Чем ценны пятиэтажки в Москве

Москва готовится к реновации жилого фонда, в основном домов до пяти этажей, построенных в 1957–1975 гг. Среди них есть те, которые действительно пора ликвидировать, однако многие из пятиэтажек находятся в хорошем состоянии. Часть зданий имеют культурную, архитектурную и градостроительную ценность.

С чего все начиналось

В первые годы советской власти в стране начался жилищный кризис: из-за индустриализации население городов стремительно росло. Поэтому, по словам историка архитектуры, старшего научного сотрудника отдела «Пресня» ГЦМСИР Дениса Ромодина, уже в 1920-е гг. архитекторы начали предпринимать попытки создания массового жилья. К подобным экспериментам можно отнести, например, авангардистские городки на Шаболовке (Хавско-Шаболовский жилой комплекс) или Нижней Пресне (Буденовский городок) в Москве. Однако проблему такие комплексы не решали.

К концу 1930-х гг. архитекторы А. К. Буров и Б. Н. Блохин предложили вариант домов из блоков. Тогда по их проектам были построены крупноблочные дома на Большой Полянке (№ 3, 5, 6, 4/10), Велозаводской улице (№ 6) и знаменитый «Ажурный дом» на Ленинградском проспекте. Также в довоенное время на Ленинском проспекте возвели первые «скоростные» дома – с кирпичными несущими стенами, бетонными перекрытиями (вместо деревянных) и упрощенными фасадами, рассказывает Ромодин.

Подобную «скоростную» технологию использовали для восстановления городов после Великой Отечественной войны. Но таким способом проблему жилищного кризиса решить все равно было невозможно. В 1954 г. первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев выступил с резкой критикой жилищного строительства, а в 1955 г. вышло постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве».

В итоге были снижены все жилищные стандарты – разрешалось проектировать квартиры минимально возможных размеров, с потолками 2,5 м, комнатами шириной 2,2 м, кухнями в 5–6 кв. м, совмещенными санузлами. Как рассказывает партнер проектного бюро «НЛТР Практика», эксперт Московского центра прикладной урбанистики Ольга Слинько, в то же время велась разработка и новых градостроительных практик, формировались принципы благоустройства территорий, оптимального расположения домов относительно друг друга, в том числе с точки зрения инсоляции. Исключение «архитектурных излишеств» привело к тому, что роль архитекторов отошла далеко на второй план, главенствующее положение заняли инженеры и градостроители.

Они такие разные

Первые хрущевки, т. е. типовые дома, которые потом массово тиражировались по всему СССР, в Москве построили в 1956–1958 гг. в 9-м квартале Черемушек (между улицами Гримау, Шверника, Дмитрия Ульянова и проспектом 60-летия Октября) по проекту инженера В. П. Лагутенко и архитектора Н. А. Остермана. Шестнадцать экспериментальных четырехэтажных домов, возведенных с применением разных технологий – и блочных, и панельных, – имели в основном по четыре подъезда и были расставлены в соответствии с тщательно продуманным планом специалистов по озеленению и ландшафтных архитекторов. По словам Ромодина, наиболее удачные разработки, опробованные здесь, легли в основу одной из первых массовых серий – К-7.

Типовые здания возводились в среднем за 45–50 дней (дом без отделки, по данным столичного Комплекса градостроительной политики и строительства, можно было построить за 12 дней), и поскольку стоимость строительства была снижена практически до минимума, имели массу недостатков.

По информации комплекса градостроительной политики и строительства Москвы, у сносимых хрущевок срок службы составлял около 25 лет, дома «несносимых» серий – панельной 1-515, блочной 1-510 и кирпичных 1-511, 1-447 – имеют принципиально другую конструктивную систему и рассчитаны на более длительный срок эксплуатации. По словам Ромодина, на самом деле срок службы домов ни в каких техусловиях, техзаданиях и нормативах указан не был. «В любом доме, как бы он ни был построен, есть коммуникации, которые стареют и, соответственно, требуют замены спустя определенное время», – говорит он.

Часть «несносимых» домов, в основном панельные и блочные, действительно находятся не в лучшем состоянии. Например, в районе Зюзино даже есть дома, в которых, по словам местных жителей, под осыпающимся бетоном можно увидеть железные несущие конструкции. В хрущевках в районе Царицыно, как рассказывает жительница панельной пятиэтажки серии 1-515 (1967 г.) по ул. Севанской, уже давно пора менять инженерные коммуникации, в частности системы водоснабжения – из кранов часто идет ржавая вода. Кроме того, сомнения вызывает прочность межкомнатных конструкций. «Когда мы делали ремонт, на межкомнатной стене по диагонали пошла трещина. Мы ее зашпаклевали и снова заклеили обоями», – рассказывает жительница хрущевки. В доме той же серии, но 1972 года постройки, на ул. 1-й Прядильной (район Измайлово), по словам жителей, вода из кранов течет чистая, но теплоизоляция плохая: зимой холодно – летом жарко.

Подобные проблемы свойственны почти всем панельным и блочным хрущевкам. Также генеральный директор и главный архитектор проектного бюро «Крупный план» Сергей Никешкин отмечает, что нередко в пятиэтажках происходит просадка полов, кроме того, «со временем у большинства хрущевок разрушается бетон балконной плиты, происходит коррозия рабочей арматуры, деформация металлических отливов». «Капитальный ремонт таких домов не имеет смысла, потому что в общем-то менять придется все», – считает Никешкин.

Историк архитектуры и градостроительства, генеральный секретарь «DOCOMOMO Россия» Николай Васильев подтверждает: технических и эксплуатационных проблем у таких домов достаточно. «Однако из решаемых исключительно сносом – только одна: никак не получится реновировать здания, при строительстве которых использовались материалы, сегодня признанные вредными и недопустимыми, к примеру асбест», – говорит он.

По словам архитектора Сергея Эстрина, пригоден или не пригоден дом для ремонта, определяется индивидуально: «Ремонтопригоден тот дом, конструкция и материалы которого смогут выдержать необходимые изменения. Определить это только по серии или году постройки нельзя, по каждому объекту нужно делать свои расчеты. Но, думаю, систему обследования домов вполне можно превратить в обычную практику».

Сносить не обязательно

Есть среди оставшихся в Москве пятиэтажек 1950–1960 гг. и те, что находятся в довольно хорошем состоянии, есть дома с высокими потолками, удобными планировками, большими квартирами. В основном это дома кирпичных серий и возведенные по индивидуальным проектам – тоже, как правило, кирпичные. Кирпич – один из лучших строительных материалов, обладающий высокими показателями тепло- и звукоизоляции, а также прочности. Именно поэтому сегодня кирпич часто применяется при строительстве элитного жилья.

Сразу после объявления о намерении столичных властей снести все оставшиеся хрущевки главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов в эфире «Россия 24» даже заявил, что город не допустит утраты «ценных» пятиэтажек. 25 апреля, в ходе пресс-конференции, посвященной старту подготовки конкурсной процедуры по программе, он объяснил, что имеются в виду ценные с архитектурной точки зрения здания, например конструктивистские. Экспериментальные панельные и блочные дома, такие как «Ажурный дом» Бурова, тоже «не предмет для этой программы».

Также Кузнецов отметил, что кирпичные пятиэтажки в хорошем состоянии сносить не обязательно. «Очевидно, большинство домов, которые подпадают под реновацию, – блочные или панельные. В качественных же кирпичных домах, если и будет проводиться голосование, жители, скорее всего, выскажутся против – такие дома просто отсеются из программы», – сказал он.

Например, кирпичный дом (Фонвизина, 4Б), построенный по индивидуальному проекту в 1960 г., в предварительный список из 4500 домов уже не вошел, но, как рассказывает его жительница, мог бы: «Нас, жителей, собирали на встречи с главами района и проводили разъяснительную работу. На этих встречах выяснилось, что переезжать хотят далеко не все. Наш дом выгодно отличается от многих хрущевок. Здесь потолки высотой 2,8 м, хорошая толщина межквартирных стен, которая позволяет не слышать соседей. Около трех лет назад я осознанно вернулась из современного панельного дома в эту квартиру – здесь дышится совершенно иначе. В нашем доме отличный микроклимат – я даже не включаю кондиционер летом, потому что кирпичные стены держат прохладу летом, а зимой сохраняют тепло».

Впрочем, никакие архитектурные или качественные ценности, по словам Слинько, гарантией сохранения дома от сноса все же не являются. Например, в предварительном списке числятся кирпичные дома с потолками 3 м в Лефортове по ул. Сторожевой (дома 31 и 40); кирпичные дома с потолками 2,9–3,2 м в Нижегородском районе по Орехово-Зуевскому проезду (дома 6, 8, 10); кирпичные дома в Алексеевском районе, рядом с территорией закрытого Бахрушинского приюта и парком Сокольники (Новоалексеевская улица, 18, корп. 4, 1-й Рижский переулок, 2, корп. 1, 2, 3, 4).

Но в целом, по мнению опрошенных «Ведомостями» экспертов, типовые пятиэтажки ценны не сами по себе, а в составе районов. «Ценность представляет трассировка улиц, комбинация зданий, парков, благоустройства, инфраструктуры. Над гармоничным и рациональным использованием пространства и выработкой единой на всю страну теории расселения трудилась не только вся архитектурно-градостроительная элита того времени, но и математики, специалисты по статистике, социологи, психологи и экологи», – объясняет Слинько.

По словам архитектора, совладельца бюро AI-architects Ивана Колманока, 5–6-этажные дома – это самая гуманная для человека застройка, поскольку деревья растут примерно на такую же высоту. И эту среду жаль потерять. «Если бы на месте снесенных хрущевок строили такие же по этажности современные дома, было бы здорово. Идеальный вариант – «срезать» непригодные дома и возводить на их месте новые примерно такой же этажности (5–7 этажей)», – говорит он.

В качестве культурного памятника, по мнению экспертов, стоит сохранить, пожалуй, только экспериментальный 9-й квартал в Черемушках – целиком, как образец той эпохи. «У нашего музея даже есть совместная со школой урбанистики идея создать здесь хрущевку-музей», – делится Ромодин. Также он предлагает выделить особо охраняемые ценные градостроительные ансамбли, дома в которых не нужно сохранять в неизменном виде как памятники, а можно реновировать: экспериментальный район Беляево, где «дома нарочито сдвинуты близко друг к другу, а в центре большой яблоневый сад с парком», а также органичный район Фили-Мазилово.

Дома, которые отбились от сноса