На «умное голосование» власть ответила полицейской спецоперацией
Силовые механизмы остаются единственным инструментом борьбы с протестами, считает эксперт
Утром 12 сентября полицейские одновременно пришли в штабы Алексея Навального и к их координаторам как минимум в 39 городах, сообщил соратник политика Леонид Волков. По его данным, не менее 1000 силовиков провели более 150 обысков во всех штабах, кроме Самары и Уфы, где обыски были в среду. А штабы в Перми и Санкт-Петербурге обыскали уже во второй раз.
Полицейские изымали компьютеры и оргтехнику, не отображая изъятое в протоколах, утверждает Волков. Заблокированными оказались личные счета соратников Навального. Следственные мероприятия проходили в режиме спецоперации: 94 санкции на обыски Басманный суд вынес по представлению следователя Рустама Габдулина еще 4 сентября, тем же днем датированы постановления о блокировке счетов, но с их реализацией ждали больше недели, чтобы «ударить синхронно», считает Волков.
Полицейские пришли также к Михаилу Тихонову и Александру Никишину, координаторам движения «Голос» в Казани и Саратове. Обыск прошел у отца Азата Габдульвалеева, члена Ассоциации наблюдателей Татарстана, сообщил сопредседатель «Голоса» Григорий Мельконьянц: «Наши тренеры читают лекции для всех, кто к нам обращается, и это совершенно разные политические силы. Никишин и Тихонов помимо прочего читали лекции для активистов штабов Навального, думаю, тогда они попали в разработку и кто-то включил их фамилии в список на обыски».
Дело о финансировании выборов
В мае 2014 г. СКР возбудил уголовное дело о мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК), связанном с финансированием избирательной кампании Алексея Навального на выборах мэра Москвы в 2013 г. Обвинение было предъявлено соратникам Навального Константину Янкаускасу, Николаю Ляскину и Владимиру Ашуркову (на фото). По версии следствия, они похитили более 10 млн руб., пожертвованных россиянами в избирательный фонд кандидата в мэры через сервис «Яндекс.Деньги». Янкаускас провел несколько недель под домашним арестом, из-за чего не смог поучаствовать в выборах в Мосгордуму. Ашурков уехал в Великобританию, где попросил политического убежища. О результатах расследования дела ничего не сообщалось
Представитель СКР вчера не отвечал на звонки.
Следственные действия проводятся по делу об отмывании денег в Фонде борьбы с коррупцией (ФБК), следует из документов, предъявленных полицейскими. Оно было возбуждено 3 августа, в день очередной несогласованной акции в поддержку незарегистрированных кандидатов в Мосгордуму. Позже СКР сообщил, что арестовал счета ФБК, НКО «Защита прав граждан» и более 100 счетов физических и юридических лиц. По версии следствия, в 2016–2018 гг. сотрудники ФБК получили от третьих лиц крупные суммы в рублях и валюте.
СКР сообщал об 1 млрд руб., но в постановлениях суда и следователей говорится о 75 585 300 руб. Для их легализации соучастники через банкоматы внесли средства на счета ФБК, «совершив тем самым совместные преступные действия по их легализации», следует из постановления следователя об обыске, с которым ознакомились «Ведомости».
Блокировке на каждом из счетов сотрудников региональных штабов подлежало 75 млн руб. (а в одном случае – 1 млрд руб.), но таких сумм на них не было, и счета ушли в минус – их баланс стал отрицательным. Теперь в выписках отображаются эти миллионы со знаком минус (за вычетом тех средств, которые имелись на их счетах). Это техническая особенность блокировок, объясняет Ольга Бенедская из «Муранов, Черняков и партнеры»: когда исполняется постановление об аресте, указанная в нем сумма и отражается на счете. Если денег недостаточно, то сумма уходит в минус. Аресты счетов не означают, что суд подтвердил факт преступления: это обеспечительная мера, а суд проверяет только соблюдение процессуальных правил, добавляет эксперт.
Илья Шуманов из «Трансперенси интернешнл» отмечает, что отмывание средств – это дополнительный состав преступления. Сначала должно быть само преступление, а уже потом – придание видимости легального происхождения средствам, полученным преступным путем. Когда говорят, что организация занималась отмыванием, то это парадоксально – непонятно, что это за деньги и как они получены, говорит эксперт: «Если бы у следствия была такая информация, нам наверняка уже рассказали бы». Но СКР молчит, а это расходится с практикой по аналогичным делам и говорит о политической составляющей дела, считает он.
Сейчас каких-либо доказательств, что ФБК в особо крупном размере легализовывал преступные доходы, публике не предъявлено, хотя следствие и не обязано это делать, говорит руководитель Международной «Агоры» Павел Чиков: «Но поскольку доказательств не предъявлено, то все, что делается, выглядит, мягко говоря, неадекватным». Массовые обыски свидетельствуют о том, что у следствия нет конкретных фигурантов, иначе активность была бы вокруг них, подчеркивает Чиков: «Стоит задача запугать и подорвать материальную базу ФБК, затруднить работу, потому что изъяли много оргтехники. Может, в ходе обысков найдутся основания и для новых уголовных дел».
Навальный написал на своем сайте, что обыски связаны с результатами «умного голосования», которое 8 сентября было реализовано в 31 выборной кампании. По его мнению, обыски направлены на то, чтобы запугать его сторонников и «заставить отказаться от коллективных действий».
С учетом роста протестных настроений силовые механизмы становятся для Кремля единственным инструментом, который может дать хоть какие-то гарантии, что в следующем году московская история не повторится в еще большем масштабе, согласен политолог Аббас Галлямов. До следующих выборов далеко, поэтому раздражения избирателей пока можно не бояться, объясняет эксперт: «Власти пытаются нанести максимальный урон врагу, чтобы в следующий электоральный цикл тот вошел ослабленным. Очевидно, что политического инструментария в руках режима практически не осталось, в борьбе за общественное мнение оппозиция победила».