Когда бархатная революция – это не страшно

Главный смысл событий в Армении для России не в том, что там на самом деле происходит, а в том, как все это воспринимается и комментируется внутри нашей страны. И если восторженные и даже чрезмерно оптимистичные комментарии носителей оппозиционных взглядов вполне предсказуемы и традиционны, то, наблюдая за реакцией российского истеблишмента на смену власти в Ереване, нельзя не удивляться.

События в Ереване, по общим критериям вполне попадающие под пропагандистское определение «майдана», вдруг оказались чем-то вполне приемлемым и чуть ли не одобряемым руководством России. Отставку законного и дружественного России главы правительства под давлением массовых уличных выступлений радикальной оппозиции внезапно предлагается считать всего лишь «суверенным делом государства», как заявил спикер Госдумы Вячеслав Володин.

Мягкую реакцию Москвы на события в Ереване, конечно же, нельзя обсуждать, игнорируя фактор приближающейся инаугурации Владимира Путина. Первые недели после выборов 18 марта и так оказались перенасыщенными негативными событиями, и публично признаться накануне назначенной церемонии еще и в том, что власть в очередной бывшей советской республике поменялась без санкции из Москвы, было бы слишком разрушительно для имиджа президента.

Тем не менее события в Ереване – несомненное идеологическое поражение для руководства России в его долгом споре с внутренними и внешними оппонентами, причем очень неудобное и несвоевременное во всех смыслах поражение. Во-первых, выяснилось, что даже в самом ближнем зарубежье, в странах СНГ и ОДКБ, лидер государства может быть заменен без согласования с Москвой, под давлением уличных протестов – и Россия будет вынуждена принять и признать этот факт. С точки зрения притязаний на расширение зоны влияния России в мире столь очевидная неспособность контролировать даже находящиеся в самом близком партнерстве страны выглядит откровенной слабостью.

Во-вторых, обращает на себя внимание сама смена официозной точки зрения на уличные протесты и их итоги. В сложившихся условиях это вполне рациональная тактическая позиция, но в идеологическом смысле она ломает картину мира, методично создаваемую пропагандой со времен «арабской весны»: выходит, что ничего страшного нет ни в уличных протестах, ни даже в их успехе. Разрушен и самый главный пропагандистский миф – что любые массовые акции протеста оппозиции всегда организованы внешними силами и неизбежно ведут к крови и войне, а значит, заведомо опасны и нежелательны. События в Ереване однозначно продемонстрировали, что если сама власть не начинает вооруженное подавление протестующей на улицах оппозиции, то ничего кровавого и страшного не происходит. Про роль и место третьих стран в ереванских событиях и вовсе ничего пока не слышно. Более того, впервые за долгое время Россия и Запад оказались на одной позиции, признав происходящее внутренним делом Армении.

Наконец, в-третьих, события в Ереване в очередной раз показали, что массовые протесты могут склонить многолетнего главу государства с внушительным рейтингом не только к переговорам с непримиримой оппозицией, но даже к капитуляции перед ней – и этот пример, несомненно, вдохновит многих в России, придаст новый смысл уличным протестам.

Конечно, политический режим в Армении Сержа Саргсяна был несравнимо мягче, чем ситуация в России, но нюансы известны немногим, а уже сформировавшийся миф о бархатной революции выглядит слишком вдохновляющим, чтоб искать поводы в нем усомниться. Пожалуй, в этом мифе и надо видеть истинное значение событий в Армении для России. У российской оппозиции появился хоть какой-то положительный пример, особенно важный именно сейчас, после триумфальных перевыборов Путина и на фоне усилившегося пессимизма. Хочется надеяться, что и наиболее умеренная и конструктивная часть российского истеблишмента задумалась о том, что отставка лидера и переговоры с оппозицией – вполне приемлемый шаг в кризисной ситуации и его не надо бояться.

Автор — политолог, Екатеринбург