Референдум в Великобритании встряхнул политическую систему страны

Лидер британских евроскептиков Найджел Фарадж в понедельник заявил о ре­шении оставить пост лидера Партии независимости Соединенного Королевства (UKIP). После референдума о выходе Великобритании из Евросоюза (Brexit) политик посчитал свою работу выполненной. Фарадж останется депутатом и будет активно поддерживать партию, которая, по его мнению, имеет сейчас сильные позиции в стране. На прошлогодних выборах из-за мажоритарной системы («победитель получает все») UKIP получила лишь одно место в парламенте, хотя за эту партию отдали голоса 12,6% избирателей.

Существенные сдвиги произошли после референдума во всех ведущих партиях страны. Выступавший за сохранение членства в ЕС премьер Дэвид Кэмерон после голосования заявил, что в сентябре покинет пост лидера консерваторов. Наиболее вероятными кандидатами на его место считаются министр внутренних дел Тереза Мэй, министр энергетики Андреа Лидсом, бывший министр обороны Лиам Фокс, министр по пенсиям Стивен Крэбб и министр юстиции Майкл Гоув. Ожидалось, что Гоув поддержит кандидатуру экс-мэра Лондона Бориса Джонсона, который возглавил кампанию за Brexit и был фаворитом внутрипартийной гонки, но министр решил побороться за пост премьера сам. В партии лейбористов после референдума большинство министров теневого кабинета подали в отставку, а парламентская фракция проголосовала за вотум недоверия своему лидеру Джереми Корбину, однако он покидать пост отказался. Лейбористы в целом выступали за сохранение членства в ЕС, но евроскептик Корбин, по мнению однопартийцев, вел кампанию против Brexit без особого энтузиазма.

Референдум в Великобритании не стал причиной кризиса ведущих партий, а лишь выявил изменения в партийной системе, которые идут уже на протяжении нескольких десятилетий, убежден ведущий научный сотрудник Института Европы РАН Борис Гуселетов: «Правые и левые партии все больше сдвигаются к центру, потому что структура электората теряет свою прежнюю четкость. У левых это были рабочие слои населения, которые продают свой труд, а у правых – работодатели и бизнес. Однако за последние 20–30 лет эти группы преобразовались в большой средний класс, к которому причисляют две трети населения стран Западной Европы, к рабочему классу можно едва причислить 5–7% электората, а ведущие партии из-за этого от старых идеологических установок отошли и свои отличия растеряли». Референдум вылился в личное поражение Кэмерона и Корбина, обе партии были по этому вопросу расколоты, а сыграют на этом ранее маргинальные игроки, продолжает эксперт. «Этот большой средний класс тоже неоднороден, для многих на первый план выходят сейчас отдельно взятые темы, например экология или миграция, и партии, которые многие годы были в тени, – типа UKIP, «Народного фронта» во Франции или Podemos в Испании – за счет таких радикальных или левых тем активно борются за место под солнцем. За 3–4 года они могут политический ландшафт существенно изменить», – считает Гуселетов. Игроки этот тренд понимают и пытаются электорат друг у друга украсть, считает эксперт: лейбористов возглавил радикальный Корбин, а не менее радикальный Джонсон имел шансы возглавить консерваторов, чтобы не терять избирателей, в то же время в стане их конкурентов идет встречное движение – Фарадж из партии ушел, чтобы привлечь на сторону партии более умеренный электорат.