Коронавирусная статистика как оружие «третьей мировой»

18 мая президент Владимир Путин провел совещание о ситуации с коронавирусной инфекцией в Дагестане. Днем ранее интернет всколыхнуло интервью дагестанского министра здравоохранения Джамалудина Гаджиибрагимова, который, в частности, сообщил, что от пневмонии и COVID-19 в республике умерло более 40 врачей, – в то время как, по официальным данным, жертвами коронавируса стали всего 29 дагестанцев. Впечатляющей оказалась и республиканская статистика по этим заболеваниям на 16 мая: 3280 зараженных коронавирусом (сводка общероссийского оперативного штаба) – и 13 697 человек, болеющих COVID-19 и внебольничной пневмонией (данные министра). И все это менее чем через неделю после вызвавших бурю возмущения у российских властей публикаций в Financial Times и New York Times о занижении в России данных о смертности от коронавируса.

После того как в соцсетях появились грустные шутки вроде «в Дагестане от коронавируса умерло 29 человек, в том числе 40 врачей», республиканский минздрав дал специальное разъяснение: Гаджиибрагимов говорил не только о врачах, но и о других сотрудниках медучреждений и «не все они умерли от коронавируса и пневмонии, были и другие диагнозы».

Но всех вопросов по поводу причуд коронавирусной статистики в России вообще и в Дагестане в частности это разъяснение не сняло. И совещание у президента, казалось бы, стало отличным шансом дать исчерпывающий ответ и отечественным скептикам, и заморским клеветникам.

Однако Путин о статистических коллизиях предпочел умолчать, ограничившись упоминанием об увеличении в республике «числа трагических исходов, в том числе среди самих медицинских работников». Не говорили об этом и другие выступившие на совещании федеральные чиновники. И только глава республики Владимир Васильев, не называя конкретных цифр, попытался хоть как-то объяснить причины расхождений в статистике, посетовав на трудности с выявлением вируса, в том числе у умерших: «Самая большая проблема <...> это патологоанатомические исследования: 3% населения у нас разрешают это делать».

Тут, конечно, сразу вспоминаются слова мэра Москвы Сергея Собянина, что зараженных коронавирусом в столице гораздо больше, чем показывает статистика. И совершенно официальные отчеты московских властей о почти 20%-ном увеличении смертности в апреле 2020 г. по сравнению с тем же периодом прошлого года. А вкупе с признанием Васильева из этого следует, по-моему, абсолютно логичный вывод: занижение данных о смертности от COVID-19, пусть даже вынужденное, вполне может иметь место, ведь если власти не знают о многих заболевших, то и об умерших без подтверждения инфекции не знают тем более.

Но почему бы тогда российскому руководству, если уж оно так уверено в отсутствии статистических злоупотреблений (хотя о них в СМИ и соцсетях сказано немало), не признать все эти особенности и не заявить прямо: да, статистика, скорее всего, неверна, но это объективная реальность, а не чей-то злой умысел? Зачем на кампанию по массовому отпору «клеветникам России» мобилизуются не только федеральные телеканалы и МИД, но и профессиональные защитники суверенитета из депутатской комиссии по борьбе с иностранным вмешательством во внутренние дела, способные увидеть «руку Запада» за любым не одобренным свыше действием?

Ответ, мне кажется, прост. Нынешнее мировое противостояние с коронавирусом многие у нас, похоже, воспринимают не как повод к единению всего человечества, а именно как войну, в которой непременно должны быть победители и побежденные. И рекордно низкая смертность от COVID-19, пожалуй, единственный пока показатель, по которому Россия вправе претендовать на лавры безусловного победителя «третьей мировой». А значит, и все посягательства на обеспечивающую этот рекорд «суверенную статистику» должны быть отбиты решительно и бесповоротно. Даже если речь идет всего лишь о нормальном журналистском желании сопоставить ряд официальных цифр и заявлений и сделать из них логичные, но не вполне официальные выводы.