«Пелевин»: а был ли мальчик?

Автору «Generation П» – 60. Цифра эта, конечно, шокирует не настолько, как недавнее 40-летие Маколея Калкина из «Один дома» или 50-летие навсегда хрупкой Татьяны Булановой. И все же неприятно царапает. Один из самых ярких персонажей российской культуры рубежа тысячелетий скоро разменяет седьмой десяток. И тем лишний раз напоминает нам, как быстро летит время и как стремительно отдаляется от нас та эпоха. Юбилейный фильм, впрочем, получился не только про перестройку и 1990-е, но и вполне про сегодняшний день. Пелевинский макабр стареет гораздо медленнее, чем хотелось бы. И чем стареет сам Пелевин.

Родион Чепель, сооснователь компании «Амурские волны», уже снимал и про Влада Листьева, и про Павла Дурова, и его «Пелевин» – уж никак не ритуальное подношение в день юбилея. От обычных теледокументалок к годовщине какого-нибудь классика фильм отличает не только киноязык, хотя и здесь – дистанция огромного размера (впрочем, снять что-то уж совсем традиционное про затворника и оригинала Пелевина сложно при всем желании). Приятно именно целеполагание. Никаких дешевых разоблачений или дежурных похвал, нет и фанатского любования. А есть понятное человеческое любопытство. Обычный парень из Чертанова Северного – и вот ведь. Гуру.

Кто пелевинский фанат со стажем, тот, наверное, ничего принципиально нового не почерпнет. Чепель добавляет немного по сравнению с тем, что уже сказано в книге «Пелевин и поколение пустоты» (2012) Сергея Полотовского и Романа Козака, а также в киноочерке «Писатель П. Поколение пустоты» (2013) Бориса Караджева и Григория Рябушева. Разве что показывает эксклюзивные фотографии из китайской поездки писателя в начале 2000-х. Товарищи по туру сделали их без разрешения, но уважительно – Пелевин тут вполне похож на себя. Мрачный, таинственный, в черных очках. Потом он окончательно уйдет с радаров даже для друзей.

Это кино тем и хорошо, что не для фанатов, а для всех. Его банально интересно смотреть. Даже тем, кто автора не читал, а мнение иметь хочет. Или просто интересуется недавней историей. Ранняя биография Пелевина довольно типична для периода краха империи. Технарь по образованию, он уходит в литературу и даже поступает в Литинститут – пусть и проучится там недолго. Такой вираж крайне характерен. Литература в перестройку – это модно, это деньги. Два фактора, отмена цензуры и разрешение частных кооперативов, предопределили книжную лавину конца 1980-х. До своей писательской славы Пелевин одно время работает в издательстве и редактирует русский перевод Карлоса Кастанеды.

Мода на нью-эйдж – опять-таки примета времени. То, что было достоянием малочисленных кружков 1970-х, теперь интересует широкие народные массы. Впрочем, Пелевин успел приобщиться к тайному знанию немного раньше и даже побродил по закоулкам эзотерического подполья. Заглянул и в Южинский круг, откуда родом и Юрий Мамлеев, и Александр Дугин. Именно так Пелевин наработал практику видеть тайные механизмы, скрытые под пеленой повседневности. Огромный массив информации в диапазоне от буддийских учений до этнографии африканских племен усваивается одновременно и провоцирует на самые дикие аналогии.

Впрочем, эзотериков было много, а Пелевин один. Потому что эффективно воспользовался предоставленными возможностями. Конечно, помог безусловный литературный талант. Плюс – удивительное сочетание серьезности с «фигой в кармане». Никогда не понятно, верит ли он в свои конструкции или просто стебется. Наконец, потрясающее бизнес-чутье. Пелевин предугадывает тренды, правильно коммуницирует с аудиторией и издателями. И даже исчез очень вовремя – накануне эпохи смартфонов и соцсетей, когда исчезновение станет чем-то невозможным.

Среди прочего нам убедительно объясняют и то, почему поздний Пелевин пишет хуже раннего. Как ни странно, по причине того же затворничества. Те, кого мы видим в кадре – друзья детства и юности, приятели по поездкам, даже первый редактор журнала Vogue Алена Долецкая, некогда бравшая у Пелевина интервью и напоившая его саке, – все они стали и героями книг. Фантастические сюжеты основаны на личном общении с вполне реальными людьми. Некоторые истории, вроде мухоморного трипа из «Generation П», – действительно происходили с автором. Но с начала 2000-х Пелевин радикально сократил общение. И живые персонажи закономерно исчезли со страниц.

Всего Чепель пообщался с десятком человек – не только со свидетелями Пелевина, но, например, и с критиком Галиной Юзефович, которая пишет про писателя книгу. Однако и сам документалист-расследователь вполне легитимный герой фильма. Чепеля много в кадре – причем в прямом смысле. В некоторых сценах его два-три или пять-шесть. Выпускник школы Леонида Парфенова, он идет дальше учителя – почти актерствует, отыгрывая реплики и ситуации за самого Пелевина. Тот, конечно, появится тоже. Не только в виде редких фото и видео, но и как мультперсонаж. В фильме много самой разной и прекрасной анимации студии «Жи-ши продакшн», от трехмерной до аниме.

Новое интервью у Пелевина, конечно, взять не удалось. И нестрашно. Судя по рассказам, самое интересное в его личности – это его книги. Вне книг нет и Пелевина.