Хорошая память и будущее
В России уже есть качественная историография советского периода
Людей, которые в любом обществе отвечают за память, всегда мало. Разница в том, знают о них или нет, слушают их или нет. Сейчас, может быть, и нет, а потом точно да
Есть распространенный способ решать проблемы настоящего – если оно трудное или чем-то не нравится, нужно готовить программу на будущее. В России как раз сейчас такой момент и как раз сейчас многие так думают, если судить по тому, насколько интенсивно идет работа над разными программами переустройства и развития.
Люди работают над планами и по официальным заказам существующих властей: например, вместо так и не пригодившейся Стратегии-2020 пишется гораздо более совершенная Стратегия-2030. Люди работают и по неофициальным планам. Сколько всего придумывается сейчас вне официальных рамок, трудно себе даже представить. Ощущение того, что нынешняя модель развития в тупике, практически всеобщее. У меня есть сомнения, что можно взять и придумать что-то из головы и «вставить» в систему, как только представится возможным, как будто бы страна – это что-то вроде компьютера, в котором можно взять и обновить операционную систему. История подсказывает, что «час Икс» всегда приходит не вовремя и возможности предоставляет, как правило, не тому, кто написал свою программу на пятерку.
Но есть одна область, в которой российское общество уже находится на высоком уровне готовности к переменам и может поэтому их не ждать с таким уж нетерпением. Это сфера изучения советского периода истории России ХХ в. и памяти о трагических сторонах этого опыта.
Много лет идет профессиональная работа над архивами, что уже привело к появлению целого корпуса качественной историографии советского периода. Это литература, созданная в значительной степени российскими специалистами, их вкладом в науку Россия может гордиться. Когда-то советским периодом истории по-настоящему профессионально и неидеологически могли заниматься только иностранные историки. Это давно уже не так, и даже на международном рынке российские историки стали заметной силой.
Собираются и обрабатываются документы эпохи. Существует и продолжает совершенствоваться база данных жертв политических репрессий. Идет работа в регионах, молодые люди погружаются в истории своих семей, восстанавливая разорванные в предшествующую эпоху связи. Проходят интересные выставки. Благодаря обработанной и доступной части данных и усилиям граждан стали возможны такие проекты, как «Последний адрес» – установка памятных знаков на жилых домах, откуда власти забирали людей во времена репрессий.
Вся эта растущая экосистема так или иначе связана с международным обществом «Мемориал» и его руководителем Арсением Рогинским. Можно говорить о том, что людей, занятых в этой области, мало, что они действуют, мягко говоря, не в самых благоприятных условиях.
А можно сказать: экосистема уже есть. И если столько сделано (гораздо больше на самом деле, чем упомянуто в этой колонке) руками граждан, часто в условиях противодействия со стороны государства, то сколько можно будет сделать в будущем. Это настоящее уже готово для будущего, каким бы ни был час икс. Людей, которые в любом обществе отвечают за память, всегда мало. Разница в том, знают о них или нет, слушают их или нет. Сейчас, может быть, и нет, а потом точно да.