Верховный суд отделил неисполнение договора от мошенничества

Верховный суд впервые с момента введения в Уголовный кодекс (УК) новой версии «предпринимательской» статьи, предусматривающей ответственность за неисполнение договорных обязательств в сфере бизнеса, готов объяснить, что же следует считать бизнес-мошенничеством. Во вторник судебную практику по делам о мошенничестве, присвоении и растрате изучил пленум Верховного суда. Статью УК 159.4, сулившую бизнесменам менее тяжкое наказание, чем обычным мошенникам, Конституционный суд объявил недействующей в 2015 г. Новая редакция, вступившая в силу летом 2016 г., предусматривает для предпринимателей те же санкции, что и за обычное мошенничество, но порог ущерба для таких преступлений повышен с 2500 руб. (как при краже) до 10 000 руб.

Однако под соответствующую квалификацию будут подпадать только действия лица, которое является предпринимателем или членом органа управления коммерческой организации. И они должны быть связаны с умышленным неисполнением обязательств по договору, сторонами которого выступают индивидуальные предприниматели или коммерческие организации. Остальные преступления следует квалифицировать как обычное мошенничество. Если преступление совершено с умыслом, возникшим до получения похищенного, каким образом виновный им распорядился – потратил или пустил в оборот, – не имеет значения, указал Верховный суд.

Уже давно было понятно, что дело идет к такой специфически узкой трактовке понятия мошенничества в сфере предпринимательской деятельности, говорит общественный омбудсмен по защите прав предпринимателей Андрей Назаров. По его мнению, это сильно снижает гарантии защиты бизнеса от силового давления: ведь получается, что если сделка заключается с бюджетной организацией или частным лицом, то это уже не предпринимательство. Такой подход может противоречить Конституции, провозглашающей равные гарантии всем видам собственности, предупреждает он. Но требование обосновывать наличие у подозреваемого умысла точно появилось с подачи бизнес-омбудсмена: мы давно говорим о том, что сейчас следствие никак не доказывает, а только презюмирует наличие умысла. Это позволяет квалифицировать как криминал практически любое неисполнение договорных обязательств независимо от причин. Верховный суд, конечно, дает достаточно широкое толкование, но хорошо, если следователям придется обосновывать умысел хотя бы так, говорит Назаров.

Что делает Верховный суд, не очень понятно, потому что неисполнение договорных отношений одним предпринимателем в отношении другого вообще не может быть предметом уголовного расследования, сказал адвокат Юрий Гервис. Это вопрос арбитражного суда, и, если установлено, что один бизнесмен должен другому, существует гражданская процедура взыскания; если в деле есть криминал, обычно это видно уже из документов – для этого не нужно долгого предварительного расследования. Проблема в том, что преюдиции решений арбитражного суда сегодня не существует для следствия – возможно, ее следовало бы сделать обязательной, рассуждает адвокат.