Игорь Сечин выбил главный козырь у защиты
Небольшое смягчение приговора позволит Алексею Улюкаеву занять хорошую должность в заключении
Главный исполнительный директор «Роснефти» Игорь Сечин, которого в прошлом году несколько раз вызывали в Замоскворецкий суд как главного свидетеля по делу бывшего министра экономического развития Алексея Улюкаева, внезапно дал показания: в четверг он выступил в Мосгорсуде на рассмотрении апелляции на вынесенный в декабре 2017 г. приговор – восемь лет лишения свободы в колонии строгого режима и штраф в 130 млн руб. Сечин давал показания более полутора часов, но в закрытом режиме: суд согласился, что часть имеющих отношение к делу данных о приватизации акций «Башнефти» составляет коммерческую тайну.
После допроса Сечин ускользнул от репортеров, дежуривших в Мосгорсуде, но поговорил с агентством ТАСС. Участие в судебном заседании и дача показаний были делом чести, объяснил свидетель: «Я надеялся, что суд первой инстанции примет мои письменные показания, к сожалению, этого не произошло. Поэтому, как только появилась возможность, я пришел в суд». Сечин сообщил, что подтвердил в суде свою позицию, что Улюкаев требовал от него незаконное вознаграждение: «Сам обозначил его сумму, сам приехал за ним и сам уехал. По сути, сегодня и защита, и сам Улюкаев уже не задавали вопросов про вино и про какие-то отвлекающие от сути дела моменты». Благодаря делу Улюкаева борьба с коррупцией в России получила дополнительное развитие, уверен он.
Явка в суд Сечина стала полной неожиданностью для Улюкаева и его защиты. После допроса свидетеля адвокаты бывшего министра попросили о перерыве до пятницы: их позиция была построена в основном на отсутствии в деле показаний главного свидетеля, ее требовалось срочно пересмотреть. Суд дал им полтора часа. Этого времени адвокатам хватило, чтобы разобрать показания Сечина буквально по косточкам. И журналистам стало известно, о чем главный свидетель рассказал суду, со слов адвокатов.
Главной новостью оказалось изменение показаний Сечина, данных следствию, в части обстоятельств, при которых подсудимый вымогал у него $2 млн. Замоскворецкий суд установил, что взятку за содействие в приватизации «Башнефти» Улюкаев требовал у Сечина, когда тот играл на бильярде с предправления ВТБ Андреем Костиным на Гоа (Индия) во время саммита БРИКС.
Перемена мест
Теперь Сечин, по словам адвоката Тимофея Гриднева, сообщил, что разговор произошел позднее, когда участники саммита поднимались по лестнице в зал по приглашению президентской службы протокола. Улюкаев счел необходимым сказать суду, что чиновников и бизнесменов организаторы саммита вели в зал разными путями и пересечься с Сечиным на лестнице он мог разве что на минуту.
Эти показания обнуляют тщательно выстроенную следствием и Замоскворецким судом цепочку доказательств, настаивал Гриднев: «Вы сначала докажите, что он требовал, а потом говорите, что получал взятку». До сих пор у суда были показания свидетелей и даже видеозапись игры на бильярде, говорил адвокат, а сегодня только слова двух людей, поднимавшихся по лестнице в толпе.
Сечин также признал, рассказал Гриднев, что у Улюкаева не было полномочий повлиять на сделку с акциями «Башнефти»; а еще он подтвердил, что был инициатором телефонного разговора, в ходе которого Улюкаев дал согласие приехать в офис «Роснефти», где и получил сумку с деньгами. Сечин объяснил, что в компанию пришло письмо о не совсем удобной цене приватизации пакета акций «Роснефти» и это письмо он воспринял как знак, что пора платить. «Если у кого-то письмо относительно приватизации «Роснефти» вызывает желание дать денег, это еще не повод осуждать министра, который отстаивает интересы государства», – аргументировал Гриднев. По мнению суда, раз Улюкаев приехал, значит, согласился взять деньги; но Сечин всячески заманивал Улюкаева, это было приглашение в гости, от которого невежливо отказываться, продолжил адвокат и напомнил, что в ответ на вопрос защиты, проходил ли Сечин инструктаж перед следственным экспериментом, тот потребовал не устраивать провокаций. А инструктаж Сечину не помешал бы, уверен Гриднев: «Если бы он сказал: «Вот два миллиона, бери и пойдем чайку попьем» – я бы здесь просил только о снисхождении».
Улюкаев подхватил сумку и отнес 20 кг долларов в машину, парировал прокурор Борис Непорожний, мог бы уточнить, почему такая тяжелая сумка, спасибо сказать: «Что в таких случаях говорят обычно? Франция, 2017 г., а не «собирали объем». Гособвинитель также заметил, что во время допроса Сечина Улюкаев не выказывал удивления и не задавал вопросов и только через два часа сообщил, что не пересекался с Сечиным на лестнице.
Судей Сечин точно убедил: приговор Улюкаеву Мосгорсуд оставил в силе, отменил только запрет занимать должности, связанные с исполнением хозяйственно-распорядительных функций в госорганах, органах местного самоуправления и госучреждениях (запрет на госвласть остался в силе). О судьбе $2 млн ничего не известно, хотя Замоскворецкий суд решил, что их судьбу должна определить именно апелляционная инстанция.
Перемена участи
С процессуальной точки зрения ситуация с явкой свидетеля в суд второй инстанции не была неожиданной, говорит профессор МГУ Леонид Головко, возможно, ситуация закладывалась на стадии первой инстанции, Мосгорсуд – более высокая позиция, чем райсуд. Возможность возобновления судебного следствия на стадии апелляции появилась несколько лет назад, продолжает Головко, апелляция – инстанция в стадии становления, устоявшейся практики нет. Но понятно, что приход Сечина выгоден прежде всего обвинению: это снимает критику приговора, связанную с отсутствием показаний ключевого свидетеля, такая критика звучала бы на всех стадиях вплоть до Европейского суда по правам человека.
Головко не готов утверждать, что отсутствие показаний Сечина было бы критично для приговора – формального нарушения тут нет. Но без его показаний доказательная база выглядела неполной. Ощущается и желание власти показать элитам, что пренебрегать правосудием нельзя, продолжает он, даже Владимиру Путину пришлось объяснять, почему Сечин не явился в суд, и он согласился, что Сечин мог бы и прийти в суд.
На самом деле инкриминируемое Улюкаеву преступление ну никак не тянет на вымогательство взятки – мошенничество в чистом виде, очень странно, что суд этого не заметил, говорит адвокат Владимир Жеребенков. Если даже Сечин знал, что повлиять на сделку Улюкаев не мог, где здесь использование должностного положения, недоумевает адвокат. За мошенничество наказание ниже, до 10 лет, но преступление не завершено, назначить могут не более двух третей, а с учетом личности подсудимого – не более пяти лет, подсчитывает Жеребенков. Переквалифицировать дело сможет и вышестоящая инстанция, полагает адвокат, дело наверняка дойдет и до Верховного суда. А то, что Улюкаеву разрешили выполнять хозяйственно-распорядительные функции, свидетельствует скорее всего, что ему удастся занять в колонии хорошее место – заведующего библиотекой, спортзалом или клубом, заключает Жеребенков.
Ничего принципиально нового не произошло, полагает политолог Алексей Макаркин: старая история в развитии. Сечину все еще дают понять, что он обычный человек, а не «номер два», но это происходит в более удобном для него формате: интриги нет, прессы меньше, в зал пройти незаметно проще. Все это, очевидно, не пойдет на пользу самому Улюкаеву, сетует Макаркин, но его пример – наука другим чиновникам, что сейчас не время проситься в отставку, а нужно мобилизоваться.
