Политические последствия прогресса

Феномен поляризации рынка труда Европы и Америки, вызванный автоматизацией рутинных профессий, – концепция хоть и новая в экономике, но уже настолько популярная, что ее обсуждение давно вышло за пределы научных статей («Умные роботы вытесняют людей с рынка труда», «Ведомости» от 26.02.2015). В силу изменения политической обстановки в мире вопрос поляризации становится еще более актуальным, поскольку он прямо влияет на то, интересы каких частей общества представляют правительства.

Как в свое время отметил Дэвид Отор, профессор MIT, технический прогресс приводит к неоднородной трансформации рынка труда. Легче всего автоматизируются те профессии, которые связаны с выполнением рутинных задач согласно определенным правилам, например работа офисных клерков или специалистов среднего звена в промышленности. Однако навыки людей высокой и низкой квалификации машины и роботы заменить не могут. По словам французского экономиста Жана Пизани-Ферри, технический прогресс делает бухгалтера безработным, помогает хирургу быть более продуктивным и не влияет на работу парикмахера.

В результате число рабочих мест, которые традиционно занимал средний класс, стремительно сокращается, а безработные бухгалтеры, образно говоря, вынуждены пытать счастья либо среди парикмахеров, либо, если повезет, среди хирургов. С одной стороны, подобная поляризация структуры рабочей силы приводит к росту неравенства. Поскольку не каждая кухарка может управлять государством, а бухгалтеру проще стать парикмахером, чем хирургом, предложение труда в профессиях, требующих низкой квалификации, стремительно растет. Соответственно, снижается и уровень зарплаты, а разрыв между доходами богатых и не очень увеличивается. С другой стороны, поляризация уничтожает средний класс – политически самую активную часть населения. В результате правящей верхушке становится проще лоббировать свои интересы и манипулировать голосами масс.

Если подобная трансформация вовсю происходит в США и Европе последние лет 30, то в России, согласно недавнему исследованию экономистов НИУ ВШЭ Владимира Гимпельсона и Ростислава Капелюшникова, до недавнего времени феномен поляризации не наблюдался. Наоборот, в 2000-е гг. российский рынок труда качественно улучшался: доля высокотехнологичных рабочих мест росла, а низкотехнологичных – падала. Из-за текущей стагнации, однако, и завершения первичной трансформации экономики в постсоветский период тренд на улучшение качества рабочих мест скорее всего будет остановлен.

Что будет дальше – интересный вопрос. Если мы слепо пойдем по стопам развитых стран, автоматизируя производство и офис без надлежащих реформ в области образования, в социальной и налоговой сферах, то российский средний класс, не успев толком опериться, прикажет долго жить. На фоне современных политических реалий это приведет к еще большей концентрации власти в определенных кругах и существенно затормозит переход страны к полноценной демократии. К счастью, новые технологии появляются в России с лагом в 5–10 лет. Поэтому время подумать у нас, безусловно, есть.

Автор – декан факультета экономики Европейского университета в Санкт-Петербурге