Новый гендиректор ВТО обещает вывести ее из паралича

«Моя мама – очень влиятельная женщина. Она знает, чего хочет, и, если вы сделаете по-своему, у вас проблемы», – рассказывал The Times Узодинма, сын нового гендиректора ВТО Нгози Оконджо-Ивеала. У нее много титулов «первая» – первая женщина на постах министра финансов и министра иностранных дел Нигерии, первая женщина, возглавившая нигерийский минфин дважды, первая женщина – кандидат на пост президента Всемирного банка (в 2012 г. проиграла американцу корейского происхождения Джим Ён Киму).

И вот теперь она стала первой женщиной и первой гражданкой африканской страны во главе ВТО. Правда, гражданство у нее двойное. Она получила американский паспорт два года назад, из-за того что Дональд Трамп стал вводить иммиграционные ограничения, объясняет Politico.

Это не принесло ей расположения прежнего президента. В октябре прошлого года кандидатуру Оконджо-Ивеалы на пост гендиректора ВТО поддержали представители всех стран, кроме США: Трампу импонировал министр торговли Южной Кореи Ю Мен Хи. Но с приходом Джо Байдена в Белый дом это препятствие было устранено. Генсовет ВТО утвердил кандидатуру Оконджо-Ивеалы на посту гендиректора 15 февраля, ее полномочия будут действовать до 31 августа 2025 г.

Откуда взялся скромный стиль

Нгози Оконджо родилась 13 июня 1954 г. в Нигерии. Ее отец происходил из королевской семьи Обахаи Огваши-Укву. Вместе с матерью они работали профессорами Ибаданского университета. Когда Нгози была маленькой, родители уезжали учиться и работать на гранты в Европе. На это время ее и шестерых братьев и сестер отправляли к бабушке в деревню. К девяти годам она умела разводить огонь в очаге, готовить и выполнять другие деревенские дела, что сослужило ей хорошую службу.

В 1967 г., когда Нгози исполнилось 13 лет, в стране разразилась гражданская война. Отец стал офицером сепаратистских сил, провозгласивших создание Республики Биафра и в конце концов проигравших. «Одно время мы с мамой работали на кухнях, готовили сухие пайки для солдат, – вспоминала Оконджо-Ивеала в разговоре с Forbes. – В какой-то момент мы потеряли все». Семья вынуждена была бежать из-за приближения армии федерального правительства. В конце концов сепаратистов блокировали на относительно небольшой территории, началась нехватка еды и лекарств.

«Я привыкла есть один раз в день или вообще не есть. Я видела, как вокруг меня дети умирали от голода», – вспоминала Оконджо-Ивеала в интервью Financial Times (FT). «Я привыкла жить очень экономно, – рассказывала она Forbes. – Я могу спать хоть на глиняном полу, хоть на пуховой перине, и мне будет удобно. Я могу обходиться без многих вещей в жизни после того, что пережила».

В конце войны ее трехлетняя сестра заболела малярией. Мать лежала без сил с другой болезнью, и 15-летней девочке пришлось привязать сестру себе на спину и пронести 6 км: в соседнюю деревню ненадолго приехал врач. Возле церкви была толпа, все хотели попасть на прием. «К двери было не прорваться, люди лезли в окна, – рассказывала Оконджо-Ивеала Forbes. – Я решила, что, если я проберусь у всех под ногами, может быть, мне удастся затащить сестру в окно». Так она и поступила, сумела протолкнуть сестренку в окно, а потом залезть за ней. На счастье как раз у того окна стоял доктор с помощниками – малышку приняли на руки, девочкам выдали лекарства.

После капитуляции сепаратистов Нгози и ее братья и сестры вернулись в школу. А в 1973 г. родители отправили 19-летнюю Нгози учиться в США, где она окончила Гарвард и MIT. Там она вышла замуж за соотечественника Икембу Ивеалу, приехавшего из Нигерии в США учиться на медика, в 25 лет устроилась на работу во Всемирный банк. Родила четверых детей. Как она рассказывала ВВС, став многодетной матерью, она привыкла к тому стилю одежды, которого придерживается до сих пор: немаркие и дешевые вещи.

Первый срок

«Мое детство было очень безопасным и привилегированным. Мы выросли в Вашингтоне. Моя мама тогда была вице-президентом Всемирного банка, а папа – хирургом. Мы ходили в обычную школу, но родители многих моих друзей были послами или работали в правительстве», – говорил Узодинма Ивеала (здесь и далее цитаты из его интервью The Times). Оконджо-Ивеала часто брала детей в командировки в Африку, чтобы они понимали, что в разных странах люди живут по-разному.

В 2003 г. Оконджо-Ивеалу позвали на родину, предложив пост министра финансов. Она вынесла этот вопрос на семейный совет. «Мы привыкли, что мама много путешествует, – рассказывает Ивеала. – Но одно дело, когда ваша мама уезжает на две недели, а другое – когда видеться с ней удается три дня раз в три месяца». Но к тому времени трое старших детей учились в университетах и жили в кампусах, так что большинством голосов ее отпустили. Отец Узодинмы и его младший брат остались в Вашингтоне.

В то время Ивеала был сопрезидентом Ассоциации африканских студентов в Гарварде. Как-то они организовали встречу для студентов с Чайной Кейтетси, бывшей в детстве в Уганде ребенком-солдатом. «Ее рассказ меня потряс, – вспоминал Ивеала, сравнивая его со своим благополучным детством. – Что вы будете делать, если вас похитят в детстве, а ваш мир с девяти лет будет миром воюющего ребенка?»

Он решил написать книгу о детях, принимающих участие в вооруженных конфликтах в Африке, «Звери без родины» (книга вышла в 2005 г., а в 2015 г. по ней был снят фильм «Безродные звери»). Чтобы собрать материал, Ивеала отправился к матери: «Пока я не приехал к ней в Абуджу, я не осознавал невероятный стресс, в котором ей приходилось жить каждый день. Ее расписание было безумным. Она уходила на работу в 6 утра и не возвращалась до 11 вечера».

«Я сказала себе в первый день, когда попала в свой кабинет [министра финансов]: «Боже мой, это безумие, ты совершила худшую ошибку в жизни», – вспоминала Оконджо-Ивеала в интервью FT. – Мне пришлось взять себя в руки и сказать: «Если перед тобой стоит столько проблем, лучший способ разобраться с ними – не сдаваться, расставить приоритеты, какие из них решать первыми, что принесет наибольшую пользу».

В бытность Оконджо-Ивеала в первый раз министром финансов (2003–2006) в начале списка оказалось две проблемы. У Нигерии был огромный внешний долг – более $35 млрд, – копившийся еще с 1980-х гг. и сильно выросший за счет штрафов и пеней в 1990-х.

Оконджо-Ивеале удалось убедить западные страны-кредиторы, что богатая нефтью Нигерия заслуживает того, чтобы ей помогли встать на путь устойчивого развития. Ей удалось добиться прямого списания $18 млрд долгов. $6 млрд Нигерия выплатила, и договорились об обратном выкупе еще $6 млрд. «Это была вторая по величине сделка, которую заключал Парижский клуб кредиторов, – рассказывала Оконджо-Ивеала Forbes. – И первый обратный выкуп, который разрешили провести развивающейся стране, – мы в итоге заплатили 25% от $6 млрд». Таким образом, при Оконджо-Ивеале госдолг уменьшился на $30 млрд.

Но чтобы убедить западные страны пойти навстречу, правительство провело ряд реформ. «За это меня прозвали Оконджо-вахала, или Женщина-беда, – рассказывала Оконджо-Ивеала The Guardian. – Но меня не волнует, как меня называют. Я боец. Я очень сконцентрирована на том, что делаю, и неумолима в достижении цели. Встанете у меня на пути – я вас смету».

Своей главной реформой в сытые годы Оконджо-Ивеала не задумываясь оставила без денег многие организации. «Диаграмма расхода и дохода нигерийского бюджета была зигзагообразной, – объясняла она Forbes. – Когда доходы от нефти были высокими, мы тратили все. А когда низкими – страна порой не могла платить по счетам. В итоге рост ВВП шел по той же волатильной зигзагообразной модели.

Ни одна страна не может развиваться по такой схеме. Не управляя волатильностью, мы теряли 3 п. п. роста ВВП в среднем в год, согласно исследованию Всемирного банка». Оконджо-Ивеала настояла на введении бюджетного правила, по которому доходы от продажи нефти выше определенной цены направлялись в резервный фонд. Именно этот буфер обеспечил выживание экономики Нигерии в кризис 2008 г., отмечает ВВС.

Возвращение

В 2006 г. Оконджо-Ивеала недолго работала министром иностранных дел, а после смены президента Нигерии в 2007 г. вернулась во Всемирный банк и была назначена управляющим директором. Она отвечала за портфель более чем на $81 млрд в Европе, Центральной и Южной Азии и Африке. Также она была заместителем президента Роберта Зеллика, т. е. вторым человеком в банке.

«Я никогда не планировала вернуться [работать в Нигерию], – говорила она. – Мой первый опыт был отнюдь не похож на рай». Ей дважды поступали предложения войти в правительство президента Умару Яр-Адуа (2007–2010), но она отказывалась. А потом к власти пришел президент Гудлак Джонатан (2010–2015), который оказался настойчивее предшественника. «Я говорила: «Нет, господин президент», а он снова делал предложение, – рассказывала Оконджо-Ивеала Forbes. – Он не сдавался. Он пытался снова и снова. Когда ваш президент много раз просит вас, довольно сложно говорить нет».

В 2011 г. она вернулась в кресло министра финансов Нигерии и поставила своей главной задачей борьбу с воровством. Воровали везде. При проверке обнаруживались расхождения между реально полученной и поступившей на банковский счет выручкой от продажи нефти госкомпанией NNPC. На получении топливных субсидий в 2009–2011 гг. было украдено $6,8 млрд, ссылается FT на отчет комиссии парламента Нигерии.

Мошеннические схемы в сельском хозяйстве приводили к тому, что субсидии на покупку семян и удобрений де-факто получало всего 11% фермеров, рассказывала Оконджо-Ивеала Forbes. К концу работы правительства Джонатана эта цифра выросла до 94% – правда, Оконджо-Ивеала ставит это в заслугу главным образом министру сельского хозяйства. А вот с кражей пенсий разбираться пришлось ей самой. В стране было много разных типов пенсий, которые выплачивались из различных фондов. В реальности многих пенсионеров не существовало – начисляемые им выплаты присваивали чиновники. Была проведена биометрия пенсионеров, введена единая система пенсионных выплат, заниматься которыми стал единый орган.

Не всем нравились перемены. В 2012 г. 82-летнюю мать Оконджо-Ивеалы похитили из ее собственного дома. В штате Дельта, где она жила, похищения с целью выкупа были обычным делом. Но родственников чиновников обычно не трогали, ограничиваясь богачами и иностранцами. Похитители поставили условие: прекратить ревизию топливных субсидий. Оконджо-Ивеала в ответ заявила, что не поддастся на шантаж. По размышлении похитители потребовали хотя бы выкуп, но получили тот же ответ. Через пять дней мать Оконджо-Ивеалы отпустили.

Оконджо-Ивеала и правительство Джонатана провели еще множество реформ. В энергетике были приватизированы генерирующие и распределительные активы, государственной осталась только передача электроэнергии. Власти дали зеленый свет сотовым компаниям, значительно упростили регистрацию частного бизнеса. Оконджо-Ивеала гордилась, что совместная со Всемирным банком и министерством международного развития Великобритании (DFID) программа субсидий для малого бизнеса позволила создать более 27 000 рабочих мест.

Тем не менее до победы над воровством и коррупцией было еще далеко, и экс-президент Нигерии Мохаммаду Бухари (1983–1985) в предвыборной кампании 2015 г. успешно сделал ставку на недовольство граждан разгулом воровства. В том же году он вернулся к власти, обогнав Джонатана с 54% голосов против 45%.

Когда стали известны результаты выборов, в лагере Джонатана разгорелся жаркий спор. Дело в том, что это были всего лишь пятые выборы после окончания военной диктатуры и оба предыдущих раза действующие президенты переизбирались на второй срок. Многие чиновники обвиняли Бухари в подтасовках и призывали не отдавать власть. Другая группа, в том числе Оконджо-Ивеала, требовала поздравить оппонента и признать поражение. Победили последние. Так Оконджо-Ивеала лишилась работы на родине.

Вопрос политики

После 2015 г. Оконджо-Ивеала успела поработать (часто одновременно) на многих должностях. Она была старшим советником Lazard в 2015–2019 гг., возглавляла в 2016–2020 гг. исполнительный комитет GAVI (международный альянс за увеличение доступности вакцинации в бедных странах), входила в совет директоров Standard Chartered Bank и т. д.

После ухода Трампа назначение Оконджо-Ивеалы гендиректором ВТО было вопросом времени. Международную организацию с бюджетом $220 млн и штатом 650 человек она возглавит в критический момент. The Guardian сравнивает ее положение с фильмом о футбольном тренере, который берет на себя управление командой, когда она находится в самом конце турнирной таблицы.

Способность ВТО контролировать глобальную торговлю у многих давно вызывает большие сомнения. Одним из первых испытаний для Оконджо-Ивеалы станет поиск компромисса между США и остальными членами организации с целью возрождения апелляционного органа ВТО, за которым до 2019 г. было последнее слово по торговым спорам. Но два года назад администрация Трампа, которую возмущали многие решения апелляции, заблокировала назначение новых судей после истечения полномочий прежних.

Если реанимировать апелляцию удастся, немедленно встанет деликатный вопрос: нарушили ли США правила ВТО в 2018 г., когда Трамп поднял пошлины на импорт стали и алюминия? Решение в пользу США откроет формальную лазейку для нарушения обязательств другими странами – членами ВТО. Обратное решение может настроить против ВТО и новую американскую администрацию.

Критики Оконджо-Ивеалы отмечают, что у нее нет реального опыта работы в международной торговле. С другой стороны, рассуждает The Guardian, оба ее предшественника, Роберто Азеведо и Паскаль Лами, знавшие предмет досконально, все равно не смогли добиться существенного прогресса в либерализации международной торговли. Журнал Politico соглашается: одним из лучших гендиректоров ВТО был основавший ее Питер Сазерленд, который до этого слабо разбирался в торговле.

«Текущие проблемы носят не столько технический характер, – заявила Оконджо-Ивеала прошлой осенью, выступая как кандидат перед членами ВТО. – Будь так, они давно были бы решены, учитывая имеющийся у членов и аппарата ВТО опыт. Но ряд этих проблем требует политических решений и глубокого опыта работы в многосторонних организациях, навыков, которые я могла бы использовать в этой работе».

Первой задачей Оконджо-Ивеалы станет определение собственных полномочий, считает FT. Нет четко прописанного мандата гендиректора, роль каждого главы ВТО менялась в зависимости от характера занимавшего эту должность человека. Кто-то был, по выражению бывшего гендиректора ВТО Паскаля Лами, «секретарем с расширенными полномочиями», проводя волю основных членов организации. Кто-то пытался проводить самостоятельную политику. Первый случай явно не относится к Оконджо-Ивеале. «ВТО нужно нечто новое, она не может действовать как раньше, – сказала она ВВС. – ВТО нужен кто-то готовый проводить реформы и вести за собой».

«Я с нетерпением жду вызова, – говорила она в интервью CNN. – Нужны глубокие реформы, нужно провести ребрендинг ВТО <...> чтобы добиться выхода ВТО из частичного паралича, в котором она находится».