Игорь Артемьев: Главное достижение года - четвертый антимонопольный пакет
Главное достижение года - четвертый антимонопольный пакет. Много было споров с предпринимателями. Многие нормы были изменены.
ФАС сегодня
Президиум и Апелляционная коллегия ФАС будут рассматривать жалобы на решения территориальных органов. Это позволит, с одной стороны, выровнять практику по стране, а с другой - за 1-1,5 месяца рассматривать даже сложные жалобы. В суде это занимает 9-12 месяцев, а то и 2-3 года. Так работает ФНС, и бизнес позитивно оценивает введение внутренней апелляции в налоговой службе.
Перед заключением соглашения о совместной деятельности нужно будет получить предварительное согласие ФАС. Необходимо юридически отделить их от картелей, так как в некоторых случаях между ними много общего. Очень крупные СП, занимающие большую долю рынка, будут проверяться на стадии их создания, переведены на систему контроля экономической концентрации и таким образом защищены от обвинений в картеле. Это мировая практика. Странно и жалко, что мы 20 лет не думали об этом, потому что экономике был причинен довольно существенный ущерб.
Тема, которая вызвала бурю дискуссий, но правительство все-таки решило поддержать ФАС - предоставление права правительству определять правила недискриминационного доступа (ПНД) для компаний, доля которых на рынке превышает 70%. «Пикалевский синдром», «этиленовое кольцо», проблемы с транспортировкой аммиака - примеры, когда первое в жесткой технологической цепочке предприятие забирает себе все сырье, ничего не оставляя остальным. Мы готовы еще поработать с бизнесом над формулировками. РСПП предлагал вводить такое регулирование временно - например, на шесть месяцев или лишь для конкретных отношений.
До конца года будут утверждены или дополнены ПНД в сфере железнодорожного транспорта, авиации, передачи электроэнергии, к портам, к инфраструктуре естественных монополий, к почтовой связи. Единственное, чего мы не можем сейчас сделать в силу в том числе внешних причин, - добиться ПНД к газовой трубе. Это связано с делом Еврокомиссии против «Газпрома», в частности. Пока оно не завершится, мы не примем эти правила.
Четвертый пакет существенно расширяет систему предупреждений и предостережений. ФАС из карательного органа превращается в орган предупредительного контроля. По всем статьям мы сначала будем посылать предупреждение и только потом возбуждать дело. Около 80% предупреждений исполняется. Не нужны длительные судебные разбирательства. Можно быстро решить проблему, не штрафовать компанию. Высвобождаются ресурсы, которые мы можем направить на действительно крупные дела. Это механизм, с помощью которого государство хочет облегчить жизнь бизнесу, помочь избежать санкций, снизить риски для инвесторов.
Но, к сожалению, сложилась практика оспаривания в судах предупреждений, т. е. признаков правонарушений или даже «призраков». Решения судов имеют преюдициальное значение и могут заблокировать возбуждение дела. Поэтому, если бизнес будет очень активно их оспаривать, мы предложим правительству отменить этот институт, иначе мы не сможем работать.
Мы решились на многие изменения, о которых давно просил бизнес: например, упразднить реестр монополистов. Это архаичный инструмент советского типа. Следующим шагом могла бы стать реформа реестра естественных монополий, который ведет ФСТ. Соседние порты, стивидорные компании, аэропорты Московского авиационного узла сумасшедше конкурируют. Но из-за вида своей деятельности они почему-то называются естественными монополиями. Изменение этого реестра должно стать ключевой реформой. А закон о естественных монополиях должен быть упразднен и стать главой в законе о конкуренции.
Нельзя будет признать доминирующей компанию с долей менее 35%. ФАС сможет отказать при согласовании создания ГУПов и МУПов.
Будут исключены случаи одновременного оборотного штрафа и перечисления в бюджет дохода, полученного в результате нарушения. Бизнес сможет знакомиться с материалами расследований, в том числе полученными полицией. Предстоит изменить ст. 14 о недобросовестной конкуренции, описать в законе недопустимые практики недобросовестной конкуренции.
ФАС завтра
Мы считаем, что законопроект о взыскании в судебном порядке убытков, который пока был встречен бизнесом очень холодно, имеет право на жизнь. Слабой стороне процесса - малому и среднему бизнесу, потребителям - сложно оплатить адвокатскую работу и судебный процесс. Мы предложили: если у человека есть чек, а монополия завысила цены, то он может требовать компенсации убытков от 1 до 15% от превышения цены. Спорный вопрос? Спорный. Но это будет быстрая и эффективная процедура.
«Завтра», которое уже превратилось в «сегодня» - ФАС поручено обеспечить эффективный контроль ценообразования на рынках продукции оборонного значения.
Следующая тема касается госкомпаний. У нас регулируются госзакупки, закупки госкомпаний. Нужен закон и о продажах имущества госкомпаний. Они должны делать это открыто, на публичных торгах, а не прятать имущество. ФАС была вынуждена возбудить несколько десятков дел, когда имущество, машины типа Maserati доставались единственному пришедшему на торги участнику. И нам говорили, что это чуть ли не скоропортящаяся продукция.
До конца года все ведомства определят свою позицию, и мы начнем двигаться в сторону легализации параллельного импорта - с его запретом в случаях, когда могут пострадать соглашения о локализации производств. Сегодня предприниматели не могут ничего из брендового списка ввезти в Россию для перепродажи, не получив согласия штаб-квартиры правообладателя. Зачем мы ограничиваем режим торговли, импорта необходимых станков, оборудования, товаров для потребления, для производства?
И последнее: мы должны стремиться к международным расследованиям. Президент и председатель правительства дали согласие на проработку вопроса - подчеркиваю: пока проработку вопроса - о подготовке в России проекта международной конвенции по борьбе с картелями. Картель - это форма мошенничества, международной преступности.
Появление конвенции привело бы к созданию международной организации по типу Интерпола по борьбе с картелями и другими антиконкурентными соглашениями. Хотя есть очень влиятельные организации, например ОПЕК, которые будут этому препятствовать. Но, может быть, мы не со всеми странами ООН эту систему построим, могут быть исключения из этого правила.
Реплика
Дмитрий Афанасьев, председатель комитета партнеров адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры»:
Очень давно я защищал клиента, у которого один олигарх отнимал бизнес. Однажды вечером я приехал на Рублевку к этому олигарху. Темно, страшно, я был еще довольно молодой юрист. Уважаемые люди там собрались, сидели, развалившись на диване. Я пристроился с краю и начал им объяснять, как мы будем защищать интересы клиента, и упомянул, что будем жаловаться в антимонопольное ведомство. И на это человек, который сидел напротив меня, я как сейчас помню, у него шнурки были развязаны на ботинках, что демонстрировало абсолютное владение ситуацией, говорит: «Дмитрий, да руководитель антимонопольного ведомства у нас зарплату получает. Что ты нам угрожаешь?» Можно любить ФАС или не любить, можно соглашаться с ней или не соглашаться, но сегодня нет ни одного олигарха государственного или частного, который может сказать такое.
Дискуссия
Виталий Пружанский, RBB Economics: Как санкции повлияют на развитие конкуренции в России и деятельность ФАС?
И. Артемьев: Любые санкции - это плохо, они мешают естественному ходу событий и ограничивают рынок. Ограничение импорта приведет к ограничению конкуренции, уровень концентрации и монополизации будет возрастать. Мне кажется, что госкомпании будут занимать все большую долю в ущерб частным. Это уже происходит в банковском секторе. Значит, нужно активнее проводить реформы по демонополизации рынков, внедрять региональные стандарты развития конкуренции, двигаться по пути отраслевых программ развития конкуренции. Есть возможности свести отрицательный эффект не просто к нулю, а постараться успешно развиваться. Дмитрий Афанасьев: В сложившейся ситуации внешняя угроза будет часто использоваться как оправдание антиконкурентных действий. Вам предстоит тяжелое время. И. Артемьев: Уже началось, но мы привыкли.