Почему выросло доверие к армии

Недавно был опубликован очередной «рейтинг институционального доверия» «Левада-центра»: результаты ежегодного опроса общественного мнения о степени доверия граждан к отдельным органам власти и общественным институтам.

Главный результат этого года – Владимир Путин перестал быть самым доверяемым квазиинститутом российского общества; 1-е место в списке впервые за все время измерений заняла не личность, а настоящий институт, а именно армия. И не потому, что за минувший год армия набрала очки: по сравнению с 2017 г. количество доверяющих ей вполне практически не изменилось (66% против 69% в 2017 г., но это падение в пределах статистической погрешности). Упало доверие к самому президенту, и значительно: с 75 до 58%, на 17 процентных пунктов, или, другими словами, почти на четверть. И хотя антирейтинг армии тоже подрос – не заслуживающей доверия вовсе ее в 2018 г. называют 10% опрошенных против 6% в прошлом году (и это уже за пределами статистической погрешности), – эта потеря ни в какое сравнение не идет с более чем трехкратным ростом антирейтинга Путина: если в 2017 г. ему осмелились отказать в доверии 4% опрошенных, то теперь – 13%.

Если сравнивать с докрымскими показателями, есть и еще изменения в рейтинге: свое 2-е место (на 2012–2013 гг.) утратила церковь, не изменив значимо абсолютные показатели (48% на 2018 г., столько же в 2013 г.) и пропустив вперед, на 3-е место, спецслужбы, хотя и утратившие 7 процентных пунктов от своей популярности в 2017–2018 гг., зато ранее бывшие одними из главных бенефициаров посткрымского роста доверия к власти в целом. Итак, если на последний докрымский 2013 год тройка лидеров общественного мнения выглядела достаточно сбалансированно для умеренного консервативного авторитаризма: президент – церковь – армия при значительном доминировании президента, то в текущем году конфигурация приобрела, можно сказать, несколько устрашающий характер: армия – президент – спецслужбы при весьма заметном лидерстве армии. Когда-то рейтинг Путина называли тефлоновым. Сейчас тефлоновые свойства – устойчивость к кризисам и ошибкам – демонстрируют рейтинги совсем других институтов.

Вместе с Путиным просели все центральные органы власти: правительство (с 35 до 27%), Совет Федерации (с 35 до 25%) и Государственная дума (с 33 до 25%). И больше практически никто. Ничего не сделалось рейтингу муниципальных властей, впрочем изначально невысокому (27%), не пострадали и органы власти на уровне субъектов Федерации. Чуть за пределами статпогрешности выросло доверие к благотворительным организациям – с 30 до 34% (общество продолжает взрослеть и учится помогать себе само), а также к банкам – с 20 до 25%, что в текущей экономической ситуации вряд ли можно назвать еще одним признаком зрелости. Примерно настолько же упало доверие к прокуратуре – с 33 до 29%. Собственно, это все значимые изменения за год.

Армия не была среди главных бенефициаров посткрымского роста одобрения федеральной власти – гораздо больше тогда вырос рейтинг гражданских органов, особенно самого Путина, а роль собственно исполнителей как-то затерялась за риторикой «вежливых людей», «зеленых человечков» и «ихтамнетов». Их репутацию накачали дальнейшие внешнеполитические авантюры, раздувание милитаристских настроений в обществе и прочее бряцание оружием. Сейчас, когда гражданам наконец удалось связать свое недовольство внутриполитической ситуацией – и особенно экономикой – с деятельностью центральной власти, военные выглядят самыми непричастными к бедам населения, авторами единственных успехов на фоне череды провалов. Еще одна плохая новость для правящей группировки: ее член, министр обороны Сергей Шойгу, вовсе не разделяет успех со своими подчиненными. Его рейтинг, по другим данным того же «Левада-центра», упал похлеще президентского: с 31 до 19%. Все это значит, что ожидаемый многими экспертами ответ на недовольство населения – очередная внешнеполитическая авантюра как привычное средство примирить людей с падением уровня и качества их жизни – может пойти национальному лидеру и его ближайшему окружению вовсе не на пользу.-

Автор – доцент Высшей школы экономики, Санкт-Петербург