К чему приведет попытка госпереворота в Венесуэле. Мнение политологов

Глеб Кузнецов, руководитель экспертного совета Экспертного института социальных исследований:

Венесуэла находится в кризисе глобального масштаба, который имеет социально-экономическое измерение. [Министр экономического развития России Максим] Орешкин в Давосе справедливо назвал ее экономику худшей экономикой мира. Венесуэла сегодня fail state для учебника. Генералы и высшие чиновники замешаны в наркоторговле, руководители регионов и силовики – в контрабанде и «крышевании» черного рынка. Нормальной торговли нет, внутреннего рынка нет, базовые потребности населения не удовлетворяются. Беженцев уже более 3 млн человек. Совершенно неважно, кто победит сегодня. Важно, что катастрофа будет продолжаться. Разница в том, что при сохранении режима шансов на выздоровление нет. При победе оппозиции есть шанс, пусть и призрачный. Но я уверен, что, кто бы ни победил сегодня, он не сможет сформировать устойчивый политический режим. Попытки свергнуть Мадуро будут продолжаться в случае его победы. Оппозиция тоже не готова сформировать нормально действующее правительство.

Если победит Мадуро, у него появятся аргументы, чтобы потребовать больше денег и ресурсов у внешних спонсоров своего режима, в том числе у России. Ведь он на переднем краю борется с «мировым гегемоном». Победа оппозиции позволит зафиксировать убытки и свалить невозможность истребовать долги на коварные США.

Инструментарий России очень ограничен в этом регионе. Кроме гневных выступлений в ООН и репортажей на RT сделать мы по большому счету ничего не можем. Ни инвестиции, ни помощь зерном, ни работа чиновников правительства над экономическими программами не помогут. Проблемы Венесуэлы слишком глобальны, а власть слишком коррумпирована, чтобы помочь там что-то наладить. А сделать военную подпорку с помощью ЧВК не получится – много сверхсильных игроков вокруг. То есть судьба Венесуэлы решится на улицах ее городов, а не в играх больших сил. И легкой эта судьба точно не будет.

Евгений Минченко, президент коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг»:

Считаю, что история в Венесуэле еще не закончилась. Говорить, что Мадуро окончательно списан со счетов, несколько преждевременно, потому что и парламент уже давно не признавал его легитимность, и большая часть тех стран, которые сейчас признали нового переходного президента, – они же не признали в прошлом году победу Мадуро на выборах президента. Так что в этом смысле идет усугубление кризиса, который продолжается на протяжении нескольких месяцев. И сейчас решающее слово за армией. Не готов сказать, насколько она готова за Мадуро рубиться.

Второе: если даже переворот произойдет, там еще будет период выборов, потому что Хуан Гуаидо объявлен переходным президентом. Плюс в следующем году в стране намечены парламентские выборы. Кроме того, в Венесуэле распределенная система власти в разных регионах, там очень сильные региональные элиты, которые тоже будут играть свою какую-то игру. Нельзя говорить, что там только два полюса, их гораздо больше.

Третье: сгорели ли российские инвестиции [в экономику Венесуэлы]? А собственно, почему они должны сгореть? Пока мы видим ситуацию, что на бирже евробонды Венесуэлы растут, а не падают в связи с этими новостями, и, если есть рыночные инвестиции российских компаний, почему они должны пропасть? Тем более что там есть еще китайские инвестиции, гораздо большие, чем российские.

Думаю, что гораздо больший риск не столько для российских бизнес-инвестиций, сколько для наших вложений в военную инфраструктуру. Вот это, конечно, в случае прихода проамериканских властей действительно риск.

[Военное вмешательство России в ситуацию] – технически это очень сложно. Кроме того, удержание власти – это функция полицейская, а не военная, эта задача не решается при помощи бомбардировщиков. На мой взгляд, идея о том, что Россия как-то может в военном плане вмешаться, спорная, особенно учитывая растянутость коммуникаций.

[Что касается возможности столкновения России и США], конечно, в наше время ничего нельзя исключать. Но все-таки взять и столкнуться с американцами из-за Венесуэлы, мне это кажется, крайне маловероятным.

Федор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»:

Столкновение [России и США в Венесуэле] в политико-дипломатическом смысле возможно, само собой, а иного – нет, потому что условно эту ситуацию можно сравнить с той, что была в 2008 г. в Грузии. Тогда США ничего не могли сделать для прямой военной поддержки [тогдашнего президента Грузии Михаила] Саакашвили – далеко просто очень. Так и Россия, даже если захотела бы, это нереально, Венесуэла – это все-таки зона под боком США.

А политико-дипломатическое столкновение, я думаю, конечно, будет. Будет очень мощное выступление с нашей стороны в поддержку законных властей, с разоблачением грубого вмешательства, что, в общем, правда, с этим трудно спорить.

В самой Венесуэле ситуация сложная, потому что не очень понятно, как она развернется в дальнейшем. Если Мадуро придет в себя и мобилизует своих сторонников, а их у него все равно много – это бедная часть, которая была в свое время воспламенена Уго Чавесом, и Мадуро унаследовал эту часть населения. [Беднота] Мадуро до сих пор поддерживает, и, самое главное, даже если она не очень поддерживает его, она точно против той среды, которая против Мадуро выступила, – против представителей городской аристократии, которые столетиями правили Венесуэлой, а Чавес первый пришел под лозунгом, что он от народа. И народ это очень оценил. Не думаю, что это обещает Мадуро сохранение власти, но это обещает очень серьезный внутренний конфликт вплоть до гражданской войны.

Второй риск – это непосредственно события в ближайшие сутки-двое. Поскольку Мадуро разорвал отношения с США и предписал всем американским дипломатам покинуть территорию, а новый самопровозглашенный президент отменил это и заверил, что отношения сохраняются и уезжать не надо, а госдепартамент фактически отказался их принимать, поскольку не считает приказ Мадуро законным. И вот здесь возникает очень неприятная коллизия: через 72 часа, по идее, венесуэльские власти должны выдворить этих дипломатов силой. А применение какого-то воздействия к дипломатическим работникам уже может рассматриваться как casus belli (повод для боевых действий), и уже в Белом доме всякие источники говорят, что не исключают никакого сценария. Плюс еще и в соседней Бразилии новый президент неоднократно говорил, что он готов чуть ли не на все для восстановления демократии в Венесуэле. Так что там может быть быстрое и опасное развитие событий с непосредственным внешним вмешательством.

Шанса на то, чтобы ситуация в Венесуэле успокоилась, думаю, уже нет. Серьезно говоря, этот режим уже кончился. Он может удержаться, но это, скорее всего, возможно только путем очень серьезного силового подавления. Если армия на стороне Мадуро, в принципе, она может это сделать. Но это все равно уже такие конвульсии, и в стране не будет ни стабильности, ни какой-то управляемости, особенно при том условии, что США его уже не признают. Пока армия вроде бы Мадуро поддержала, хотя понятно, что, если речь пойдет о каких-то масштабных силовых мерах с очевидными жертвами и кровопролитием, армия тоже задумается.

 Андрей Кортунов, генеральный директор Российского совета по международным делам:

Мне не кажется, что заявление Трампа [о признании Гуаидо временным президентом Венесуэлы] принципиально меняет ситуацию. Администрация Трампа не признает и легитимности Башара Асада в Сирии, тем не менее он сидит в Дамаске и вроде бы пока не собирается никуда уходить. Поэтому очевидно, что сейчас США хотят загнать Мадуро в полную, насколько это возможно, международную изоляцию и, в частности, изолировать его в Латинской Америке, создать дополнительные политические и экономические трудности, тем самым содействовать смене режима в Венесуэле.

Но при этом очень трудно вообразить, что США могли бы прибегнуть к использованию военной силы в Венесуэле по принципу Сирии. Очень трудно предположить, что такое решение будет принято Организацией американских государств. Поэтому в конечном счете вопрос заключается в том, готова ли будет Россия, а также Китай платить все более высокую цену за сохранение нынешнего венесуэльского режима у власти. Учитывая то обстоятельство, что риски переворота, риски каких-то политических потрясений в Венесуэле растут, соответственно, растут и риски потерять если не все, то очень многие из уже сделанных инвестиций. Вот вопрос к Москве и к Пекину.

То, что США будут повышать давление на Венесуэлу, – это очевидно. Это было ясно достаточно давно. Военного вмешательства с их стороны, думаю, не будет – это не будет поддержано, во-первых, другими латиноамериканскими странами, потому что при всех их сложных отношениях с Венесуэлой такое вмешательство будет расценено как нарушение правил игры. Во-вторых, такое вмешательство противоречит общей политике администрации Трампа, которая, в частности, проявилась в Сирии: хватит нам вмешиваться, тратить деньги и терять людей. В-третьих, это вмешательство, если бы оно произошло, может привести к очень серьезным последствиям внутри США, потому что совершенно не очевидно, что удастся быстро этот режим свергнуть, может повториться ситуация Вьетнама, где очень долго продолжалась борьба в джунглях, гибли американцы и увеличивалась цена вопроса, а может повториться ситуация Ирака, когда вроде бы все захватили, в Багдад вошли, арестовали Саддама Хусейна, а мира не было, и там пришлось находиться очень долго, и результаты были не очень хорошие.

Думаю, будет система более близкая Трампу: усиление экономического и политического давления. Он это любит, и вообще у американцев сейчас принято усиливать санкционное давление, изолировать, ухудшать ситуацию в надежде на то, что венесуэльский народ проснется, сбросит это ярмо со своей шеи и воспримет идеи либерализма и дружбы с США. А на это мы [Россия] можем ответить только увеличением своей поддержки в самых разных формах: дополнительных кредитов, дополнительной политической поддержки. Если только Россия не захочет вместе с другими странами обсуждать возможность политического транзита в Венесуэле по образцу Сирии. Что, в общем, теоретически возможно, но пока что я такого желания с российской стороны не отмечаю.

В самой Венесуэле, наверное, и дальше будет ухудшаться экономическая ситуация, будет расти инфляция, будет разрушаться финансовая система. Будет расти дефицит самых базовых вещей – и продовольствия, и тех вещей, которые импортируются. И конечно, будет нарастать поляризация – собственно, мы ее уже видим. Дойдет ли дело до гражданской войны, сказать трудно, потому что для этого надо понимать, насколько там по-прежнему сильны силовые структуры и насколько они лояльны Мадуро.

Кроме того, дальнейшее развитие событий зависит еще и от того, как себя поведет Мадуро. Будет он идти на какие-то уступки или, наоборот, будет ужесточать, будут там дальше ограничиваться демократические права или будет какой-то диалог и он попытается кого-то из оппозиции кооптировать. Пока что власть реагирует достаточно жестко на выступления оппозиции, но является ли это стратегией или это тактика, которая может измениться, сказать трудно.

Константин Макиенко, эксперт Центра анализа стратегий и технологий:

Последний крупный пакет контрактов по поставке вооружений для Венесуэлы – для Сухопутных войск и ПВО – был практически полностью завершен несколько лет назад. В этот пакет входила поставка 123 БМП-3, 32 реактивных систем залпового огня «Град», 20 САУ «Мста», дивизиона системы ПВО С-300В4 и другая техника. При этом общая сумма поставок вооружений в Венесуэлу с 2005 г. составляет около $12 млрд. Часть из них продавалась в счет кредита, но сумма непогашенного кредита на порядок меньше общей суммы поставок, включена в госдолг Венесуэлы и не влияет на текущую операционную деятельность «Рособоронэкспорта» или предприятий промышленности. Все остальные средства получены из относительно крупных проектов в Венесуэле. На ближайшее время планировалась достройка завода по производству автоматов Калашникова и сервисного центра для обслуживания вертолетов.