Чиновники без страха и упрека

В отсутствие свободной прессы и политической дискуссии поставщиком мало-мальски объективных – и чаще всего плохих – новостей о положении в стране становятся научные исследования. На прошлой неделе мы узнали от Росстата и Высшей школы экономики, что каждая третья семья в России не может купить достаточно обуви по сезону. Теперь подоспело исследование РАНХиГС, из которого выяснилось, что российские чиновники сегодня не только не работают за идею, но и перестали этого стесняться. К достоинствам доклада «Современное состояние и тенденции развития государственной гражданской службы в России», о котором «Ведомости» уже писали, можно отнести, во-первых, то, что он написан по результатам серии однотипных опросов, проводившихся в разное время с 2003 по 2017 г., и позволяет делать долгосрочные сравнения, а во-вторых, то, что вопросы задавались и чиновникам, и простым гражданам; к недостаткам – весьма небрежную презентацию данных, из-за которой не приведенные в тексте цифры приходится брать из графиков на глазок, отчего ниже будут встречаться пассажи вроде «более 60%», или просто отсутствие точных данных там, где их стоило бы привести.

Самую яркую находку СМИ уже описали: 69% респондентов из числа действующих чиновников сообщили в ходе опроса, что выбрали эту карьеру из соображений престижа, 59% – ради стабильности, 47% – ради связей (можно было выбрать более одного ответа). Общественное же благо волновало на входе лишь 16% опрошенных – можно только представить себе, как трансформировалась бы эта цифра, если бы их спросили и о том, зачем они остаются в своих креслах сейчас. Еще хуже выглядит картина, показывающая ориентиры чиновников в их повседневной деятельности: 69% заявляют, что руководствуются указаниями непосредственного руководителя и лишь отчасти – должностными регламентами. Еще 13% сообщили, что выполняют только указания руководства.

Добавим к этому еще одну замечательную находку исследователей: отношение чиновников к бизнесу весьма жестко зависит от размера этого бизнеса. 55% опрошенных чиновников называют отношения между малым бизнесом и госслужащими плохими и только 4% – хорошими. 19% отмечают плохие отношения со средним бизнесом, в то время как 65% считает их средними. Отношения с крупным бизнесом 55% чиновников считают хорошими, 34% – средними и только 3% – плохими.

Нечистая совесть еще никому не придавала лишней уверенности. По данным исследования, уже в 2012 г. лишь половина из опрошенных чиновников была уверена в стабильности своего служебного положения и только 12% – уверены полностью. Это положение не изменилось и сейчас. Уровень своей социальной тревожности большая часть чиновников оценивает как высокий, причем политические факторы нестабильности играют примерно такую же роль, как экономические (их указывают 56 и 55% соответственно).

У неуверенности есть и другие корни: практически никто – ни граждане, ни чиновники – не считают квалификацию последних высокой. Но интересно еще и то, что сами чиновники оценивают себя в этом плане даже ниже, чем их оценивают граждане: скорее низким, чем высоким, уровень квалификации сослуживцев называет 51% чиновников, в то время как такое же отношение к ним выразили лишь 40% граждан. Главной причиной этого 67% чиновников называют прием на работу по знакомству – все остальное рядом с этим меркнет. Кадровая политика отмечена не только волюнтаризмом, но и высоким уровнем дискриминации, которая тоже не повышает качество кадрового состава: целых 88% отметили дискриминацию по возрасту, 50% – по полу, 49% – по национальности, 45% – по принципу землячества.

О чем чиновники не особо беспокоятся, так это об отношении к ним граждан. В целом, что неудивительно, чиновники оценивают распространенность коррупции в своих рядах немного ниже, чем граждане. Но интереснее то, что если в 2012 г. около 15% чиновников еще заявляли, что коррупция в госорганах не распространена вообще, то к 2017 г. таких наивных (или лояльных, или лицемерных) среди респондентов-чиновников практически не осталось. А зачем стесняться, когда с 2003 г. заметно больше стало граждан, которые считают противодействие коррупции делом бесполезным и опасным? А тех, кто считает, что противодействие коррупции угрожает не только им, но и их родным и близким, стало больше в 3 раза – более 30%. С другой стороны, выросло и число сознательных товарищей, готовых помогать правоохранительным органам в борьбе с коррупцией, – но не так значительно, как численность граждан, которые считают коррупцию благом: эта группа выросла практически с нуля в 2003 г. до 45% в 2017 г. Похоже, добросовестное выполнение регламентов мешает людям жить еще больше, чем их корыстное нарушение.

Граждане вообще видят ситуацию весьма трезво: доля заявивших о низком уровне доверия к органам госвласти и управления к 2017 г. перевалила (незначительно) за половину, а о высоком – достигла в результате некоторого роста аж 5%. При этом отрицательное мнение о госслужащих высказывается реже, чем недоверие к государству в целом; кажется, люди начинают понимать, что дело не только в кадрах, но и в системе. Граждане все еще называют главной причиной дурной репутации чиновников коррупцию (более 60%), но ее стремительно догоняет оторванность от интересов граждан (более 50%), на 3-м месте – бюрократизм. В восприятии граждан, несмотря на все усилия государства в области создания дружелюбного интерфейса для рядовых пользователей, госорганы стали еще более забюрократизированными, чем раньше. Практически каждый из предложенных исследователями показателей бюрократизма граждане наблюдают сегодня чаще, чем в 2012 г.: волокиту, имитацию деятельности, формальное отношение к людям и т. д. В свою очередь, чиновники, видящие систему изнутри, приписывают бюрократизацию в первую очередь своей боязни принимать решения (более 60%), затем жесткости иерархической структуры и слабости кадровой политики (около 35% каждое), затем уже всем остальным недостаткам. Говоря о себе подобных, чиновники отмечают в первую очередь склонность к уходу от личной ответственности (более 60%) и боязнь принимать самостоятельные решения (более 50%). Наконец, к 2017 г. достигнут практически полный консенсус среди чиновников по поводу распространенности бюрократизма в госаппарате: 96,5% опрошенных его видят, причем 62% считают, что он «очень распространен». Вероятно, в этом и есть корень всех остальных проблем.

Автор — социолог, доцент факультета социологии Высшей школы экономики, Санкт-Петербург