Анна Цивилева: «Важно, чтобы ветераны военной операции видели перспективы в мирной жизни»

Президент 17 июня назначил Анну Цивилеву заместителем нового министра обороны Андрея Белоусова. В военном ведомстве она станет фактически заместителем по социальным вопросам. То есть будет отвечать за вопросы «организации социального и жилищного обеспечения военнослужащих», трансформации и выведения на новый уровень процессов ведомства, где в центре находится человек. Цивилевой эта проблематика уже знакома по другой работе: больше года она возглавляет специально созданный по решению Владимира Путина фонд «Защитники Отечества». Работа на еще одной, новой должности расширит возможности главы фонда, ведь подопечными «Защитников Отечества», как рассказала Цивилева, «являются демобилизованные ребята», которые уже вышли за периметр ответственности Минобороны, а также семьи погибших бойцов. О том, чего удалось добиться на этой работе, а также о будущем бойцов и о том, сколько из них имеют ПТСР и как они с ним справляются, Цивилева рассказала в интервью «Ведомостям» накануне назначения.

– Первые филиалы открылись в регионах Дальнего Востока, Приморском и Хабаровском крае, Забайкалье и Бурятии. Затем в течение одного дня – 1 июня прошлого года – остальные открылись одновременно во всех субъектах страны, и мы начали свою активную работу. Более того, скажу, что филиалы открылись уже полностью подготовленными по всем техническим заданиям. Это удобная логистика и расположение, отремонтированные помещения, в которых комфортно принимать наших ветеранов. Там удобно работать нашим партнерам из МФЦ, центра занятости, юристам и психологам. Во многих филиалах организованы детские комнаты, где работают педагоги с детишками, пока их родители решают те или иные вопросы. Работа ведется ровно год, и мы уже набрались опыта. У нас все больше работает самих ветеранов СВО, в том числе получивших инвалидность. Также у нас работают мамы и жены участников спецоперации, мамы погибших ребят, поэтому мы хорошо понимаем, в каком направлении двигаться.

Мы анонсировали открытие через СМИ, а также собственные соцсети. Кроме того, мы подготовили целую команду социальных координаторов – это люди, которые сидят в малых городах. Они понимают, что не каждый ветеран и не каждый член семьи поедет даже в областной центр: у человека может быть ранение и инвалидность. Социальные координаторы же активно приходят в дома, знакомятся с семьями. В муниципалитетах, как правило, они сидят в кабинетах социальных служб. Сейчас у нас есть свой сайт, и на «Госуслугах» есть раздел, где демобилизованные и действующие участники СВО смогут найти все льготы и выплаты, которые им полагаются. Мы проделали большую работу: взяли и дифференцировали все меры господдержки, разделив их на федеральные, региональные и муниципальные. Теперь наши ребята могут зайти в личный кабинет на «Госуслугах» и увидеть, какие меры поддержки им положены в том или ином населенном пункте.

– Если говорить о социальных координаторах, то сейчас их столько, сколько и нужно, чтобы покрыть все потребности. Помимо этого штаб все равно пополняется, они проходят специальные программы обучения. У соцкоординаторов есть возможность наработать опыт, для того чтобы в будущем справляться с большим количеством людей, – мы сможем системно всех охватывать и помогать. От качества выстроенной системы зависит то, какому количеству ребят мы сможем помочь. Мы развиваем и цифровую систему: например, есть робот Макс, который в разговорном формате помогает ребятам на «Госуслугах», скоро будет бот Катюша. Она также будет общаться с людьми на нашем сайте и маршрутизировать ветеранов, подсказывать адрес военкомата, комиссариата, помогать с оформлением той или иной услуги.

– Психологов у нас сейчас как таковых не хватает, но к нам подключились именно социальные психологи. У нас есть такая статистика: 20% вернувшихся требуется помощь именно медицинских психологов и психиатров – иногда даже медикаментозным лечением. Остальные 80% ребят работают с социальными психологами. В этом нам помогают различные структуры: педагоги-психологи, МЧС-психологи, специалисты по этому направлению из МГУ. Прежде всего речь идет о помощи с выстраиванием межличностных и семейных отношений. Все это требует длительных консультаций, а также программ реабилитации через спорт и культуру. Одним словом, социализацию. Важно, чтобы человек видел перспективу в жизни, даже если он имеет ранения или инвалидность. Он должен понимать, что реально получить образование абсолютно бесплатно, – мы это тоже можем предоставить. Наши ветераны – это молодые ребята, у них есть семьи, маленькие дети, им нужно работать и быть востребованными социумом.

– В первую очередь это проблемы юридической направленности, они связаны с оформлением документов на получение статуса ветерана боевых действий. Другие вопросы связаны с прохождением или, наоборот, непрохождением военно-врачебных комиссий: например, ребятам дают статус инвалида по общему заболеванию, а на деле они получили эту инвалидизацию как боевую травму. Бывает, что такие категории, как защитники Донбасса (ополченцы, принимавшие участие в боевых действиях в ДНР и ЛНР с 12 мая 2014 г.), или бойцы частных военных компаний (ЧВК) не проходили военно-врачебные комиссии, и они все проходили как инвалиды по общему заболеванию.

Сейчас наш фонд выступил с инициативой о внесении изменений в законодательство: чтобы бойцы ЧВК и добровольцы также проходили военно-врачебные комиссии. Президент это уже утвердил, постановление находится в правительстве. Помимо этого мы выступаем за то, чтобы ребята, которые все еще находятся на действующей службе, имели возможность проходить лечение и обследование в высокопрофильных специализированных больницах. Поступающие вопросы, конечно же, связаны с восстановлением здоровья, прохождением реабилитации, санаторно-курортным лечением.

С вопросами о протезировании также приходят, но чаще всего это ребята из ЧВК, защитники Донбасса или из новых регионов. Здесь мы их подхватываем и стараемся всем предоставить не просто протезы, а даже спортивные варианты. У нас уже есть хорошие, позитивные истории ребят, которые активно ездят на велосипеде, занимаются скалолазанием, пробегают марафоны. Мы также переоборудуем жилые помещения для ветеранов СВО, которые получили инвалидность. Например, оснащаем квартиры системой умного дома, которая реагирует на голосовые команды, помогаем оборудовать рабочее место для онлайн-деятельности, устанавливаем пандус.

– Тут есть другая проблема. По указу президента подопечными фонда являются демобилизованные ребята, которые вышли за периметр ответственности Минобороны, а также семьи погибших бойцов. За все время нашей работы мы получили более 1,1 млн запросов, и большая часть из них от действующих военнослужащих, которые находятся в зоне спецоперации или в отпуске, а также от членов их семей. Вот запросы от последних чаще всего приходят с юридическими проблемами: получением документов или статусов. Мы не уполномочены решать эти вопросы, но стараемся направить в организацию, которая поможет. Мы готовы поддержать, а также сделать все возможное, чтобы облегчить ребятам этот бюрократический путь.

– Где-то у 20%. Такой диагноз требует серьезной, длительной работы психиатра и медицинского психолога при медикаментозной поддержке. Но, конечно, психологическая поддержка нужна всем, кто возвращается из зоны СВО. Зачастую проблемы на ранних стадиях можно откорректировать социализацией и работой психолога без медикаментозной терапии. Важно принять ребят, выслушать, дать возможность увидеть свое будущее, уверенность в завтрашнем дне. Мы организуем спортивную реабилитацию, культурные мероприятия, которые объединяют семьи. Нас спрашивают – а зачем? Это очень важно. Мы даже реабилитацию сейчас стараемся проводить вместе с членами семьи, чтобы боец пришел с женой, детьми или мамой – людьми, которые заинтересованы в его восстановлении и любят его. Помимо этого важно, чтобы ребят принял социум – от них не нужно отгораживаться, бояться или чрезмерно стараться помочь и жалеть.

Ребята просто должны понимать, что они не безразличны, государство и общество о них позаботятся. Им также благодарны за защиту нашей страны, за то, что они выступили на первом фланге, жертвуя жизнью и здоровьем. И они сегодня не просто полноценные члены общества, они – наша элита, кадровый потенциал нашей страны.

– Ребята зачастую боятся показаться слабыми даже перед врачами. Им кажется, что сильному мужчине негоже проявлять слабость, и поэтому сейчас мы выступили с такой инициативой: мы предлагаем ветерану СВО пройти комплексную расширенную диспансеризацию. Это работает так: в определенный день ребят привозят в профильное медицинское учреждение. Это может быть госпиталь ветеранов ВОВ, областные или республиканские больницы. Одним днем они могут посетить целый список врачей и пройти обследования. В рамках этой диспансеризации они проходят консультацию медицинского психолога и психиатра, и здесь специалист определяет, какое психоэмоциональное состояние у этого человека. Нужна ли ему дальше длительная коррекция специалиста или он достаточно стабилен, чтобы направить его только к социальному психологу. Сейчас ребята сами говорят, что это им необходимо, они обращаются за помощью. Они видят результаты и понимают, что это помогает. Им действительно нужны время и помощь специалиста, чтобы пережить эти трудности. Еще раз подчеркну: когда человек видит перспективу в своей жизни, он готов поправить здоровье и поработать с психологом, чтобы двигаться дальше.

– Это не наше направление работы, но с такими вопросами обращаются очень часто. Мы собираем документы и стараемся решить через Минобороны. У нас [фонда] нет на это специальных полномочий, но участвовать как посредники мы можем. Это большая боль и проблема, потому что непонимание статуса бойца еще страшнее. Мы стараемся сделать все, что возможно, чтобы помочь как-то решить этот вопрос. У нас есть и положительные кейсы, когда совместно с Минобороны удалось найти несколько человек. У нас также есть юристы, нотариусы и адвокаты, которые сопровождают ветеранов и их семьи. Мы очень благодарны Минюсту за то, что их специалисты поддерживают нас и работают в филиалах на регулярной основе.

– Обращаются. Мы также уже привлекаем героев предыдущих локальных войн и конфликтов к своей работе, потому что умалять и забывать их подвиги ни в коем случае нельзя. Они также воевали, исполняли гражданский долг. Их героические поступки вдохновляют и трогают. На встречи с ветеранами специальной военной операции мы приглашаем наших седовласых героев. Именно они нам помогают подобрать слова напутствия ребятам, которые сейчас вернулись, – они ведь сами это когда-то пережили. Это всегда самые трогательные и правильные речи. У нас есть различные культурные мероприятия, мы их делаем с большим удовольствием. Сейчас происходит объединение ветеранских организаций, которые – еще раз подчеркну – с большим желанием нас поддерживают.

– Да, начиная с Великой Отечественной войны. Например, у нас есть легендарный ветеран в Кузбассе – Анатолий Терехов. В свои 98 лет он приезжает в разные города, высаживает аллеи сибирских кедров в память о своих павших сослуживцах. Он вдохновляет всех до сих пор. Буквально недавно у нас была совместная встреча, когда мы объединили все поколения ветеранов, поздравляли их. Это было в День Победы. У нас сейчас появился свой собственный гимн, и мы сняли к нему клип, там сменяются кадры и показаны ветераны разных периодов. Это происходит поколениями: сначала современные герои спецоперации, потом ветераны сирийской кампании, чеченской и афганской войн, а потом ветераны ВОВ с орденами.

– У нас абсолютно нет проблем, мы готовы помогать ребятам с этим. Более того, мы нацелены доплачивать ребятам дополнительные средства к сертификату, который выдается социальным фондом на получение протеза. И наш ветеран сам может выбрать производителя протеза, который он хотел бы иметь.

– Да, семьи много обращаются по этим вопросам, да и сами герои спецоперации интересуются. У нас есть соглашения со многими вузами и колледжами – нам никогда не отказывают. Более того, сейчас у нас есть совместная платформа с Минобрнауки, где есть ведущие вузы. По запросу ветерана мы видим, в каком субъекте он хочет учиться, по какой специальности. Вуз очень оперативно реагирует на это и предоставляет квоту.

– Да, и это не просто финансовая поддержка. У нас есть очень много обучающих программ для ветеранов. К этому подключились ведущие вузы и колледжи страны, которые безвозмездно обучают ребят. Более того, сейчас организуются новые программы: ребята смогут получать образование, даже находясь на длительном лечении в госпитале. Это делается для того, чтобы у человека уже было понимание, куда идти после увольнения из вооруженных сил. ВШЭ, МГУ, «Синергия» и другие вузы предлагают нам свою партнерскую поддержку и помогают сделать программы. У нас также есть госкорпорации, которые не только участвуют в образовательных и целевых программах, но и потом трудоустраивают ребят на высокооплачиваемую работу. Мы будем открывать совместную программу со «Школой 21» от «Сбера», где будут обучать IT-направлениям. Во многих субъектах ребята по этой программе смогут проживать и получать стипендию.

У нас также есть совместная программа со «Сколково», где готовят специалистов по программам MBI, – это для ребят, которые собираются заниматься своим бизнесом. Программа «Время героев» готовит высшее звено управленцев, губернаторов, руководителей муниципалитетов, госкорпораций и общественных организаций из пула наших ветеранов. Благодаря партнерам мы даже провели пластические операции ребятам, которые получили ранения лица и головы. Это в том числе зубное протезирование, которое очень дорогое.

Сейчас мы также подписали соглашения с нашими главными конфессиями.

– У конфессий есть свои реабилитационные центры, которые лечат ребят и помогают встать на ноги. Например, есть больницы святителя Алексия, митрополита Московского. Они работают именно с ребятами из новых регионов. Это сестринство, уход, обучение долговременному уходу родственников, волонтерское движение – направлений для сотрудничества очень много. Еще же не каждый человек пойдет к психологу, о чем мы с вами уже говорили. Но он пойдет к священнику, который его выслушает. Поэтому в этом направлении важно объединение общества.