«Еврейский вопрос» в России утратил прежнюю остроту

В Москве во вторник открывается международная конференция по противодействию антисемитизму, которую проводит Российский еврейский конгресс (РЕК). По данным американской Антидиффамационной лиги, Россия находится на последнем месте по уровню антисемитизма среди стран Восточной Европы, говорит президент РЕК Юрий Каннер: «Снизить его удалось благодаря законодательству, пресечению антисемитизма на судебном уровне, снизилась антисемитская пропаганда. А раз нет госзаказа на антисемитизм, то это отражается и на других уровнях».

На конференции будет представлено большое исследование «Левада-центра» о состоянии антисемитизма в России, с которым ознакомились «Ведомости». Сейчас к евреям относятся негативно лишь 8% россиян, но эксперты выделяют несколько уровней антисемитской агрессии: устойчивое ядро антисемитов и ксенофобов (8–16% опрошенных), те, кто поддерживает антисемитские и ксенофобские клише (18–35%), те, кто считает, что русские должны иметь преимущества перед другими или что президент должен быть русским (40–65%). При этом антисемитизм очень маргинализирован и концентрируется на периферии гражданской и социальной жизни, а антисемитские стереотипы и клише существенно ослабли, но не уходят из массового сознания, говорится в докладе. Тем не менее «еврейский вопрос» утратил свою остроту и актуальность, в российском обществе доминирует спокойно-уважительное или нейтрально-равнодушное отношение к евреям, констатируют эксперты. Основную угрозу подъема ксенофобских настроений вообще и антисемитизма в частности несет экономический кризис, добавляет Каннер: «Поэтому мы и пытаемся институционализировать систему противодействия – проводить исследования, конференции, сотрудничать с властью».

С 1990 г. на 10% выросло число тех, кто считает, что надо ограничивать число евреев на руководящих постах (см. график), и на 14% – количество тех, кто считает нежелательным избрание еврея президентом России. По словам социолога «Левада-центра» Натальи Зоркой, россияне в принципе не хотят видеть президентом человека любой другой национальности, т. е. «воспроизводятся взгляды советского иерархического человека, для которого важно, чтобы наверху были свои». «Ксенофобия в 1990-е переключилась на чеченцев, азиатов, кроме того, многие евреи уехали из страны. Сейчас они воспринимаются как социальная группа, к которой дистанцированное отношение, но ей приписываются все новые российские ценности – образование, успех на работе и т. д.», – говорит Зоркая.

Концентрация внимания на событиях на Украине снизила антикавказские и антимигрантские настроения, однако ошибочно считать, что перенос антипатии на страны Запада может ослабить скрытые межэтнические конфликты внутри России, подчеркивается в докладе. А длительная идеологическая кампания по пропаганде консерватизма и «духовного возрождения России» повлекла «стимулированный властями рост русского национализма и повышение этнонациональной нетерпимости». При этом публично конфликты на этнической почве не признаются, а все больше людей считают, что они были всегда, поскольку сам факт таких явлений становится нормой социальной жизни, отмечают эксперты. «Идет процесс примитивизации человеческих представлений о себе – никакие скрепы, насаждаемые сверху, не смогут создать высокоморального человека», – полагает Зоркая. Однако старые стереотипы продолжают действовать, а ксенофобия по-прежнему никуда не делась, уверена социолог: «В последние годы произошла существенная общественная деградация, после крымских событий общество получило токсическую инъекцию, за ура-патриотизмом стоит агрессия, а за ней – недовольство своей жизнью. Ксенофобия же прежде всего – это перенос на других вины за свои проблемы. Поскольку улучшения социально-экономической ситуации не предвидится, то ксенофобские настроения могут вырасти».

Растет желание установить социальную дистанцию, но она увеличивается по отношению ко всем и евреи не возглавляют список нежелательных персон, полагает руководитель центра «Сова» Александр Верховский. В радикальной среде антисемитизм остается, но инцидентов или актов вандализма на антисемитской почве очень мало – несколько случаев в год, добавляет он: «В 2014 г. из-за общего пропагандистского ажиотажа начали раскачивать и антисемитские истории, но их быстро пресекли. Сейчас эти эмоции ушли, однако, вернутся они или нет, будет зависеть от пропаганды».