Варвара Мельникова: «Парк можно сделать и на свалке, необязательно тратить на это миллионы»

Через консалтинговое бюро «Стрелка» (подразделение института, самоназвание бюро – «конструктор будущего») за последние годы прошли почти все крупные архитектурные и урбанистические конкурсы Москвы: Парк Горького, Зарядье, Рублево-Архангельское, ГЦСИ. Институт «Стрелка» окончило около 200 выпускников, работающих в России и других странах.

– Какое-то время наши проекты поддерживал Сергей Адоньев (частный инвестор, его состояние Forbеs оценивает в $0,75 млрд. – «Ведомости»). Кроме того, у нас сложились хорошие отношения с некоторыми компаниями, например с «Мегафоном». Многие мероприятия «Стрелки» поддерживаются друзьями и партнерами института. Говорить о каких-то планах на будущее, имея в виду сегодняшнюю непростую ситуацию в стране, наверное, безответственно.

– Когда мы начинали в 2009 г., урбанистика не была так востребована, как сейчас. Основными спонсорами образовательно-просветительской деятельности в области архитектуры и территориального планирования были в основном зарубежные культурные центры, частные фонды. Интереса со стороны жителей тоже не было. За пять лет все изменилось. Не думаю, что Москва сегодня является аутсайдером в этой сфере. Урбанистика – новое направление для всего мира. С одной стороны, мы позже остальных начали ею заниматься, с другой – именно благодаря тому, что 20 лет до Москвы никому не было дела, у нас сейчас есть огромное количество нетронутых участков, обладающих потрясающим потенциалом. В Нью-Йорке, Париже или Лондоне вы не найдете такой территории, как Зарядье. За прошедшие десятилетия в мире было сделано немало ошибок, на которых мы учимся.

– Не во всем, но нельзя отрицать очевидного. Пять лет назад нашим единственным общественным пространством был ближайший торговый центр, теперь в распоряжении горожан парки, площади, набережные, пешеходные зоны. Куда хуже с транспортом. Но дорожное хозяйство – вообще сложная структура, там легко сделать что-то плохое, а эффект от правильных решений будет заметен только через 10–15 лет. Сейчас нужно добиться того, чтобы город развивался в сторону формирования различных сообществ.

– Мы занялись организацией конкурсов в 2011 г. Все началось с того, что Юлия Шахновская (директор Политехнического музея. – «Ведомости») попросила нас сделать конкурс на реконструкцию Политехнического музея. Это и сегодня один из самых удачных наших кейсов. Победителем конкурса стал молодой японский архитектор Джунья Ишигами, у которого иначе не было шансов поработать в России, а это чрезвычайно талантливый человек. В чем смысл проведения конкурсов? Они позволяют открывать новые имена, для российских архитекторов это возможность интегрироваться в международную среду.

– Наш главный донор – Александр Мамут (управляющий акционер Rambler & Co, по оценке Forbes, его состояние – $2,5 млрд. – «Ведомости»), который является председателем попечительского совета института «Стрелка». Конечно, у нас есть некоторое количество экономических экспериментов, в частности бар, прибыль от которого идет на финансирование института, а также издательская программа. Из практики организации архитектурных конкурсов выросло консалтинговое бюро «Стрелка», партнерами которого являются, в частности, Григорий Ревзин (историк, искусствовед, архитектурный критик) и Алексей Муратов (архитектор, бывший главный редактор журнала «Проект Россия»). Вся прибыль от деятельности КБ идет на наши образовательные проекты.

– Отдавая должное Сергею Капкову, нужно все-таки признать, что темой общественных пространств занимаются все департаменты. То, сколько правительство Москвы делает сегодня для развития общественных пространств, свидетельствует о необратимости этих изменений. Важно, чтобы у этих процессов была преемственность, чтобы создание комфортной городской среды и дальше было приоритетной задачей для всех чиновников лет на 25 как минимум. Тогда можно будет говорить о качественных изменениях в Москве.

– Ситуация непростая, согласна, но это всегда вопрос приоритетов. Денег никогда не бывает достаточно, сколько бы их ни было. Всегда нужно выбирать, на что тратить. Надеюсь, московское правительство продолжит финансировать развитие общественных пространств и в конечном счете гуманной городской среды.

– Мы ежегодно выпускаем 40 человек – не только архитекторов, но и дизайнеров, экономистов, медиаспециалистов. Студенты «Стрелки» занимаются разными практиками, индивидуальными и коллективными, за пять лет они побывали в Гонконге, Токио, Шанхае, Йоханнесбурге, Владивостоке, Поволжье. В отличие от университетов, которые представляют собой вакуумные, закрытые структуры, «Стрелка» – публичная организация. Сюжеты, которые мы ввели в обиход общественного, медийного сознания, и есть наше главное достижение. Это в первую очередь продвижение идеи общественных пространств, сохранение актуального наследия, популяризация той простой идеи, что жители – пользователи городской среды.

Важно и то, что происходит с нашими студентами после обучения на «Стрелке». Это самое интересное. Например, Дарья Парамонова и Антон Кальгаев в прошлом году курировали Российский павильон Венецианской биеннале и получили специальный приз. Тамара Мурадова после обучения на «Стрелке» отказалась от проектирования зданий и занялась выставочным дизайном, сделав несколько крупных проектов для Музея Москвы. Ольга Сарапулова работает советником мэра в своей родной Уфе, параллельно преподает и руководит большим урбанистическим фестивалем «UrbanБайрам».

Часть наших студентов – из российских регионов, нам важно, чтобы после обучения они возвращались в свои города и продвигали там свои идеи. Грамотные урбанистические решения в провинции даже нужнее, чем в столице, где все более или менее в порядке.

– Несмотря на нашу московскую «прописку», мы заинтересованы в работе с регионами. Например, «Стрелка» только что открыла онлайн-школу для предпринимателей «Вектор». Школа рассчитана главным образом на молодых людей, которые хотят заниматься городскими проектами вне Москвы. Весной у нас был замечательный проект «Волга-Волга-Волга», наши студенты, разбившись на группы, отправились в путешествие по четырем маршрутам: Казань – Ульяновск, Тольятти – Самара, Саратов – Волгоград и Астрахань для исследования местной городской среды. Смысл проекта в том, чтобы «перезапустить» всю Волгу, а не отдельные города, стоящие на ее берегах, ведь исторически они создавались именно для освоения реки. Сделать это сразу сложно, потому что все эти города относятся к разным областям, но выработать определенные подходы для их переосмысления не менее сложно и важно.

В регионах для нас интереснее всего даже не архитектура и урбанистика, а люди, с которыми мы вместе придумываем, как изменить к лучшему жизнь в том или ином городе. У нас уже есть договоренности с Южно-Сахалинском, Владивостоком, Саратовом. Сейчас многие города вплотную занимаются урбанистическими задачами, в том числе Санкт-Петербург, Ижевск, тот же Владивосток.

Развитием парков сегодня не занимается только ленивый. Власти и жители поняли, что для этого не требуется больших усилий. Для организованной в июле прошлого года на «Стрелке» школе для мэров 24 российских городов мы разработали специальную программу «5 шагов к благоустройству», смысл которой можно описать двумя словами: «бери брошенное». В буквальном смысле. Ведь сделать парк можно и на свалке, и не обязательно тратить на это миллионы.

– Все идеи связаны с трансформацией общественных пространств. Самый ценный актив города – набережная – сейчас в запущенном состоянии. Ее можно оживить, не вкладывая астрономических ресурсов. Кроме того, в Саратове есть участок, который хотят превратить в большой парк. Мы придумали сделать там тематический парк «Швамбрания» как дань памяти Льву Кассилю, который жил в этих местах. Книжку «Кондуит и Швамбрания» знают все, и она несет в себе интересную коллективную память. Помимо этого мы подготовили некоторое количество больших стратегических программ, в том числе по развитию бизнеса, которые рассчитаны на 5–10 лет.

– Кризис архитектурного образования действительно существует. Скорость, с которой развиваются современные строительные технологии, материалы, дигитальное (цифровое) проектирование, сильно меняет профессию. На наших глазах вырастает технология дополненной реальности, где архитекторы также востребованы. Еще каких-то 10 лет назад об этом никто не слышал.

Архитектура – чрезвычайно инерционная и консервативная сфера, поскольку профессиональное становление происходит не раньше 40–45 лет. Поколения меняются медленно. Наконец, у нас не так много архитектурных школ. Я уже не говорю о том, что в России количество архитекторов на душу населения гораздо меньше, чем в Европе и Америке. Реформа архитектурного образования необходима, но постепенная. Как раз сейчас мы обсуждаем с ректором МАрхИ Дмитрием Швидковским возможные совместные программы со «Стрелкой».

Еще одна проблема – достаточно «тяжелое» законодательство, связанное с нашим образованием. Архитектура, с одной стороны, локальная профессия, с другой – ею невозможно заниматься, опираясь только на национальный опыт. В силу разных ограничений, которые созданы государственными вузами, сформировать международную образовательную систему трудно. Нам, как независимой институции, это сделать проще. У нас за пять лет было много экспериментов и с MIT (Массачусетский технологический институт), и с Гарвардом, и с Йельским университетом.

Создавая «Стрелку», мы общались со многими профильными вузами, чаще всего нам говорили, что урбанистика в России никогда не станет мощным трендом. Но прошло всего несколько лет – и изменилась политика московских властей, изменились городские приоритеты, появились, например, школа МАРШ, Центр территориального и городского планирования и др. Они ни в коем случае не копируют практику «Стрелки», но доказывают, что эта тема важна для города. Думаю, со временем это поймут и архитектурные вузы.