О непреходящей ценности нераспространения ядерного оружия

Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), ратифицированный нашей страной 24 ноября 1969 г., часто называют краеугольным камнем, основой современной системы международных отношений. И во многом это действительно так. Яркой иллюстрацией этого факта является пусть и во многом непреднамеренное, но абсолютное совпадение официальных, признанных стран, легитимно обладающих ядерным оружием согласно ДНЯО, и постоянных членов Совета Безопасности ООН.

При этом ДНЯО, несмотря на свой практически универсальный характер с точки зрения участия стран мира, все свое существование подвергается жестким испытаниям и давлению, причем как изнутри, так и снаружи. Давление это касается всех его трех так называемых «столпов»: разоружения, нераспространения и мирного использования ядерной энергии. Взаимоувязка этих столпов, синхронизация усилий по этим направлениям стала своего рода «глобальным договором», в первую очередь направленным на недопущение неконтролируемого распространения ядерного оружия, что, как справедливо считалось и считается, ведет к росту угрозы ядерной войны, да и просто применения ядерного оружия, – напомним, что после 1945 г. оно ни разу не было использовано, хотя к «ядерному порогу» человечество приближалось неоднократно.

Самой принципиальной, уязвимой особенностью ДНЯО является его, не побоимся этого слова, колониальный характер: фактически группа стран (по предварительному сговору) приняла решение, что только «государство, которое произвело и взорвало ядерное оружие или другое ядерное взрывное устройство до 1 января 1967 г.», может обладать ЯО, а остальные – нет, ни в коем случае. В обмен на закрепление такого положения ядерные державы обязались заниматься сокращением своих арсеналов (при этом действительно значимые сокращения начались ближе к середине 1980-х, да и этот процесс имеет тенденцию к развороту), а также содействием в использовании ядерных технологии в энергетике, медицине, науке в целом.

Следует отдельно подчеркнуть, что ДНЯО изначально не рассматривался как бессрочный и таковым он стал только в 1995 г. в рамках очередной «Обзорной конференции» – регулярного мероприятия, которое проводится согласно договору. Пожалуй, это свидетельствует об успешности договора и режима контроля за его соблюдением, главным мерилом чего является весьма ограниченный масштаб ядерного распространения: новых ядерных стран после того самого 1967 г. появилось ровно столько же, сколько и до, причем одна из них (ЮАР) впоследствии разоружилась, одна (Израиль) придерживается стратегической двусмысленности относительно своего ядерного статуса, КНДР «со скрипом» вышла из ДНЯО перед созданием своего ядерного арсенала, и еще две, Индия и Пакистан, в первую очередь «ядерно заняты» друг другом.

При этом необходимыми ресурсами и технологиями обладает еще с десяток стран, но лишь Иран в ближайшем будущем может принять решение о явочном переходе в «ядерный клуб». Правда, последствия в случае демонстрации иранской ядерной бомбы будут тектонические, как минимум, в масштабе Ближнего Востока. Наверняка найдутся и новые желающие. Эта ситуация носит несколько ироничный характер с учетом продолжения подготовительной работы по созданию ближневосточной зоны, свободной от оружия массового уничтожения. Забавно, что в этой работе не участвует не только Израиль, но и, например, США, в 1995 г. бывшие одними из «спонсоров» соответствующего решения Обзорной конференции.

Кстати, говоря об Обзорных конференциях, стоит отметить, что даже в отсутствие принятых итоговых документов обмен мнениями, зачастую весьма эмоциональный, в рамках этих мероприятий, а также их подготовительных комитетов является крайне полезным инструментом как для замера «международной температуры» вокруг актуальных ядерных вопросов, так и для продвижения собственных нарративов ключевыми международными игроками.

Своего рода следствием сложившегося режима ДНЯО стало формирование так называемой «ядерной пятерки» из официальных обладателей ядерного оружия в качестве постоянно действующего формата. Изначально идея была в том, чтобы они могли координировать свои подходы в интересах противодействия «ядерным аболиционистам» и прочим радикалам, требующим немедленного «ядерного нуля», то есть полного ядерного разоружения. Теперь же этот формат остался, фактически, единственной платформой для предметного обсуждения ядерных рисков и угроз и ядерных доктрин на уровне официальных представителей России, США, Франции, Великобритании и Китая.

Польза нераспространения ядерного оружия также порой подвергается сомнению с точки зрения того, что, может быть, оно как «ультимативная» гарантия безопасности государства может привести к стабилизации, балансировке международных военно-политических отношений и росту независимости отдельных стран. Как представляется, за последние годы мы наблюдаем как раз отсутствие универсального характера у тех гарантий в области военной безопасности, которое дает ядерное оружие: напротив, даже в условиях работающего ядерного сдерживания в случае наличия коренных противоречий между государствами они начинают искать возможность ослабить друг друга, не переходя ядерный порог, а не запустить процесс мирного урегулирования.

Несмотря на все недостатки и нюансы, нельзя отрицать огромную, определяющую роль, которую ДНЯО играет для, не постесняемся от использования советского лозунга, мира во всем мире.