Выдвижение Ксении Собчак отвечает заданным Дональдом Трампом мировым трендам

В мировой политике все более популярными становятся «постпопулисты», говорится в аналитическом обзоре Михаила Виноградова «Постпопулизм в публичной политике: актуальный мировой контекст». Главные признаки такого политика – стремление сформировать запрос избирателя через свою персону и повлиять на тренды: в отличие от классического популизма политик не ориентируется на общественные настроения, а навязывает аудитории собственное видение будущего. Постпопулист хочет быть ярким законодателем мод, а не классическим лидером партии с историей. В качестве примера в России Виноградов приводит запуск избирательной кампании Ксении Собчак: она подчеркнуто дистанцируется от классических представлений об избирательных технологиях и социологии и вместо этого пытается навязать аудитории собственную персону и повестку: избирателю предлагается эксплуатация «запроса на хайп», интерес к положению знаменитости. Результативность такой кампании трудно прогнозируема, тренд пока набирает силу, но символической точкой отсчета можно считать победу Дональда Трампа на президентских выборах в США – его можно назвать символом постпопулизма.

Постпопулистов можно разделить на несколько типов. Это кандидаты-знаменитости без политического опыта, не ставящие цель победить, профессионально связанные с шоу-бизнесом, – традиционных партийных политиков поколение интернета считает скучными не только в России, полагает Виноградов. Пример таких политиков – грузинский футболист Каха Каладзе (избран в октябре мэром Тбилиси), мэр Киева и боксер Виталий Кличко.

Еще один тип постпопулистов – кандидаты, не опирающиеся на традиционные партии: без четкой политической платформы, но с призывами к переменам. Во Франции, Испании, Греции, Польше в кампании врываются кандидаты без большого политического опыта или только что образованные партии, подкупающие избирателей «новой искренностью», говорит Виноградов. Пример такого политика – Павел Кукиз, польский актер, рок-музыкант и политик, основатель политической партии «Кукиз’15» (см. врез). Их избиратели – 20–30-летняя молодежь, прежде игнорировавшая выборы. Третий тип – внесистемные знаменитости без политического опыта, использующие политику как декорацию для имиджа. Отличительная черта таких постпопулистов – они легче находят общий язык с молодежью, считает Виноградов. Например, стендап-комик Йон Гнарр из Исландии: он создал «Самую лучшую партию», заявив, что не собирается выполнять ни единого данного обещания. Еще один тип – молодые технократы, освоившие технологии хайпа, например избранный канцлер Австрии, 31-летний Себастьян Курц. Еще одним признаком постпопулизма Виноградов считает присутствие политиков в Instagram, успешным можно считать аккаунт президента Словении Борута Пахора: «Если еще 10 лет назад политику было необходимо иметь твиттер для информирования избирателей, то сегодня наступает эра Instagram-политики». Слабыми местами таких кандидатов остаются завышенные представления о собственной «запрограммированности на успех», усталость аудитории от их гиперактивности, говорит Виноградов.

Политолог Андрей Колесников не согласен с тем, что явление можно назвать новым: «Любой политик выступает со стороны предложения, люди могут не знать, что у них есть тот или иной спрос. Например, до заявления Владимира Путина никто не думал, что страна была унижена развалом Советского Союза, но опросы после показали, что это действительно так». Постпопулизмом скорее можно назвать сочетание обычного популизма и рационализма и это явление действительно набирает обороты в Европе, считает он: к такому стилю можно отнести Курца. «Это скорее разновидности популизма, и единого сходства между перечисленными политиками не видно. Популизм при получении власти и популизм для сохранения власти – разные вещи, на популистских лозунгах просто получить власть, но эксплуатировать те же лозунги во власти тяжелее», – замечает политолог Николай Петров. «Если бы Трамп и Собчак не отражали запросы общества, то их бы не заметили», – добавляет он. «Собчак можно отнести к популистам, но ее популизм не тотальный, как у Трампа, а нишевый. С таким популизмом невозможно выиграть выборы, можно только стать лидером настроений определенной группы электората», – говорит Петров.