«Франкенштейн»: страх и ненависть

Премьеру режиссера Надежды Кубайлат в театре «Среда 21» ждали три года. Интригу задавал безоговорочный успех там же поставленного «Капитала» по труду Карла Маркса. Однако выпускница Мастерской Сергея Женовача и педагог в Мастерской Юрия Бутусова, дважды замеченная главной театральной премией страны «Золотая маска» («Капитал» номинировался, постановка «Питер Пэн» входила в лонг-лист премии), Кубайлат спектакли ставит нечасто, подолгу вынашивая замыслы и выращивая смыслы. Ожидания оправдались. Случившийся «Франкенштейн» – умная и сложная постановка. А еще громкая, неистовая и отвязная.

Редко в театре вспоминаемый готический роман Мэри Шелли об ученом, создавшем, а затем предавшем собственное творение, Кубайлат переосмыслила, дополнив философской и мистической поэзией Кольдриджа, Байрона и Блейка. И предложила зрителю взглянуть на события с позиции автора произведения, создателя Франкенштейна, одержимого великой идеей о создании новой породы людей и, собственно, монстра, никаким монстром на деле не являющимся. И если сама Мэри Шелли чуть отстраненно и лишь тихо рассказывает о своей затее, напоминает, что создала свой «роман ужасов» на спор, в 18 лет, то версии развития сюжета ученого и его «детища» – это исповеди одна другой надрывнее и страшнее. Они не озвучиваются последовательно, а как будто прорастают друг в друге, добавляя спектаклю объема и глубины.