Политика Банка России сдерживает рост экономики

Оценки экономического потенциала России свидетельствуют о больших неиспользуемых возможностях роста. Мощности загружены на 60%, а в высокотехнологическом машиностроении – едва ли на треть. Недозагрузка инвестиционного машиностроения, других отраслей со средним и длительным (более трех лет) циклом изготовления наукоемкой продукции объясняется отсутствием кредитования на разумных и стабильных условиях, а также сверхвысокой волатильностью курса рубля, которая делает невозможным планирование инвестиций.

Скрытая безработица на предприятиях и миллионы занятых не своей профессией граждан указывают на не менее чем 20%-ный кадровый резерв, не говоря уже о притоке трудовых мигрантов из постсоветских государств. Глубина переработки экспортируемого в настоящее время сырья может быть увеличена в разы. Научно-технический потенциал, судя по продолжающейся утечке умов, используется едва ли на четверть. Россия остается крупнейшим финансовым донором, допуская вывоз за рубеж более $50 млрд даже в кризисном 2020 году, когда валютные доходы экономики упадут более чем на $100 млрд.

Таким образом, у российской экономики нет объективных ограничений для роста по всем факторам производства. Только за счет повышения загрузки производственных мощностей, по оценкам ЕЭК, в 2018 г. можно было увеличить прирост промышленного производства востребованной рынком продукции втрое – с 2,9 до 8,9%.

Что мешает использовать этот потенциал, способный, по моим оценкам, обеспечить до 10% ежегодного прироста ВВП и наращивание инвестиций до 20% в год? Ответ: кредит.

Благодаря многократному расширению дешевого кредита государству и бизнесу США и ЕС удалось избежать типичной для периода смены технологического уклада депрессии, а КНР даже сейчас, несмотря на пандемию, сохранить рост. Прямо противоположным образом действует Банк России. Так, в 2014 г. на фоне санкций вместо понижения цены денег в кризисной ситуации он повысил процентные ставки, отпустил рубль в свободное плавание и сбил российскую экономику с траектории быстрого роста в стагфляционную ловушку. Из-за решений, принятых ЦБ шесть лет назад, к настоящему времени накопленные потери ВВП составляют более 25 трлн руб., инвестиций – 10 трлн руб. Банки, включая государственные, фактически прекратили кредитование вложений в основной капитал, доля которых в их активах упала до 5%. Фактически ЦБ переключил банки на кредитование торговых и спекулятивных операций, а также подсадил на долговой крючок население. Задолженность граждан достигла 20 трлн руб., что нивелировало инвестиционный потенциал сбережений.

Да, последние несколько лет Банк России снижает ставку. Но текущее ее снижение само по себе уже не в состоянии запустить трансмиссионный механизм банковской системы – оно задает лишь минимально возможный уровень процентной ставки, по которой ЦБ привлекает свободные деньги коммерческих банков на депозиты и в облигации. Но на рынке банки вольны устанавливать любой процент, и тот, который установился сейчас, остается недоступным для большинства производств. Кроме того, компании не защищены от произвольного ухудшения условий кредитования со стороны банкиров, которые иногда даже прибегают к залоговому рейдерству – провоцированию неплатежеспособности должника ради обращения взыскания на заложенные им активы. Кстати, после резкого повышения ставок в 2014 г. практика искусственного банкротства платежеспособных предприятий расширилась – количество банкротств выросло в несколько раз, и объем перераспределяемых таким образом активов приближается к 5 трлн руб. Фактически за эти годы произошло перерождение государственной банковской системы, ее переориентация с кредитования производственной сферы на извлечение сверхдоходов для ее руководителей, которые стали самыми влиятельными людьми в экономике страны.

Антикризисные меры правительства не дадут эффекта, если денежно-кредитная политика (ДКП) останется неизменной. Но представленный 25 ноября 2020 г. проект основных направлений ДКП до 2023 г. не сулит ничего нового. Денежное предложение в реальном выражении не увеличится, а это означает, что кредитование промышленных предприятий останется на недостаточном уровне. Не будет не только рывка в развитии экономики, но и роста доходов граждан, которые в этом году в очередной раз обвалились на 5%.

Что делать?

Во-первых, возобновить специальные инструменты рефинансирования Банка России и вернуть в экономику изъятые за последние пять лет 12 трлн руб. – в виде целевых долгосрочных низкопроцентных (1–3%) кредитов производствам на инвестиции, МСП на возобновление деятельности после карантина, институтам развития на финансирование инновационных и инфраструктурных проектов. А во избежание нецелевого использования этих средств провести оцифровку заемных денег с контролем за совершаемыми с их использованием платежами.

Во-вторых, приступить к стратегическому планированию: разработать инструменты достижения главных целей и ввести ответственность за их реализацию. Главной функцией ЦБ должно стать не обслуживание валютно-финансовых спекулянтов, а максимизация капиталовложений.

В-третьих, обеспечить среднесрочную стабилизацию курса рубля. Все возможности у Банка России для этого есть. Как показывает наш анализ, ЦБ мог бы сделать это еще в конце 2014 г. и удерживать курс на стабильном уровне вплоть до сегодняшнего момента, попутно наращивая валютные резервы за счет положительного торгового баланса.

Конечно, нужны и другие меры, за реализацию которых отвечает не ЦБ. В частности, очень важно защитить российские производства от недобросовестной конкуренции со стороны импортеров. Прежде всего добиться строгого исполнения норм технических регламентов в отношении импортной продукции, ведь примерно треть ее ввозится по незаконно выданным сертификатам. Важно также принять меры по оптимизации налогообложения пропорционально рентным доходам – восстановить экспортные пошлины на сырьевые товары или отменить возврат НДС по их экспорту вместе с налогом на добычу полезных ископаемых и освободить от налогообложения все доходы, направляемые предприятиями в НИОКР и инвестируемые в основной капитал.