Изгой и борец с коррупцией. Каким журналистом был Джамаль Хашкоджи и кому он мешал

Во вторник в Эр-Рияде открывается инвестиционный форум, который фактически правитель Саудовской Аравии наследный принц Мухаммед ибн Салман задумал как прорывной. Он собирается презентовать участникам Future Investment Initiative свой проект реформ; на конференцию, которую неофициально называют «Давосом в пустыне», должны были приехать главы крупнейших западных компаний, банков и инвестфондов, планировалось подписание многомиллиардных контрактов. Но этого не случится. Планы сорвала гибель 59-летнего Джамаля Хашкоджи в стенах консульства Саудовской Аравии в Стамбуле 2 октября. Сначала речь шла о его исчезновении, но затем турецкая газета Sabah сообщила об аудиозаписи, свидетельствующей, что Хашкоджи был убит, шокирующую новость подхватили мировые СМИ. В субботу телеканал Al Ekhbariya сообщил, что убийство Хашкоджи в консульстве («в драке с людьми, находившимися в здании») признал генеральный прокурор Саудовской Аравии.

Одним из первых, кто резко высказался тогда еще о пропаже Хашкоджи, был Ричард Брэнсон. Полтора года его Virgin Hyperloop One убеждала министерство транспорта Саудовской Аравии в необходимости строительства в стране сверхскоростных вакуумных поездов. Соглашение должны были подписать на конференции, которая продлится три дня. Но Брэнсон все отменил, сообщает FT. От участия в проектах или посещения Future Investment Initiative отказались руководство МВФ и Всемирного банка, руководители JPMorgan Chase, Credit Suisse, Standard Chartered, BlackRock, EL Rothschild, Blackstone, Uber, Ford Motor.

Убийство Хашкоджи изменило баланс сил на Ближнем Востоке, пишет The Wall Street Journal (WSJ). Стабильность альянса США и Саудовской Аравии теперь под угрозой, равно как и претензии Саудовской Аравии на лидерство на Ближнем Востоке и американо-саудовские планы по сдерживанию Ирана. Главный выигравший – президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, который воспользовался моментом, чтобы улучшить отношения с Вашингтоном, поднять свой имидж на международной арене и подставить подножку саудовским притязаниям. Турция – «единственная страна, которая может возглавить мусульманский мир», заявил он на прошлой неделе, отмечает WSJ. Иран тоже среди выигравших. Он с удовольствием наблюдает, как его заклятый враг вертится под огнем международной критики.

В марте этого года попытка сорвать поставки американского вооружения Саудовской Аравии провалились в сенате 55 против 44 голосов, напоминает WSJ. Трамп по-прежнему не хочет отменять сделку на $110 млрд. Но многие сторонники саудовцев в законодательном органе пересматривают свои взгляды, пишет газета. Например, сенатор Линдси Грэхем заявил, что «MBS [Мухаммед ибн Салман] – слишком токсичная фигура. Он никогда не сможет быть лидером на мировой арене».

Слово против денег

«Мухаммед ибн Салман тратил миллионы долларов, чтобы создать себе нужный имидж, а Джамаль Хашкоджи разрушал все это несколькими словами», – говорил The New York Times (NYT) друг журналиста Азхам Тамими. Последний год вынужденный покинуть Саудовскую Аравию, Хашкоджи работал в The Washington Post. Его коллега по газете – редактор Карен Аттия рассказывает, что перед своим исчезновением он мечтал увеличить количество материалов об арабских странах. Он хотел быть не «ссыльным диссидентом», вспоминает она, а журналистом. Как-то, идя по ньюсруму, он бросил: «Надеюсь, мы сможем создать все это и на Ближнем Востоке».

The Washington Post стала переводить его колонки на арабский. Этого ему было мало. «Арабскому миру необходима новая версия старых транснациональных СМИ, чтобы узнавать о мировых событиях. Но еще важнее создать площадку, на которой арабы сами могли бы высказывать свое мнение», – рассказывал Хашкоджи в своей последней колонке. Он планировал открыть сайт, где размещались бы статьи об экономике арабских стран, в том числе Саудовской Аравии. Хашкоджи считал, что многие арабы не понимают масштабы коррупции на Ближнем Востоке и зыбкость богатства, основанного на торговле нефтью. Также он занимался созданием движения «Демократия в арабском мире сегодня» (Democracy in the Arab World Now, DAWN), рассказывает NYT.

Интернет-издание The Daily Beast раздобыло документы о регистрации этого движения в январе 2018 г. в штате Делавэр. Целью движение ставило «отповедь в арабском мире и на Западе скептикам «арабской весны». Планировалось вести агитацию среди политиков, журналистов, бизнесменов, ученых за демократию в арабском мире. Ежегодно выпускался бы отчет о демократии на Востоке. Движение должно было объединять и помогать беженцам вроде Хашкоджи, живущим в разных частях мира, сам журналист должен был возглавить DAWN. В этом году он ездил по Европе, встречался с экспатами из Персидского залива и убеждал их пожертвовать деньги на DAWN.

Хашкоджи рассказывал друзьям, что представители кронпринца Мухаммеда регулярно просят его сбавить накал критики и приглашают вернуться на родину, пишет NYT.

Становление

Джамаль Хашкоджи был неоднозначной фигурой. Он поддерживал борьбу Усамы бен Ладена с СССР, симпатизировал «Братьям-мусульманам» (организация запрещена в России), признанным во многих странах террористической организацией, мечтал побороть коррупцию на Ближнем Востоке и сражался против радикализма. Трижды власти лишали его работы из-за оппозиционных взглядов. Дважды он уезжал из страны из соображений своей безопасности.

Семья самого Хашкоджи была достаточно зажиточной, чтобы послать сына учиться из Медины в США. В 1982 г. 24-летний Хашкоджи окончил Университет Индианы и через несколько лет выбрал поприще журналиста. Активным приверженцем «Братьев-мусульман» он стал еще в студенческие годы. Хашкоджи разделял их стремление очистить арабский мир от коррупции и автократического правления, которое считалось наследием западного колониализма, объясняет The Washington Post. «Мы мечтали основать где-нибудь исламское государство. Мы верили, что, как только появится одно, это приведет к появлению другого – и тогда возникнет эффект домино, который может изменить историю человечества», – цитировал Хашкоджи журналист New Yorker Лоуренс Райт. Он познакомился с Хашкоджи 15 лет назад и затем писал о нем в своей книге «Призрачная башня: «Аль-Каида» и путь к 9/11» (The Looming Tower: Al-Qaeda and the Road to 9/11, издана в 2006 г.).

Эти идеалы Хашкоджи пронес через всю жизнь. Например, в 1992 г. в Алжире к власти чуть не пришел демократическим путем Исламский фронт спасения. Он выигрывал на парламентских выборах, но военный переворот помешал провести второй тур. В стране разразилась гражданская война. В 1992 г. Хашкоджи вместе с другими исламистами организовал в Лондоне организацию «Друзья демократии в Алжире», пишет NYT. Они начали кампанию против властей Алжира, не пустивших исламистов к власти. В том числе публиковалась пропагандистская реклама в британских газетах перед парламентскими выборам в апреле 1992 г. в Великобритании: «Когда вы идете отдать свой голос, помните, что это привилегия, которой лишены многие люди в мире, в том числе алжирцы».

Потом Хашкоджи уповал на «арабскую весну», начавшуюся в 2011 г. «Журналисты, научное сообщество и население в целом были полны ожиданий, что «арабская весна» позволит создать в их странах живое, свободное общество. Они ждали освобождения от господства правительств, постоянного вмешательства в свою жизнь и контроля за информацией. Вскоре от надежд не осталось и следа; в этих государствах либо восстановился статус-кво, либо условия жизни стали еще хуже», – писал он в своей последней колонке в The Washington Post.

Пути с бен Ладеном сошлись и разошлись

Примерно в то же время, что и Хашкоджи, – в конце 1970-х – вступил в ряды «Братьев-мусульман» и бен Ладен. Поначалу оба были сторонниками моджахедов в войне с правительством Афганистана и СССР. Это было типично для многих арабских и западных журналистов того времени, пишет Райт в своей книге.

Начинал Хашкоджи в англоязычной саудовской газете Saudi Gazette, затем работал в других изданиях, в том числе основанной в Лондоне саудовцами газете Asharq Al-Awsat и бейрутской Al-Hayat, которые издаются по всему миру. В 1999 г. его назначили заместителем главреда Arab News, крупнейшего англоязычного издания в Саудовской Аравии.

Своим взлетом он обязан материалам о горячих точках. Первый толчок дало интервью с бен Ладеном и серия репортажей о войне 1979–1989 г. в Афганистане. Писал Хашкоджи и о гражданской войне в Алжире, и о войне в Персидском заливе. СМИ в Саудовской Аравии плотно контролируются королевской семьей, пишет Business Insider. Так что чем выше забирался по карьерной лестнице Хашкоджи, тем теснее становились его отношения с правящей элитой. Он даже числился королевским советником и путешествовал с королем Абдаллой.

Его другом стал Барнетт Рубин, тогда старший научный сотрудник центра по международному сотрудничеству при Университете Нью-Йорка. Они познакомились в 1989 г. в американском консульстве в Джидде (Саудовская Аравия) во время турне Рубина с лекциями. Хашкоджи был тогда 31 год. Он рассказал Рубину о поездке в Афганистан. Показал фотографию, на которой стоит рядом с боевиками с ручным противотанковым гранатометом в руках. Хашкоджи не смог бы путешествовать с моджахедами, не помогай в организации поездки разведка Саудовской Аравии, утверждает The Washington Post. Возглавлял ее принц Турки ибн Фейсал. Они координировали снабжение моджахедов вместе с ЦРУ в рамках кампании против СССР в Афганистане.

Афганская эпопея и фотографии с оружием среди боевиков породили две версии. Первая: Хашкоджи работал на саудовскую разведку. Вторая: он принимал участие в боях. Никаких доказательств этому нет, пишет NYT и цитирует специалиста по исламу из Университета Осло Томаса Хеггхаммера, который много разговаривал с Хашкоджи о его поездке в Афганистан: «Он был прежде всего журналист».

К середине 1990-х, как рассказывали The Washington Post друзья Хашкоджи, его начал беспокоить экстремизм бен Ладена и других джихадистов. Он стал склоняться к мысли, что лучшее лекарство от коррупции и плохого управления в арабских странах – демократия и свобода.

Бен Ладен и Хашкоджи схлестнулись во время интервью в Судане в 1995 г. Бен Ладен хвастался, что его теракты заставят США уйти с Аравийского полуострова, вспоминает Райт в своей книге. Журналист парировал, что надо отказаться от насилия: «Усама, это крайне опасно. Это как будто ты объявишь войну. Ты дашь право американцам охотиться за тобой».

После 11 сентября 2001 г. Хашкоджи, прекрасно говорящий на английском, знаток Саудовской Аравии, стал популярным человеком среди иностранных журналистов, которые пытались понять, что движет террористами, пишет Bloomberg. Позиция Хашкоджи была тверда: «Угнанные Усамой бен Ладеном самолеты атаковали не только Нью-Йорк и Вашингтон, они атаковали позиции ислама как веры, ценности толерантности и сосуществования, которые он исповедует» (цитата по Business Insider). Критиковал он и конспирологов, связывающих теракт с Саудовской Аравией на основании того, что 15 из 19 угонщиков были оттуда родом. После убийства бен Ладена в 2011 г. Хашкоджи твитил: «[бен Ладен], ты был прекрасен и храбр в те прекрасные дни в Афганистане, пока не предался ненависти и гневу».

Неблагоразумный

В первом же разговоре с Рубином Хашкоджи принялся критиковать принца (а сейчас – короля Саудовской Аравии) Салмана ибн Абдул-Азиза, который тогда был губернатором Эр-Рияда и координировал помощь моджахедам, пишет The Washington Post. Хашкоджи не нравилось, что тот поддерживает экстремистские группы салафитов. «Это было типично для Джамаля», – вспоминает Рубин: негативно отзываться о королевской семье в беседе с первым же незнакомым иностранцем. Куда благоразумнее было бы держать рот на замке. Но это было не по силам Хашкоджи. В 2003 г. он стал главным редактором газеты Al Watan. Он продержался на этом посту два месяца и был уволен. По одной из версий, за серию критических статей о влиянии религиозного истеблишмента в Саудовской Аравии, сообщала The Christian Science Monitor.

The Washington Post объясняет: Al Watan владел клан Фейсал, к которому был близок Хашкоджи. Турки ибн Фейсал в 1977–2001 гг. руководил Службой общей разведки, а его брат Сауд ибн Фейсал в 1975–2015 гг. возглавлял МИД. Как только Хашкоджи уволили, его тут же послали в Лондон советником по связям с прессой. Послом в Великобритании в то время работал Турки ибн Фейсал. «Чтобы спасти его жизнь, они вывезли его из королевства», – уверяла The Washington Post одна из ближайших друзей Хашкоджи Мэгги Митчелл Салем. Они познакомились в 2002 г., когда она работала в вашингтонском Институте Ближнего Востока.

В 2005 г. Турки стал послом в Вашингтоне и пригласил Хашкоджи туда на пост пресс-секретаря. Предыдущий посол – принц Бандар ибн Султан, прозванный «Бандар Буш» за хорошие отношения с американским президентом, поста лишился, но бывать в Белом доме и плести интриги не перестал. Это бесило Турки, объясняет The Washington Post. Так Хашкоджи волей-неволей встрял в противостояние двух кланов, наживая новых врагов в Саудовской Аравии.

Через два года Турки заменили другим послом. Хашкоджи вернулся в Саудовскую Аравию и снова возглавил Al Watan. Рубин вспоминает, как в 2009 г. приезжал в Эр-Рияд и его предупредили, что лучше не встречаться с Хашкоджи, чтобы не вызвать подозрения властей. Но он все равно встретился с приятелем.

4 года ради 11 часов

Хашкоджи проработал в Al Watan до 2010 г., пока снова не был уволен. На этот раз за нападки на салафитов в его газете, пишет The Washington Post. После этого саудовский принц аль-Валид ибн Талал чуть было не изменил судьбу журналиста. Принц задумал создать конкурента катарской Al Jazeera и располагал для этого немалыми возможностями. В прошлом году Forbes оценивал его состояние в $18,7 млрд, это 45-е место в мире (в 2013 г. принц подал иск к Forbes – якобы журнал занизил оценку его состояния, у него не $20 млрд, а $29,6 млрд, и занимать он должен не 29-е место, а входить в первую десятку). Среди активов его холдинга Kingdom Holding сеть отелей Four Seasons, доли в Lyft, Twitter, 21st Century Fox, Disney и многих других компаниях, он контролирует и одну из крупнейших в арабском мире медиакомпаний Rotana.

Хашкоджи четыре года помогал принцу подготовить к запуску в Бахрейне международный телеканал Al-Arab. 1 февраля 2015 г. он вышел в эфир. Но в первый же день Хашкоджи выпустил на экран шиитскую оппозицию и через 11 часов после начала вещания телеканал получил от властей приказ закрыться, вспоминал Хашкоджи в беседе с Columbia Journalism Review.

Этот эпизод демонстрирует оптимизм Хашкоджи, считает The Washington Post и цитирует одного из его друзей: «У него была вечная вера, что все хорошо, что правда победит. Он был добр и верил в доброту других». Но после закрытия Al-Arab в переписке с Рубином Хашкоджи признавался: «Я начал подумывать, не время ли сдаться и уехать куда-нибудь в спокойное место на Западе, чтобы быть свободным и свободно высказываться» (цитата по The Washington Post). Хашкоджи стал сотрудничать с различными СМИ – от ВВС до Al Hayat. В декабре 2015 г. он декларировал на страницах этой газеты: «В арабском мире все и каждый уверены, что журналисты не могут быть независимыми, но я представляю лишь самого себя, что правильно. Кем бы я был, если бы поддался давлению и изменил свои убеждения?» В том году в Саудовской Аравии скончался 90-летний король Абдалла. На трон сел Салман ибн Абдул и предоставил неограниченную власть своему сыну Мухаммеду, которого в 2017 г. назвал кронпринцем.

«Когда молодой кронпринц Мухаммед ибн Салман восходил к власти, он обещал социальные и экономические реформы. Он говорил о том, чтобы сделать страну более открытой и толерантной, и обещал, что разберется с тем, что мешает нашему прогрессу, например запретом женщинам на вождение», – вспоминал Хашкоджи в колонке в The Washington Post. И действительно – тот объявил о стратегии «Видение 2030» и предпринял довольно радикальные шаги: разрешил женщинам водить машину, открыл кинотеатры, повел кампанию против религиозного экстремизма. «Но все, что я сейчас вижу, – волну арестов. На прошлой неделе около 30 человек были задержаны <...> некоторые из них мои хорошие друзья», – продолжал Хашкоджи в той же колонке. В ноябре 2017 г. волна арестов достигла кульминации, когда более 200 представителей политической элиты и бизнеса (в том числе из королевской семьи) оказались пленниками в отеле «Ритц-Карлтон» в Эр-Рияде.

«У меня смешанные чувства в отношении его реформ. Мне нравятся многие реформы, они необходимы. Я сам призывал к ним. На самом деле я терял работу [в Al Watan] дважды из-за того, что подталкивал к этим реформам. В то же время меня беспокоят две вещи, на которых американские СМИ не заостряют внимание. Во-первых, запугивание. Он [принц Мухаммед] все больше запугивает всю Саудовскую Аравию арестами и угрозами. Во-вторых, монополия на власть, единоличное правление», – говорил Хашкоджи в интервью Columbia Journalism Review в марте этого года.

«Мой друг, выдающийся саудовский писатель Салех аш-Шехи, написал одну из самых известных колонок, когда-либо опубликованных в саудовской прессе. Теперь он отбывает в тюрьме пятилетний срок по необоснованному обвинению – якобы он высказывался против саудовской власти», – рассказывал Хашкоджи в последней своей колонке в The Washington Post. Аш-Шехи был арестован после выступления в телеэфире 8 декабря 2017 г., где заявил, что любой человек со связями в королевском суде может купить лучшие земельные участки, недоступные простым смертным.

Изгнание с газетных страниц

В январе 2016 г. Рубин предупреждал в переписке Хашкоджи: «Может быть, настоящая цель этой расправы – люди вроде тебя». В ответ он получил: «Спасибо, друг мой, я не воспринимаю это в таком ключе, правительство <...> хочет быть жестким в отношении экстремизма, а не людей Саудовской Аравии» (цитаты по The Washington Post). Но ему пришлось передумать и в июне прошлого года покинуть Саудовскую Аравию.

За полгода до этого власти запретили публиковать Хашкоджи в любых СМИ, финансируемых Саудовской Аравией. NYT добавляет, что когда ему сообщали о запрете, то велели не писать даже в Twitter. А родным запретили выезд за рубеж.

Причины этого до конца не ясны, пишет ТАСС. Одна из версий – критика в адрес Трампа, на сближение с которым взяли курс власти Саудовской Аравии. Так, на форуме Вашингтонского института ближневосточной политики в ноябре 2016 г. Хашкоджи обрушился на Трампа за его произраильскую позицию. Другая версия – он впал в немилость, так как был близок к Мухаммеду ибн Наифу аль-Сауду, который числился вторым в списке наследников в 2015 г.

«У меня были хорошие отношения [с властями] <...> Я знал границы. Но в их пределах было полно места для маневра. Даже когда на меня давили, никогда не арестовывали и никогда не запрещали писать. Да, бывали времена, когда увольняли с работы. Но ни разу я не сталкивался с запретом писать, – переживал Хашкоджи в интервью Columbia Journalism Review. – Это была главная причина, по которой я уехал из страны <...> Я чувствовал, что круг сужается, и решил уехать. Через несколько недель после этого начались аресты, и я порадовался, что нахожусь за рубежом. У нас в Саудовской Аравии никогда не было свободы слова – что правда, то правда. Но нам и никогда не приказывали и не просили навязывать определенные идеи, а если вы не доносите эти идеи, вас судят. Это что-то новенькое». Хашкоджи винил здесь принца Мухаммеда: «Он думает, что нужно унифицировать мысли и взгляды всех и каждого и подавить любое инакомыслие. В принципе, он хочет контролировать все пространство. Он преобразователь, он хочет иметь монополию на изложение информации, на идеи, которые обсуждаются в Саудовской Аравии. И сейчас он полностью контролирует подачу информации в Саудовской Аравии» (цитата по Columbia Journalism Review).

В прошлом июле Хашкоджи обедал в Лондоне с Салем и признался, что собирается просить убежище в США, что и сделал через несколько недель. Он получил гринкарту, но так и не стал гражданином Америки. Через месяц, в сентябре, он писал Рубину о Мухаммеде: «Этот парень опасен, на меня давят <...> чтобы я был «мудрым» и молчал. Думаю, буду высказываться осторожнее» (цитата по The Washington Post). Но «осторожнее» оказалось Хашкоджи не по силам. Он сразу пошел колумнистом в The Washington Post и в первой же статье написал: «Когда я рассказываю о запугивании, арестах, публичных нападках на интеллектуальных и религиозных лидеров, которые осмеливаются высказывать свое мнение, а потом говорю, что я из Саудовской Аравии, – разве вы удивлены?»

С тех пор Мухаммеду и властям Саудовской Аравии вконец нет покоя от Хашкоджи. И в The Washington Post, и в соцмедиа, и в других изданиях он постоянно критиковал их. «[Принцу Мухаммеду] стоит поучиться у британского королевского дома, который добился подлинного достоинства, уважения и успеха, попробовав немного смирения», – издевался он.

2 октября Хашкоджи отправился в консульство Саудовской Аравии в Стамбуле за документами о разводе, чтобы жениться на 36-летней турецкой аспирантке Хатидже Дженгиз. Друзей он успокаивал: «Максимум, что они могут сделать, – допросить меня» (цитата по The Guardian). Но к невесте, ожидавшей его у ворот, уже не вышел.