Дело Ивана Сафронова стало президентским

10 декабря Владимир Путин провел встречу с президентским Советом по правам человека (СПЧ). На ней главу государства просили, в частности, подумать, стоит ли блокировать иностранные сервисы за «цензуру» российских СМИ и точно ли нужно ужесточать законодательство против организаций – иностранных агентов (о чем еще шла речь на встрече СПЧ, читайте на с. 2). Трансляция встречи на канале «Россия 24» прервалась после резкого ответа Путина на вопрос об обвиняемом ФСБ в госизмене по ст. 275 Уголовного кодекса журналисте Иване Сафронове.

Оговорка по делу

Дело Сафронова Путин прокомментировал впервые, отвечая на вопрос члена СПЧ журналиста Екатерины Винокуровой. Она сообщила президенту о «печальном для журналистского сообщества» аресте Сафронова, уточнив, что никто до сих пор не знает деталей обвинения. Сафронов до 2019 г. был спецкорреспондентом «Коммерсанта», после этого – «Ведомостей», в мае 2020 г. стал советником гендиректора госкорпорации «Роскосмос» по информационной политике, а 7 июля был арестован ФСБ. Ему инкриминируется передача в 2017 г. секретных сведений представителю чешской разведки.

Винокурова заявила президенту о пробелах в законе, которые позволяют предъявить обвинения в госизмене практически кому угодно: многие сведения, составляющие гостайну, на самом деле находятся в открытом доступе, а вот «перечень сведений, составляющих гостайну, засекречен, и мы не знаем, что нельзя или можно разглашать». В результате при желании по ст. 275 УК теоретически можно привлечь к ответственности весь СПЧ и всех журналистов, которые так или иначе общаются с иностранцами, сообщила она. Поэтому Винокурова направила в кремлевскую администрацию предложение, как может быть отредактирована ст. 275 Уголовного кодекса.

Президент не ответил на вопрос сразу. Сперва он попросил уточнить, кто такой Иван Сафронов. А услышав, что это бывший корреспондент «Коммерсанта», Путин неожиданно заявил: «Его же осудили не за то, что он работал журналистом, не за его журналистскую деятельность профессиональную, а за период его работы в качестве советника в «Роскосмосе» и за ту информацию, которую он передавал, насколько я знаю, сотрудникам одной из европейских спецслужб. За это, а не за работу в «Коммерсанте», откуда он уже ушел».

Путин добавил, что госизмена – это тяжкое преступление. «Другое дело, если речь идет об использовании информации, которая в свободном доступе, которая уже не является секретной по факту ее опубликования, ну конечно – тогда эта полная чушь. Человек, который использует информацию, имеющуюся в широком доступе, не может привлекаться за ее кражу и передачу кому бы то ни было», – подытожил он. Президент пообещал обратить на это внимание, отметив, что подобных случаев допускать нельзя.

В дополнение к сказанному

Дополнять, а вернее, опровергать слова президента об уже «осужденном» Сафронове, причем именно за деятельность во время работы в «Роскосмосе», пришлось другим чиновникам.

Сразу после президентского заявления пресс-секретарь президента Дмитрий Песков уточнил «Ведомостям», что Путин оговорился, когда сказал, что Сафронов уже осужден: «То, что осужден, – оговорился». 

Позже он дополнил собственный комментарий, из которого следовало, что президент оговорился и по сути дела, в частности, что Сафронову следствием инкриминируется совершение преступления якобы во время его работы в «Роскосмосе», куда он устроился уже после ухода из «Ведомостей» в 2020 г. «Это был один из нескольких десятков вопросов, заданных сегодня президенту. Разумеется, он не владеет деталями следствия. Говорил в целом о том, что вменяется Сафронову в вину. Сбор и передача информации. Про то, что осужден и что за время работы в «Роскосмосе», – оговорился. Общего смысла это не меняет» – так объяснил слова президента Песков.

Пояснение дала и пресс-служба «Роскосмоса». В госкорпорации сообщили «РИА Новости», что следствие инкриминирует Ивану Сафронову эпизоды до 2017 г. «Сафронов поступил на работу в госкорпорацию «Роскосмос» только в мае 2020 г. и практически все время был на дистанционной работе из-за ограничений по пандемии COVID-19», – сказано в сообщении пресс-службы. В госкорпорации Сафронов не был допущен к каким-либо секретам, поскольку главной задачей его являлась работа с коллегами-журналистами, с профессиональным сообществом, говорил гендиректор «Роскосмоса» Дмитрий Рогозин в интервью ТАСС 8 октября.

Винокурова считает, что президент ошибся не намеренно, но пока, говорит она, результат не достигнут: «Мы так и не услышали, в чем реально обвиняют Ивана [Сафронова]». Хотя, по ее мнению, хорошо уже то, что президент не отверг возможности более мягкого подхода к ст. 275 Уголовного кодекса и нужно дождаться поручений по итогам встречи с СПЧ, которые подписывает Путин.

Оговорка президента по поводу того, что Сафронов уже осужден, конечно, не добавляет оптимизма защите, поскольку речь идет о человеке, в отношении которого не вынесено решение суда. Путин «плохо оговорился и должен чувствовать ответственность за это, поскольку уголовное дело сейчас находится на стадии предварительного следствия и даже не ясно, дойдет ли оно до суда», сказал «Ведомостям» адвокат Сафронова Иван Павлов: «Недопустимо делать в сторону обвинения такой реверанс, даже если речь об оговорке». Возникает тревога, что президента намеренно дезинформируют, говорит Павлов: на руках у защиты постановление о привлечении Сафронова в качестве обвиняемого, там указан период (в который Сафронов, тогда работавший журналистом, якобы совершить преступление. – «Ведомости») – это 2012–2017 гг. «Конечно, президент мог и просто запутаться в фактуре при таком количестве дел, связанных с волной шпиономании, и это обстоятельство начинает негативно влиять на внимание президента к конкретным проблемам», – говорит Павлов.

Что сейчас происходит с делом Сафронова

Сафронов был задержан и арестован 7 июля 2020 г. Следствие полагает, что он в 2012 г. был завербован чешской спецслужбой и в 2017 г. передал ей секретную информацию о военно-техническом сотрудничестве России в странах Африки и о действиях Вооруженных сил России на Ближнем Востоке. 

После ареста Песков говорил, что президент Путин осведомлен о деле Ивана Сафронова. 14 июля Песков отказывался говорить журналистам о реакции президента на это дело. На вопрос, есть ли у Путина право запросить это дело у спецслужб для личного изучения, Песков ответил: «При необходимости – да». «Но я уверен, что по мере того, как следствие будет проводиться, тем более, вы знаете, что уже есть определенные наработки и определенные документы в тех самых папках, о которых мы с вами слышали, президент сможет получить информацию, это так», – отметил он.

30 ноября Лефортовский районный суд города Москвы продлил арест Сафронова до 7 марта 2021 г., следствие продлено до апреля 2021 г.

По данным «Ведомостей», апелляция на избранную меру пресечения пройдет в Мосгорсуде 17  декабря. На этот же день назначена большая ежегодная пресс-конференция Владимира Путина, на которой, возможно, его также могут спросить про дело Ивана Сафронова.

Выводы об отношении президента к делу Сафронова делать преждевременно, считает бывший судья Мосгорсуда Сергей Пашин. Президент вправе интересоваться тем, что происходит, но требовать от него детального знания обстоятельств уголовных дел не следует, отмечает собеседник «Ведомостей»: «Президент не должен знать детали всех уголовных дел, более того, он [по закону] не может вмешиваться в ход уголовных дел». Неточности, допущенные президентом в высказывании о деле Сафронов, могут означать, что, видимо, был дан поспешный ответ, допускает Пашин: «А интересует [президента это дело] или не интересует – может быть, теперь заинтересует».

Как поясняет доцент кафедры истории и теории политики МГУ, эксперт в области протокола Владимир Делов, высокие руководители часто оговариваются, когда выступают не по листу. В таких случаях они не приносят извинений и не поясняют свои слова, если не допущено критических ошибок. Разъяснениями сказанного занимаются пресс-секретари и пресс-атташе, уточняя, что имелось в виду на самом деле, говорит Делов.

Через президента проходит большое количество информации и, даже если он оговаривается, это простительно, утверждает бывший советник главы государства Михаил Федотов. По его мнению, в данном случае следствие будет ориентироваться не на оговорку президента, а на материалы дела, «если они вообще существуют». Вопрос Екатерины Винокуровой был поставлен правильно, ведь общество не знает, в чем обвиняют журналиста Ивана Сафронова: дело закрытое, адвокаты также связаны подпиской о неразглашении, и мы не знаем, что происходит на самом деле. К закрытости уголовного процесса стремятся правоохранительные органы, отметил Федотов.

В подготовке статьи участвовали Светлана Бочарова, Глеб Мишутин, Константин Гликин