Защита Захарченко спросила Минюст, на каком основании были изъяты миллиарды

Адвокат бывшего полковника МВД Дмитрия Захарченко Валерия Туникова направила в Минюст запрос, в котором просит разъяснить правовые основания для обращения в доход государства денежных средств, в отношении которых государственным служащим либо членами его семьи не представлено сведений, подтверждающих получение их на законных основаниях (есть у «Ведомостей»). В 2017 г., напоминает она, Никулинский суд Москвы принял решение обратить в доход государства более 370 млн руб., $140 млн и 2 млн евро по иску Генпрокуратуры к Захарченко, его родственникам и третьим лицам. Однако антикоррупционное законодательство вообще не предусматривает возможности обращения в доход государства денежных средств, напоминает адвокат, там речь идет только о земельных участках и других объектах недвижимости, а также транспортных средствах, ценных бумагах, паях и акциях. Впоследствии Конституционный суд уточнил, что взыскать можно и деньги, но если они выручены от продажи имущества, подпадающего под действие этой нормы.

Минюст официально подтвердил отсутствие в действующем законодательстве такой нормы, когда в июне этого года объявил о разработке законопроекта, предусматривающего поправки в действующее антикоррупционное законодательство, позволяющие изымать деньги, напоминает адвокат. «В настоящее время <...> правовые основания для обращения в доход Российской Федерации денежных средств, в отношении которых вышеуказанными лицами не представлено сведений, подтверждающих получение их на законных основаниях, отсутствуют, что может способствовать совершению коррупционных правонарушений», – говорится в пояснительной записке к законопроекту, который опубликован на правительственном портале раскрытия информации.

Однако, отмечается в запросе, на практике суды обращают в доход государства денежные средства без выяснения вопроса их происхождения в результате реализации какого-либо имущества, что создает коллизию. Фактически в настоящий момент предлагается внести законодательные изменения, которые уже продолжительное время активно применяются на практике. Это ставит под сомнение законность подобного правоприменения. Адвокат не исключает, что придется обратиться за разъяснением этого противоречия в Конституционный суд.

Пресс-служба Минюста подтвердила «Ведомостям» получение запроса. На него будет дан ответ в установленном порядке, пообещали там. Что касается правоприменительной практики, то по этому поводу лучше обратиться в Генпрокуратуру или в суд, рекомендует ведомство.

Инициатива Минюста направлена на уточнение положений закона о контроле за доходами и расходами, разъяснила пресс-служба Генпрокуратуры. До сих пор указания на денежные средства в нем действительно не было. Но и запрета на их изъятие тоже не было. Кроме того, перечень имущества коррупционеров, которое может быть изъято судом в доход государства, определен ст. 235 и 128 Гражданского кодекса (ГК), и он не содержит каких-либо ограничений. Иными словами, обращению в доход государства подлежит любое имущество, которое нажито коррупционным способом. Иное противоречило бы здравому смыслу и конституционному принципу неотвратимости наказания. Поэтому в обосновании иска Генпрокуратура ссылалась как на закон о контроле за расходами, так и на ГК. Сейчас законопроект, который разрабатывает Минюст, по сути, «синхронизирует» эти два закона, объяснили в Генпрокуратуре.

Заместитель гендиректора «Трансперенси интернешнл» Илья Шуманов признается, что прочитал несколько решений судов об обращении в доход государства имущества и денег чиновников, но так и не понял, на основании какой нормы суды принимали такое решение. Там просто нет объяснений, почему забрали деньги, сказал он. Не говоря уже о том, что в случае Захарченко суд, по идее, сначала должен был установить, кому они принадлежат. Эксперт отмечает отсутствие в данный момент нормы закона, которая санкционирует изъятие денег, источник происхождения которых чиновник не может подтвердить. Законопроект Минюста закрывает эту дыру в законе, но судебные решения, принятые в отсутствие должных правомочий, выглядят как минимум странно, заключает Шуманов.