беженцам с Украины, из ДНР и ЛНР. Об этом чаще других слышали граждане в возрасте 51–65 лет, реже – молодежь от 18 до 30 лет и люди с наиболее высоким доходом.
На вопрос о том, кто, по мнению респондентов, должен помогать вынужденным переселенцам в России, 73% сообщили, что это дело государственных учреждений и социальных служб, 54% – благотворительных фондов и других общественных организаций. 53% считают, что это дело их родственников из России, а 52% – волонтеров. 48% респондентов полагают, что помощь обязаны оказывать коммерческие компании из России, 40% – что религиозные организации.
Что никто помогать не должен, считает лишь 1%. «Респонденты часто отвечали, что помогать должен каждый, кто имеет такую возможность», –говорится в исследовании. На вопрос же о том, кто реально помогает беженцам, 35% опрошенных назвали государство, 17% – волонтеров, 7% – их родных и близких из России, 5% – благотворительные фонды.
Теоретически готовы помогать беженцам в решении их бытовых проблем в целом 78% опрошенных. 49% готовы безвозмездно помогать вещами, 38% – продуктами, еще 36% – «сочувствием, житейским советом, эмоциональной поддержкой». О готовности безвозмездно помогать деньгами сказали 24% опрошенных, столько же могут дать консультацию в пределах своей профессиональной компетенции, у 18% есть силы на физическую помощь и помощь в повседневных делах. В действительности 77% опрошенных не доводилось помогать беженцам. Из тех, кто оказывал помощь, 51% рассказали, что жертвовали вещи, 44% – продукты, 41% уверяют, что помогали деньгами. 17% заявили, что помогали сочувствием и советом.
Автор исследования из НИУ ВШЭ Ирина Мерсиянова обращает внимание на расхождение ожиданий людей с реальностью: «Потенциал помогающего поведения высокий, и его нужно мобилизовать. Для этого необходимо формировать культуру взаимопомощи и больше объяснять людям, что представляет собой волонтерская деятельность, которую они, судя по результатам опроса, не всегда идентифицируют».
Если говорить о волонтерстве в целом, добровольчеством занимались за последний год 26% опрошенных россиян, выяснили социологи. Движение «Мы вместе» выбрало удачное название, которое так или иначе вызывает отклик у людей, считает политолог Константин Калачев. «Их деятельность зачастую не воспринимается как волонтерская, отдельная от государства – люди зачастую не могут провести водораздел, как раз потому что уверены, что помощью беженцам должно заниматься государство. Тут возникает проблема того, что это настоящий активизм, пусть и поддержанный государством», – говорит эксперт.