Новый глава ЦБ Турции не перечит Эрдогану

В середине марта Турция вышла из Конвенции Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием. Это реверанс в сторону консервативного электората, пишет саудовская газета Arab News. Необычно, что указ президента был опубликован ночью с пятницы 19 марта на субботу, уже после полуночи.

Возможно, это должно было смягчить реакцию общества на другой указ, изданный той же ночью. Им от должности отстранялся председатель Центрального банка (ЦБ) Турции Наджи Агбал всего через четыре месяца после назначения. На смену пришел не очень известный банкир, экономист и бывший депутат Шахап Кавджиоглу. Он поддерживает теорию Эрдогана, что увеличение ключевой ставки разгоняет инфляцию (большинство современных экономистов считают, что дело обстоит наоборот). Агбал 18 марта поднял ставку сразу на 2 п. п. – с 17 до 19%, объясняя это сдерживанием инфляции, которая в феврале в годовом выражении составила 15,5%. Через сутки с небольшим он лишился своего поста.

Указ об отставке Агбала был обнародован ночью перед выходными – вероятно, чтобы дать рынкам время успокоиться. Не сработало. Если в пятницу, 19 марта, за $1 давали 7,22 турецкие лиры, то в ближайший понедельник курс ЦБ был уже 8,11, а во время торгов лира падала еще ниже, до 8,47 (перед назначением Агбала она стоила немногим дешевле – около 8,5 за $1). Сейчас, когда прошла неделя, курс все еще выше 8 лир за $1.

Лихорадка на валютном рынке Турции перекинулась на Стамбульскую фондовую биржу. В понедельник, 22 марта, торги были приостановлены на 35 минут, после того как индекс Borsa Istanbul 100 упал на 6% с лишним. К концу дня он потерял почти 10% и до сих пор их не отыграл. Инвесторы также продавали акции европейских банков, связанных с Турцией. Испанский Banco Bilbao Vizcaya Argentaria SA, которому принадлежит около половины турецкого банка Garanti, потерял более 7%.

Bloomberg крайне пессимистично настроено в отношении Кавджиоглу. Он уже четвертый глава ЦБ за 21 месяц. Во всех случаях реакция валютного рынка в первую неделю задавала тон на весь срок их руководства. Когда в апреле 2016 г. был назначен Мурат Четинкая, он пытался бороться с падением лиры. Но она как падала в первую неделю, так и продолжила до июля 2019 г., когда его сменил Мурат Уйсал. С ним повторилась та же история. А когда в ноябре прошлого года ЦБ возглавил Агбал, в первую же неделю лира выросла больше, чем любая другая валюта в мире, и продолжала показывать впечатляющие темпы укрепления.

Кто дергает за ниточки

Кавджиоглу сразу после назначения устроил конференц-колл с банкирами, обещая преемственность управления и эффективное использование инструментов денежно-кредитной политики для обеспечения постоянной ценовой стабильности. Он также сказал, что постарается менять ключевую ставку на запланированных заседаниях ЦБ. Иными словами, нынешняя ставка должна остаться неизменной минимум до 15 апреля. Но, как показала предыдущая неделя, рынок мало ему поверил. Тем более что во вторник, 23 марта, главный советник Эрдогана Йигит Булут еще раз транслировал желание президента снизить ключевую ставку.

Да и сам Кавджиоглу довольно четко заявил свою позицию еще до того, как стало известно о его назначении. Кавджиоглу с января прошлого года преподает банковское дело в Университете Мармара в Стамбуле, а с 2018 г. пишет колонки в проправительственную газету Yeni Safak, так что его взгляды не являются секретом. Так, 9 февраля он писал, что ему грустно видеть, как турецкие экономические обозреватели, банкиры и предприниматели пишут об экономической стабильности в стране при высокой ключевой ставке, тогда как во многих странах ставка вообще отрицательная: «ЦБ не должен настаивать на политике высокой ключевой ставки. Когда в [других] странах мира они близки к нулю, повышение не решит экономических проблем». Более того, это повышение, считает он, «косвенно открывает путь к увеличению инфляции».

За четыре месяца во главе ЦБ Турции Агбал повысил ставку на 875 базисных пунктов, причем на 200 – прямо перед отставкой. Когда он пришел, ставка была 10,25%, сейчас – 19%. Агбала назначили после того, как его предшественника уволили из-за резкого падения национальной валюты. Он пообещал проводить жесткую денежно-кредитную политику. При Агбале лира укрепилась к доллару с 8,5 до 7,2. «Многолетняя тенденция ухода фондов из местных [турецких] активов при нем начала переламываться», – пишет катарское интернет-издание Al Jazeera. Давление на глав ЦБ Турции с целью сдержать рост ключевой ставки уже сделало Турцию отстающей в плане инвестиций, поддерживает Bloomberg. Из-за этого лира не смогла воспользоваться ростом доверия к развивающимся рынкам: приток капитала в развивающиеся страны мира увеличился на 29% за последние пять лет, а в Турцию – снизился на 54%.

«Мы никогда не узнаем, насколько успешным мог быть подход Агбала, но первые признаки были положительными», – ссылается Bloomberg на мнение экспертов. Повышение ключевой ставки вернуло иностранный капитал, пусть и спекулятивный. При Агбале зарубежные инвесторы потратили на покупку турецких акций и облигаций $4,7 млрд, приток капитала через валютные свопы составил около $14 млрд.

«От высокой [ключевой] ставки и низких обменных курсов [лиры] всегда проигрывает наша страна», – писал Кавджиоглу в колонке в Yeni Safak. Высокая ставка, отмечает он, создает условия для прихода спекулянтов на финансовые рынки, а Турции нужны инвестиции в производство. Он ратовал за расходование валютных резервов для поддержания курса лиры. «Если резервы не используются, когда они нужны, то когда же они будут использованы?» – написал он 2 марта. Такую политику активно поддерживает Берат Албайрак, зять Эрдогана и бывший министр финансов (июль 2018 г. – ноябрь 2020 г.), пишет Financial Times (FT). Назначение Кавджиоглу свидетельствует о том, что Албайрак «все еще дергает за ниточки», считают эксперты газеты.

На поддержание лиры Турция потратила с 2019 г. $130 млрд, пишет журнал The Economist. В прошлом месяце Эрдоган обрушился на оппозицию, требовавшую расследовать, насколько эффективно тратились эти резервы в бытность Албайрака министром финансов: «Пусть на ваши головы упадет камень размером с [моего] зятя» (цитата по FT).

Карьера

Кавджиоглу родился в г. Байбурте, на севере Турции, 23 мая 1967 г. В 20 лет он получил диплом бакалавра на факультете экономики и административных наук в измирском Университете Девятого сентября. Учиться на магистра по аудиторскому делу он отправился в Стамбульский университет. Оттуда в 1988 г. он на два года уехал изучать бизнес-администрирование в Колледж Гастингса в Англии.

Карьеру он начал в 1991 г. в турецком банке Esbank в Стамбуле, где за девять лет прошел путь от рядового сотрудника до заместителя гендиректора. Следующие три года провел в должности заведующего филиалом банка MNG, откуда он в 2003 г. ушел в Halkbank, где быстро стал заместителем гендиректора и работал им 10 лет до 2015 г.

Кавджиоглу – однопартиец Эрдогана. В 2015 г. он прошел в турецкий парламент от правящей Партии справедливости и развития, однако не смог переизбраться в 2018 г. и вернулся в банковский бизнес, став зампредседателя совета директоров банка VakıfBank. Тогда же он начал писать колонки в газету Yeni Safak.

В 2020 г. 53-летний Кавджиоглу оставил банковское дело и сосредоточился на преподавании в Университете Мармара в Стамбуле, где за шесть лет до этого защитил докторскую. Казалось, что он тихо уйдет на покой – пока его внезапно не назначили руководить ЦБ.

Надежды истаяли

«Кавджиоглу будет дословно повторять то, что уже было сказано президентом Эрдоганом. Это и есть причина, по которой он назначен», – цитирует FT Ибрагима Турхана, бывшего зампредседателя ЦБ Турции, который сейчас преподает экономику в стамбульском Университете Истинье. Турхан работал вместе с Кавджиоглу в парламенте, в который они были избраны одновременно.

Когда Кавджиоглу уверяет, что сделает все возможное для обуздания инфляции, это не обязательно означает, что он оставит ключевую ставку на нынешнем уровне или увеличит ее – скорее наоборот, считает Турхан: «Он попытается увеличить доступность заемных средств для компаний по меньшей ставке. Он верит, что это поможет сдержать инфляцию».

«Его назначение демонстрирует неустойчивый характер политических решений Турции, особенно в финансовой сфере», – жаловался один из участников рынка в беседе с Al Jazeera. Решение Эрдогана уволить Агбала, который стремился восстановить доверие к ЦБ, вызвало слухи, что снова начнется снижение ключевой ставки, отмечает Bloomberg. До прихода Агбала инвесторы часто критиковали денежные власти за то, что они слишком быстро отменяют ужесточающие меры и слишком медленно реагируют на риски. Например, эта медлительность стоила лире около четверти ее стоимости в августе 2018 г.

Агбал подарил инвесторам проблеск надежды на то, что ЦБ может быть чем-то иным, чем частью правительства Эрдогана, переживает The Economist. Но жесткая реакция рынка может заставить Эрдогана задуматься. «Есть надежда, что Эрдоган в конце концов поймет: страна с таким большим внешним долгом не вольна устанавливать ключевую ставку на таком низком уровне, как ей хочется», – ссылается журнал на экспертов. Власти Турции могут пойти на временные меры – сжигать миллиарды долларов на поддержание курса, не давая иностранным игрокам шортить лиру. Но это будет битва, обреченная на проигрыш.

Трагедия в том, что все это происходит с экономикой с огромным потенциалом, продолжает The Economist. Турция справилась с пандемией COVID-19 лучше, чем большинство крупных европейских стран. В прошлом году экономика выросла на 1,8%, что немаловажно для страны, туристический сектор которой, приносящий более $30 млрд в год, был разрушен. До смены власти в ЦБ МВФ предсказывал, что в этом году экономика вырастет на 6%. Есть опасения, что эту цифру придется пересмотреть в сторону уменьшения.