Зачем развивать экспорт услуг

На прошлой неделе появилась новость о том, что министр экономического развития Максим Орешкин предложил выделить в ближайшие годы почти 245 млрд руб. на развитие экспорта услуг. Предложение увеличить финансирование по этой статье в сорок с лишним раз было встречено изрядной долей скептицизма, но на самом деле ставка на экспорт услуг полностью вписывается в мировые тренды, которые могут вскоре существенно изменить наши представления о международной торговле и мировых цепочках добавленной стоимости.

Международная торговля по-прежнему ассоциируется у нас с бороздящими океаны танкерами нефти и миллионами контейнеров с произведенными в Китае товарами. О торговле услугами если и вспоминают, то в последнюю очередь. И если посмотреть на цифры официальной статистики, то такой взгляд, казалось бы, имеет право на жизнь. По данным ООН, на услуги приходится меньше четверти всей мировой торговли, что резко контрастирует с долей услуг в ВВП. В России услуги отвечают практически за две трети всего ВВП, а в развитых странах, таких как США, их доля доходит до 80%. Традиционно из этого делался вывод, что большая часть услуг относится к неторгуемым товарам и их вклад в международную торговлю весьма ограничен.

Но более детальный анализ показывает, что такой вывод неверен. По мере технологического развития именно экспорт нематериальных услуг, а не перемещение физических товаров становится основой мировой торговли. А недооценка роли услуг связана с особенностями статистического учета. Недавнее исследование Глобального института McKinsey показывает, как сильно недооценен вклад услуг в мировую торговлю по сравнению с торговлей товарами. В последнее десятилетие скорость роста международной торговли услугами в 60 раз превышала скорость роста торговли товарами, и уже в 2017 г. услуги отвечали более чем за половину всей добавленной стоимости в глобальных торговых цепочках.

Причина недооценки доли услуг в мировой торговле в том, что далеко не вся такая торговля непосредственно отражается в статистике. Прежде всего, имеет смысл фокусироваться не на общем объеме торговли, а на добавленной стоимости, так как именно она важна для экономического развития, – а это $5,1 трлн. Примерами «официально признанной» торговли услугами могут быть аутсорсинг разработки IT-приложений в другие страны или предоставление финансовых услуг зарубежным фирмам.

Но это лишь меньшая часть айсберга. Еще $4,3 трлн приходится на торговлю услугами, включенными в цену товаров. Это, например, стоимость услуг НИОКР и маркетинга в торговле фармпрепаратами. Само по себе физическое производство большинства таких препаратов составляет ничтожную долю в их цене, которая определяется прежде всего вложениями в разработку и брендирование новых лекарств. Поэтому каждый раз, когда фармкомпании продают свою продукцию в другие страны, львиная доля добавленной стоимости приходится как раз на услуги исследователей и маркетологов, а не на физические таблетки.

Еще $3,2 трлн приходится на трансграничную торговлю «бесплатными» цифровыми услугами, такими как, например, поиск в Google, общение в Facebook или получение информации из «Википедии». Их учет – головная боль статистиков всего мира, так как в ВВП все товары и услуги учитываются по своей рыночной денежной стоимости, а значит, с точки зрения статистики бесплатные сервисы не представляют никакой ценности. Но в международной торговле эта проблема встает в полный рост, так как оказывается, что бесплатные услуги отвечают почти за четверть всей торговли услугами с точки зрения добавленной стоимости.

Еще $0,8 трлн добавленной стоимости приходится на нематериальные активы, предоставляемые зарубежным «дочкам» транснациональных компаний, такие как роялти за использование торговых марок.

И если учесть все эти составляющие, то общая добавленная стоимость услуг в мировой торговле составляет $13,4 трлн. Это больше, чем добавленная стоимость товаров – $13 трлн. С учетом значительной разницы в скорости роста, можно ожидать, что уже в ближайшие годы именно торговля услугами будет основой всей мировой торговли.

Более того, эти расчеты дают основания полагать что и в целом слухи о смерти глобализации могут оказаться преувеличенными. Наблюдаемое сокращение международной торговли может быть лишь следствием перехода от хорошо наблюдаемой статистиками торговли товарами к гораздо более сложно измеряемой (но не менее важной) торговле услугами. Кроме того, эти тренды могут также существенно снизить эффективность вводимых правительствами торговых барьеров, так как «проницаемость» границ для услуг гораздо больше, чем для товаров. Запретить экспорт яблок проще, чем остановить поток информации, идущий через интернет. Так что в конечном итоге эффект от разворачивающихся на наших глазах торговых войн в XXI в. может оказаться гораздо меньше, чем того хотели бы некоторые политики.

Но вернемся к стимулированию экспорта услуг из России: эта стратегия может оказаться выигрышной не только потому, что следует за мировыми трендами. Она также может позволить в более полной мере использовать один из самых ценных российских ресурсов – человеческий капитал, который, несмотря на все усилия последних лет, все еще остается одним из конкурентных преимуществ России на мировом рынке. Ведь для развития страны гораздо полезнее экспортировать продукт работы наших программистов, чем самих программистов. Не говоря уж о том, что такой подход может помочь добиться того, над чем так долго и так безуспешно трудились наши чиновники, – диверсификации экономики. Так что, похоже, мы чуть ли не в первый раз слышим что-то, что действительно напоминает экономическую стратегию, отличную от идеи просто залить все государственными деньгами. Не хотелось бы упустить этот шанс.

Автор — ректор Российской экономической школы