«Единая Россия» как антипартия

Гость, ничего не знающий о России, который почему-либо заинтересовался бы российскими выборами, был бы уверен, что на минувших выборах партия «Единая Россия» одержала убедительную победу. Объяснять гостю, что победы не были бы такими убедительными, не будь у партии мощной административной поддержки, долго и сложно. Пришлось бы еще рассказывать, что часть кандидатов, особенно в Москве, скрывали свою партийную принадлежность. Да и вообще эта партия – не совсем партия, хотя внешне на нее похожа. Может быть, она похожа на КПСС – коммунистическую партию, управлявшую СССР? Раз в России так долго существовала однопартийность, может быть, это такое наследство?

Но нет. Компартия существовала до создания советского государства, у нее была идеология, и она, уже в СССР, стала системой управления государством и школой воспитания элиты. Структурно партия и элиты государства в значительной степени совпадали. «Единая Россия» не существовала до появления путинского государства, ее члены не собирались на тайные встречи и не скрывались от полиции. «Единая Россия» не управляет государством и не является школой для воспитания элиты. Сегодняшняя российская элита, как ее ни определять, не совпадает со списком членов главной партии.

Морис Дюверже, написавший первую – и до сих пор во многом актуальную – книгу по теории политических партий, считал бы сегодняшнюю партийно-политическую систему Российской Федерации регрессом по отношению к советской. Дюверже, который писал в начале 1950-х, находит аргументы для некоторого оправдания однопартийности в коммунистических странах и Турции – странах, которые до появления тоталитарных партий не знали демократии. Он пишет в заключении: «Диктатура с единственной массовой партией, ведущая к созданию нового руководящего класса, куда ближе к демократии, чем диктатуры без партий – типа личных или военных, которые укрепляют феодальные принципы власти».

Можно не соглашаться с оценкой КПСС, но структурно нынешняя партийная система не выглядит большим шагом вперед по сравнению с советской – скорее выглядит шагом в сторону. В сторону существовавших одновременно с КПСС партий незападного мира.

«Единая Россия» напоминает типичную доминирующую политическую структуру, какие десятилетиями находились у власти в странах Латинской Америки. Ее иногда сравнивают с Институционно-революционной партией (ИРП), много лет находившейся у власти в Мексике, или с Республиканской народной партией (РНП), которая оставалась единственной партией в парламенте Турции при формально многопартийной системе.

Эти партии, как и «Единая Россия», были придатками госаппарата и занимались – под плотным руководством государства – организацией политической поддержки национальному лидеру.

Впрочем, даже по сравнению с ИРП и РНП «Единая Россия» менее содержательна. Она не столько поддерживает государство, сколько служит инструментом контроля над процессом выборов. Это совершенно техническая и постмодернистская структура (ведь настоящие партии прошлого были структурами высокого модерна). В последнее время у нее появилась дополнительная функция – функция отстойника для недовольства или громоотвода. Было ли это сделано специально или сложилось само, трудно сказать, но на минувших выборах чувствовалось, что политический менеджмент готов сделать «Единую Россию» силой, которую можно и нужно ругать.

Это новый шаг в практике партстроительства: создание, по сути, антипартии. Партии для битья, которая при этом все равно главная партия.

Россия, много пострадавшая от крайних модернистов-преобразователей (коммунистов), шагает впереди в части разрушения модернистского наследства. Но происходит это снова в каких-то крайних формах. Авторитарные и однопартийные режимы иногда перерастают в плюралистические – так было и в Мексике, и в Турции. В России процесс явно идет как-то иначе – эпоха другая. Политические институты просто доходят до грани абсурда, а общество между тем развивается совершенно независимо от структур, причем в направлении скорее демократическом и плюралистическом, чем авторитарном.