Картина Васи Ложкина «Великая прекрасная Россия» больше не считается экстремистской
Самоирония и высмеивание пороков ненависти не возбуждают, решил судОктябрьский районный суд Новосибирска в понедельник отказался признать экстремистской картину Алексея Куделина (творческий псевдоним – Вася Ложкин) «Великая прекрасная Россия». Об этом сообщил член Совета по правам человека (СПЧ) при президенте адвокат Владимир Ряховский, представлявший художника в суде.
На картине изображена часть карты мира, где Россия обозначена как «Великая прекрасная Россия», а территории других стран названы оскорбительными словами. На запрете полотна настаивала прокуратура, по заявлению которой в 2016 г. картина была признана экстремистским материалом и внесена в соответствующий список Минюста. Решение было принято без ведома самого художника, в качестве ответчика по делу проходил Роман Быков, разместивший картину в интернете, а третьими лицами были Роскомнадзор и Минюст.
В прошлом году СПЧ добился пересмотра решения суда. Правозащитники указывали, что суд не учел сатирический характер картины: она не пропагандирует, а высмеивает бытовой национализм и ксенофобию. Новосибирский облсуд отменил решение первой инстанции и вернул дело на пересмотр, а райсуд назначил новую экспертизу, в том числе с привлечением эксперта по культурологии (предыдущая проводилась в рамках уголовного дела об экстремизме, знает Ряховский). Экспертиза, которую проводили специалисты Новосибирского педуниверситета, не нашла в картине экстремизма. Будучи карикатурой, произведение критически представляет фрагмент действительности, а именно наличие в стране ксенофобии и националистических настроений, объяснили эксперты. По их мнению, произведение является многозначным и в сознании зрителя его содержание может функционировать по-разному, но негативные эмоции не направлены на возбуждение ненависти.
По словам Ряховского, в ходе процесса представитель прокуратуры настаивала на признании картины экстремистской, добивалась повторной экспертизы и даже требовала вызвать экспертов в качестве свидетелей. «Но суд встал на нашу сторону и подтвердил, что никаких призывов к экстремистским действиям картина не содержит, несмотря на наличие негатива», – отмечает адвокат.
Этот случай можно считать экстраординарным: де-факто картину признали экстремистской по ошибке, говорит руководитель Международной «Агоры» Павел Чиков. Она была обнаружена в публикациях националиста, в отношении которого расследовалось уголовное дело об экстремизме, и попала в перечень экстремистских материалов практически автоматом – как реальное произведение искусства ее не оценивали, подчеркивает эксперт. СПЧ вмешался и смог развернуть ситуацию, но на самом деле никакая экспертиза тут не была нужна: это дело судьи – оценить изображение и контекст, в этом произведении просто нет сложностей, требующих вмешательства лингвистов, уверен Чиков. Но в картине есть самоирония, а она ни судьям, ни прокурорам не доступна – поэтому для отмены решения была обязательна экспертиза, резюмирует он.
Чувства юмора прокурорам и судьям иногда действительно не хватает, согласен директор аналитического центра «Сова» и член СПЧ Александр Верховский. По данным экспертов «Совы», проанализировавших динамику пополнения федерального списка экстремистских материалов, в 2018 г. в общей сложности 16 пародийных материалов запрещены как серьезные. «В случае с картиной Ложкина, конечно, нужно очень сильно напрячься, чтобы разглядеть в ней экстремизм. Но иногда бывают случаи, которые ставят в тупик даже специалистов», – признает Верховский. По правилам эксперты вообще не должны отвечать на вопросы правового характера – например, делать выводы о наличии или отсутствии призывов к разжиганию розни, это должен делать судья, напоминает правозащитник. Но на практике и прокуроры, и суд стараются переложить решение на экспертов, а эксперты бывают разными, многое зависит от региона. Например, в Москве число очевидно некорректных решений сведено к минимуму, а все потому, что экспертиза в свое время была централизована, объясняет Верховский, в итоге по крайней мере в столице эксперты не находят экстремизма там, где его очевидно нет.