Свалки становятся проблемой для Кремля

На воскресный митинг в Волоколамске против свалки «Ядрово» собралось, по разным оценкам, от 6500 до 7000 человек – больше, чем и 3 марта (около 5000), и 29 марта (6000). Население Волоколамска, по официальным данным, – менее 21 000 человек. Среди требований воскресного митинга – закрытие свалки «Ядрово», введение режима чрезвычайной ситуации, отставка губернатора Московской области Андрея Воробьева и и. о. главы района Андрея Вихарева и освобождение активиста Артема Любимова. Любимов был задержан полицией за день до митинга. На митинге были видны плакаты с обращением к президенту Владимиру Путину, в том числе «Путин, помоги».

21 марта на «Ядрово» произошел сильный выброс свалочного газа, школьники начали жаловаться на плохое самочувствие и в центральную больницу Волоколамска попало 57 детей. После этого Воробьев сменил главу Волоколамского района.

Волоколамск не единственный город Подмосковья, где идут протесты против свалок. За последний год люди выходили на улицы в Балашихе (а после того как тамошний полигон «Кучино» был закрыт по прямому распоряжению президента, мусор и стали везти в «Ядрово»), Коломне, Клину, Сергиевом Посаде, Тучкове, Серпухове и др.

Мусорная тема возникла не так давно, объясняет бывший федеральный чиновник: «Появилось новое законодательство, регионы должны принять территориальные схемы обращения с отходами, выбрать региональных операторов. Идет формирование рынка. Есть разные стратегии утилизации: мусоросжигание, стимулирование раздельного сбора и переработки. Под них нужно строить разные заводы, интересанты у схем тоже разные, от федеральных до муниципальных». Интересанты борются и друг с другом, и с регионами, особенно это касается Москвы и крупных городов, уверен он.

На прошлой неделе стало известно, что губернатор Тверской области Игорь Руденя предупредил всех глав муниципальных образований области, что если будет замечен мусор из других регионов, то будут проблемы со стороны правоохранительных органов и по административной части. «Никакого приема мусора ни за какие деньги с территории других субъектов вы не осуществляете», – заявил Руденя (цитата по «Твериграду»).

В ситуации с Волоколамском виновато окружение президента – готовя прямую линию, оно зацепилось за тему мусорных полигонов, чтобы поторопить процессы строительства заводов, тогда президент и велел закрыть свалку в Балашихе, считает собеседник, близкий к администрации президента: «Полигон закрыли, мусор повезли на соседние, и поток на них возрос кратно. Сначала надо было подготовить инфраструктуру, а потом уже закрывать свалки».

Экологические протесты людей, озабоченных конкретной проблемой, несут значительный риск для стабильности системы и власть ими очень озабочена, говорит другой собеседник, близкий к администрации: «Президент уделяет большое внимание экологии. В прошлом году он лично звонил активистам в Челябинске, чтобы показать, что он поддерживает их. Это очень важно, особенно в условиях, когда на экологии начинают экономить».

Прошлый год в России был объявлен годом экологии. В ходе президентской кампании Путин проводил совещания по улучшению экологической обстановки и снижению выбросов загрязняющих веществ в атмосферу Красноярска.

Проблема свалок быстро не решится, нужно несколько лет, считает политолог Андрей Колядин: «Этот нарыв давно зрел и стал угрожать жизни людей. А с возрастанием рисков для жизни людей риски возрастают и для власти». Окончательного решения о будущем губернатора Воробьева, которому осенью предстоят выборы, еще нет, говорит Колядин: «Если протесты разрастутся, он может стать их жертвой. Он делает все возможное, чтобы выйти из темы политически, но экономически ему это не удается. Если выборы будут проходить аппаратно, сложностей у него не возникнет, если же относительно честно, то районы, где идут мусорные протесты, голосовать за него будут плохо».

Обычно подобные протесты быстро идут на спад, здесь же еще даже до точки кипения не дошло, идет накопление разнообразных тем вроде не самого удачного выбора главы района, полагает политолог Михаил Виноградов: «Есть ощущение, что будет новая волна, которая поможет решить накопившиеся проблемы. Люди ощущают себя на стороне добра, и это дает мощную протестную эмоцию». В нынешних условиях, когда де-факто протесты запрещены, любой социально-экономический протест несет в себе черты политического, заключает Виноградов.