Как государство добивается от статистиков «правильных» цифр

Одно из высказываний Владимира Путина на большой пресс-конференции поставило в тупик: как по итогам 2018 г. реальные располагаемые доходы населения могут вырасти на полпроцента, если за январь – ноябрь они упали на 0,1%, предвещая уже пятый год подряд падения этих самых доходов? Как говорил товарищ Сталин, «эти цифры хуже контрреволюции». Ответ последовал через несколько дней: главу Росстата Александра Суринова, человека, всю жизнь проработавшего в системе статистики, сняли с должности и назначили на его место типичного бойкого технократа, ни одного дня в статистике не работавшего и заведовавшего госрегулированием в Минэкономразвития. Так он тут же все и наладит в духе госрегулирования: не будет этих странных коррекций то в сторону повышения одного, то в сторону понижения другого. Например, в сельскохозяйственной статистике, столь мощно колосившейся на радость начальству, которое видело в этом победу импортозамещения и самоизоляции, а потом обнаружившей существенные изъяны, что сам Росстат и подтвердил.

Министр финансов Антон Силуанов заявил об ужасном качестве расчетов реальных доходов населения, тем самым приоткрыв секрет увольнения Суринова: Путин выглядит не очень эффектно, когда твердит о росте зарплат, а доходы падают. Тоже мне парадокс в стране с гигантским теневым сектором, где миллионы людей, как когда-то заявила вице-премьер Ольга Голодец, неизвестно чем занимаются и явно не являются богачами, где доходы от предпринимательства упорно падают – в прошлом году доля достигла 7,6%. Государство не может сказать, сколько этих «ненаблюдаемых» людей. 20 млн, 30 млн, 38 млн (последняя цифра – от Голодец)? А виноват Суринов... Но и это не ново под луною: управляющий ЦСУ Павел Попов отвечал в 1924 г. на критику Бухарина и Зиновьева, говоривших, что статистика врет: «Не нужно стараться получить желаемую цифру. Всегда необходимо вдумываться в цифры, отражающие жизнь так, как она есть».

Сказано же классиком – академиком Станиславом Струмилиным: «Лучше стоять за высокие темпы роста, чем сидеть за низкие». Он прожил долгую жизнь и знал, о чем говорил: например, с 1918 по 1941 г. в главном статведомстве сменилось восемь руководителей, пятеро из них были в 1937–1939 гг. расстреляны, в том числе Иван Краваль за результаты переписи 1937 г., которые были аннулированы, потому что не понравились первому лицу. Оставшиеся в живых статистики естественным образом стали бороться «за социалистическую цифру», особенно Владимир Старовский, руководивший статистикой с 1940 по 1975 г. Не зря товарищ Каменев еще за два года до исключения из партии говорил: «Я боюсь сейчас касаться какой бы то ни было цифры. Мне достаточно прикоснуться к цифре, чтобы потом эти цифры были «опровергнуты»! Это не потому, что сами по себе цифры плохи, а потому, что цифры втянуты в политическую борьбу».

В постсоветское время руководителям статистики приходилось несладко. В 1998 г. прогремело коррупционное «дело статистиков», одним из фигурантов которого был лично глава Госкомстата Юрий Юрков, человек с безупречной профессиональной репутацией, осужденный почему-то только в 2004 г., когда Госкомстат переименовали в Росстат. Недовольно было начальство и независимой позицией главы статведомства Владимира Соколина, которого отправили в «ссылку» руководить статкомитетом СНГ.

Статистиков без конца переподчиняли – то правительству, то Минэкономразвития, добиваясь получения правильной цифры (то же самое происходило при Сталине – статистику то выводили из-под Госплана, то вводили обратно). При том что Госкомстат и Росстат были совершенно нищими ведомствами, удивительно, что там еще кто-то соглашался работать и статистикам удалось сохранить то, что называется «школой».

Снятый за недостаточно правильную цифру Суринов, как и его предшественники, – высококвалифицированный профессиональный статистик. Не было такого времени в постсоветской истории, чтобы статистикой руководил технократ. Разве что ходили когда-то слухи о возможном назначении Аркадия Дворковича, который все-таки мог бы оказаться не радикально чужим Росстату. Однако теперь это время, наконец, наступило. Сопровождает его святая вера в технократизацию и цифровизацию. И за цифру можно быть спокойным. В цифровой экономике, как говаривал Василий Мельниченко, будут кормить цифрами.

По признанию самого уволенного Суринова, погрешность в оценках ВВП, по разным методикам, 1–1,5%. То есть если нужен рост ВВП – достаточно употребить одну из признаваемых методик.

Впрочем, споры о том, чем мерить благосостояние россиян, продолжаются, возможно, начнут считать индекс счастья, если ВВП с реальными доходами не подтянутся до приличного уровня. А по мне, так главный показатель развития – доля туалетов внутри домохозяйств, таковых по последней переписи насчитывается 73%. Помнится, споря со мной на этот счет, Суринов настаивал, что учитывать надо другой показатель – долю домохозяйств с канализацией. Тогда цифра вырастет до 83%.

Хорошая «капиталистическая» цифра. Почти равная рейтингу одобрения деятельности первого лица. До лета 2018 г.

Автор - руководитель программ Московского центра Карнеги