Суд не признал экс-губернатора Гайзера организатором преступного сообщества
Попытка создать прецедент пока не удалась, констатируют экспертыЗамоскворецкий суд Москвы в понедельник приговорил бывшего главу Республики Коми Вячеслава Гайзера к 11 годам колонии строгого режима и штрафу в 160 млн руб., сообщила в понедельник пресс-служба Мосгорсуда. Суд признал экс-губернатора виновным в мошенничестве, отмывании доходов и получении взятки в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159, пункты «а» и «б» ч. 4 ст. 174.1, ч. 6 ст. 290 Уголовного кодекса). При этом по статье об организации преступного сообщества (ч. 3 ст. 210 УК) Гайзер оправдан в связи с отсутствием состава преступления. Остальные 12 фигурантов приговорены к срокам от девяти лет лишения свободы до пяти лет условно. Оглашена только резолютивная часть решения, мотивы решения станут известны позднее.
Между тем обвинение просило для Гайзера 21 год колонии – рекордный срок для бывших губернаторов, а для остальных фигурантов – от восьми до 20 лет. Возможность ставить вопрос о таких сроках прокурор получил именно за счет самого тяжелого из предъявленных обвинений – в организации и участии в преступном сообществе (грозит лишением свободы на срок от 12 до 20 лет). По версии следствия, в 2005–2015 гг. его участники похитили акции птицефабрики «Зеленецкая» на 3,3 млрд руб., 67 млн руб. из Фонда поддержки инвестиционных проектов Коми и получили взяток более чем на 198 млн руб. за назначение разных лиц на должности и покровительство.
Адвокат Гайзера Дарья Евменина говорит, что ее подзащитного оправдали по двум особо тяжким статьям: по обвинению в руководстве преступным сообществом и по одному эпизоду получения взятки. В остальной части приговор будет обжалован, и защита намерена добиваться полного оправдания. «Мы должны понимать, что это процесс, по которому практически все подзащитные и множество свидетелей открыто заявляли об оказании давления на них в рамках предварительного расследования», – напоминает адвокат.
Это уже не первый случай, когда суды прекращают уголовное преследование по 210-й статье, отмечает адвокат Владимир Жеребенков: например, за счет этой статьи Верховный суд смягчил приговор бывшему начальнику антикоррупционного управления МВД Денису Сугробову и его сослуживцам. В Верховном суде и в Мосгорсуде начали обращать внимание на то, что обвинение в организации преступного сообщества вешают на всех подряд, если есть хоть малейшая возможность, говорит Жеребенков. Между тем должны быть определенные признаки преступления – наличие общей кассы, иерархия, распределение ролей. В отношении предпринимателей творится такая вакханалия, что даже президент обратил внимание, напоминает адвокат. По его словам, какой-то сигнал все-таки пошел и в последнее время суды стали более жестко подходить к обвинению по 210-й статье, примерно треть из них прекращается в судебном заседании, знает Жеребенков.
На то, что все сотрудники компании только по факту совместной работы могут стать участниками организованной преступной группы, президент обратил внимание в своем последнем послании Федеральному собранию. «Это вообще ерунда какая-то, но такое бывает, к сожалению», – сетовал он. О необходимости исключить необоснованное вменение предпринимателям ст. 210 ранее говорил бизнес-омбудсмен Борис Титов, на днях либерализацию уголовного законодательства пообещал первый вице-премьер Антон Силуанов. Тем не менее в организации преступного сообщества сейчас обвиняют владельца группы «Сумма» Зиявудина Магомедова и его брата Магомеда, экс-министра Михаила Абызова и многих других.
Прецедент с признанием чуть ли не всего руководства республики преступной группировкой создан не был, констатирует политолог Алексей Макаркин. Дело Гайзера стало чуть ли не первым, на котором обкатали применение статьи совсем не в тех целях, для которых она была написана, напоминает политолог Михаил Виноградов, и на каком-то этапе казалось, что обвинение и есть приговор, который уже политически одобрен. Поэтому решение суда – важный прецедент, показывающий, что не любая согласованная деятельность может быть квалифицирована как оргпреступность. Но он пока не стал общим – скорее это сигнал, отмечает эксперт.