Форуму и миру: что Путин рассказал военкорам перед ПМЭФ
Он говорил, как обстоят дела на фронте и что стоит делать России
На этой неделе, в дни Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ), президента России Владимира Путина ждет насыщенная международная программа. В среду, 14 июня, он должен принять в Кремле премьер-министра Кубы Мануэля Марреро Круса. А 15 июня – президента Алжира Абдельмаджида Теббуна. Оба станут гостями петербургского форума (о том, что туда приедет кубинец, говорил глава МИДа Сергей Лавров, о визите алжирского руководителя писала местная пресса, а российская такую вероятность не опровергала).
Впрочем, главным героем пленарной сессии ПМЭФа, которая пройдет в петербургском «Экспофоруме» 16 июня, станет все же сам Путин. И если в 2022 г. проведение крупного форума было чем-то необычным на фоне боевых действий на территории Донбасса и Украины, то теперь их можно назвать уже даже привычным фоном как общественно-политической, так и экономической жизни страны.
О главном – а именно о состоянии дел на фронте – Путин сказал заранее и в должной аудитории, перед военкорами, которые, собрались в Кремле вечером 13 июня. Там президент отвечал на некоторые вопросы, которые другие люди (тем более на деловом форуме) не решились бы задать.
Например, Дмитрий Кулько с «Первого канала» констатировал: «Идет контрнаступление Украины. Вы комментировали ситуацию на пятый день [9 июня], но сейчас еще время прошло <...> Сейчас что-то можете еще добавить к своим оценкам?»
Оценка президента была такая: «Это контрнаступление масштабное, с использованием, как я говорил совсем недавно публично, подготовленных для этих целей резервов. Оно идет с 4-го числа, началось 4-го. Продолжается до сих пор и прямо сейчас». Путин детально описал, как и где оно происходит. Но утешил: «Ни на одном из участков противник успеха не имел. У них большие потери. Для нас, конечно, слава богу. Я сейчас не буду называть потери по личному составу – пускай Минобороны это сделает, посчитает, но там и структура потерь для них неблагоприятная».
А структура потерь (кажется, она раскрывалась президентом впервые) такая: «Обычно – сейчас боюсь ошибиться, – но где-то безвозвратных потерь процентов 25, максимум 30. У них почти 50 на 50. Это первое. И второе. Если брать безвозвратные потери – понятно, что обороняющаяся сторона меньше несет потерь, – но все-таки это соотношение [сейчас] 1 к 10, что называется, в нашу пользу: у нас в 10 раз меньше, чем потерь у вооруженных сил Украины».
Еще более серьезно все с потерями бронетехники у другой стороны, отметил президент: «Они за это время потеряли свыше 160 танков и свыше 360 бронемашин разного типа <...> Есть еще потери, которых мы не видим, которые наносятся высокоточным оружием большой дальности по скоплениям личного состава и техники, так что на самом деле этих потерь больше со стороны Украины. По моим подсчетам, это примерно 25, а может быть, 30% от объема той техники, которая была поставлена из-за рубежа».
Впервые Путин комментировал и другие военно-политические темы последних дней. Сначала более свежую – удар по Каховской ГЭС. По просьбе блогера Екатерины Агранович он перешел к этой теме: «Последствия – экологические, социальные – нам всем еще предстоит оценить».
И здесь ответ президента оказался более неожиданным. «Вы знаете, я не буду сейчас на 100% говорить вещи, в которых я не уверен, – сказал Путин. – По большому счету мы не фиксировали больших взрывов перед тем, как разрушение произошло. Во всяком случае, так мне докладывали». Но все же «они (видимо, ВСУ. – «Ведомости») целенаправленно «хаймерсами» били многократно по Каховской ГЭС». «Может быть, там была у них закладка какая-то, сейчас не знаю, может быть, они в очередной раз чем-то добавили незначительным – и пошло разрушение», – сказал он. То есть расследование еще не завершено.
Зато по другому инциденту (или череде инцидентов) последних недель Путин был конкретен.
«Санитарная зона – это такая демилитаризованная зона, в которой будут отсутствовать средства поражения, достигающие той территории, которую мы считаем своей», – сказал ТАСС депутат Госдумы Андрей Картаполов. Генштаб должен сформировать концепцию такой зоны. Понятия «санитарные зоны» и «необороняемые местности» применяются в международном гуманитарном праве в период вооруженных конфликтов, говорит адвокат, президент международной коллегии адвокатов Москвы «Почуев, Зельгин и партнеры» Александр Почуев. По его словам, в соответствии с Женевской конвенцией 1949 г. такие зоны создаются на территории находящейся в конфликте стороны и организованы таким образом, чтобы оградить от военных действий раненых, больных, а также персонал, на который возложены организация и управление этими зонами и уход за лицами, которые там будут сконцентрированы.
На вопрос Максима Долгова из Telegram-канала «Ридовка» о том, что в ходе обстрелов люди теряют нажитое (Курск, Брянск, Белгород, которому сильно досталось), президент пообещал – компенсируют: «Мы в Белгородскую область – я могу ошибиться немножко, – но в целом, по-моему, 3,8 млрд руб. предусмотрели на помощь людям. И часть из этих средств – по-моему, [1] млрд 300 [млн], что ли, или 1,8 млрд – уже направили в Белгородскую область. Так что это точно совершенно». В случае же продолжения обстрелов своих регионов Россия рассмотрит вопрос о создании «санитарной зоны» на территории Украины.
При этом утешающе Путин отвечал на вопросы о других вещах. Например, на вопрос о военном положении («Не думаю, что нам нужно сейчас это делать»). Или о новой волне мобилизации («За прошедшую неделю 9500 человек подписали контракт, никакой необходимости в мобилизации, конечно, нет»). В конце концов, как отметил он, мобилизация потребовалась бы, если бы у России были планы «идти на Киев». Но сегодня в этом нет необходимости.